Первая пуля – моя
Шрифт:
Но Тоня не расслышала его слов.
«У тебя есть право только на один выстрел… – Прицел лег на переносицу Большакова. – Ты не можешь промахнуться. Успокойся. Ну же! Вдох, выдох, плавное нажатие спускового крючка…»
От выстрела
«Олег!» Через секунду она уже целовала его запекшиеся от крови губы, гладила его опухшее от побоев лицо, смотрела в его глаза и не могла насмотреться. Она помогла ему встать и усадила на лавочку. Опустилась рядом и, прижавшись щекой к его плечу, прошептала:
– Слава богу, ты жив…
– Не дождетесь, – с трудом разжал губы Олег и попытался улыбнуться. И вдруг стал серьезным.
Только сейчас Тоня поняла, что рядом с лавочкой стоит кто-то третий. Она подняла глаза и увидела полноватого коротышку чуть старше пятидесяти лет. Было похоже, что он только что выбрался из темного «БМВ», стоявшего у кромки тротуара.
– Это кто? – глядя на Тоню, спросил коротышка на удивление хорошо поставленным голосом.
– Моя сотрудница, – спокойно ответил Олег.
– Метко стреляет…
– Не надо.
– Ну, тогда ладно. Прощай.
Пожав плечами, коротышка по-военному развернулся и забрался в «БМВ», которая тут же рванула с места. Проводив машину задумчивым взглядом, Тоня спросила:
– Это что еще за хмырь?
– Генерал Поляков. Из ФСБ. – Почувствовав, что она напряглась, успокоил: – Не волнуйся, у тебя не будет неприятностей из-за Большакова. Генерал обо всем позаботится…
– А почему ты сказал ему, что я – твоя сотрудница?.. – не отставала Тоня. – Ты же вроде бы в психушке работаешь… Сказал бы уж, что я – твоя пациентка.
Олег улыбнулся.
– Я тебе все расскажу по дороге в Новосибирск. Ты ведь едешь со мной?.. Кстати, который час? – Он попытался подтянуть рукав куртки, чтобы посмотреть на часы, и невольно застонал.
Только сейчас Тоня заметила, что правая рука Олега опухла и стала похожа на колоду.
– Господи, тебе же надо в больницу! – воскликнула она, вставая. – Пошли, у меня там машина…
– Ерунда, – отмахнулся тот. – Забыла, что я сам доктор? Гипс наложить как-нибудь сумею. А до свадьбы все заживет.
– До чьей свадьбы? – лукаво улыбнулась Тоня. – До моей или до твоей?
– До нашей…