Первая Школа
Шрифт:
Возвращались кладоискатели тихо и уныло. Ветхую тряпочку с золотым шитьем нес Яс в носовом платке. Обожравшийся буркет громко икал, распугивая птиц. А выглядели кладоискатели как те невезучие рудокопы, которые вместо руды вечно находят то пустоты, то завалы, а то обыкновенную пустую породу.
И даже то, что мастер Румин до сих пор не вернулся, кладоискателей не сильно обрадовало. Потому что вместо заслуженного отдыха в компании свеженьких пирожков парням пришлось рубить дрова для общественной бани, а девушкам отбиваться от желавших узнать, что же такое ценное они нашли.
Лошадь немного постояла, убедилась, что странный человек не спешит вылезать из огромной ямы и отошла от нее к траве посочнее. Помогать всаднику лошадь явно не желала. На человека в широкополой соломенной шляпе, который спустя довольно много времени выехал верхом на старой кляче из-за кучно растущего кустарника, лошадь мастера Румина отреагировала меланхоличным взглядом и тихим ржанием.
Старая кляча ее проигнорировала, а вот человек заинтересовался. Он спешился, подошел к меланхолично жующей лошади и обошел ее по кругу. Потом осторожно подошел ближе и предложил хлебную корочку, которая была мгновенно съедена. После этого человек похлопал ладонью по седлу, заглянул в одну из сумок, в которой мялась, ожидая своего часа дорогущая батистовая рубашка. Хмыкнув и покачав головой, человек понятливо пошел к карьеру. Полюбовался лежащим там телом и, тяжко вздохнув, пошел к пологому спуску.
– - Дела, -- сказал он, найдя у тела пульс. Порылся в висящей на плече сумке, достал несимметричный стеклянный флакончик и, вытащив затычку, привязанную к флакончику толстой ниткой, поводил им под носом мастера Румина. Тот заворочался, чихнул, а потом резко вскочил, не забыв заорать, словно все еще падал.
– - Эк тебя прихватило, -- сказал мужчина, аккуратно закрыв флакончик и упаковав его обратно в сумку.
– - Судя по тому, как ты скачешь, кости целы. Не тошнит?
Румин неуверенно покачал головой.
– - Вот и хорошо, -- сказал мужчина, встав на ноги, и неспешно направился к спуску.
– - Подождите!
– - закричал Румин, ощупав шишку на голове и сообразив, что до сих пор не знает куда теперь ехать.
– - Что-то еще?
– - вежливо спросил незнакомец, видимо уверенный, что и так превысил лимит по добрым делам, когда спустился в карьер и привел в сознание валявшееся там тело.
– - Помогите мне доехать до постоялого двора!
– - Какого еще двора?
– - удивился незнакомец.
Видимо то, что Румин искал в карьере какой-то постоялый двор стало для него сюрпризом.
– - "Придорожный лист", -- вспомнил маг название.
– - Это туда.
– - Незнакомец указал куда-то влево и продолжил подъем.
– - Подождите!
– - возликнул Румин и побежал следом.
– - Вы не можете меня здесь бросить.
– - Могу, -- равнодушно отозвался мужчина.
– - А вот бросать свои дела, чтобы довести каких-то потерпевших до каких-то постоялых дворов у меня желания нет.
– - Тогда я еду с вами, -- решил Румин, не желая терять из вида наконец-то найденного человека.
Еще Румин почему-то подумал, что этот человек поедет к ближайшей дороге, а уж там можно будет найти нужный перекресток и доехать до постоялого двора. Может, там даже молодежь все еще будет. Если догадаются подождать занедужавшего коллегу.
Впрочем, в последнем мастер Румин сомневался. Молодежь нынче сплошь невежливая и недогадливая.
Преследовал спасителя мастер Румин долго и упорно, а в итоге, к своему неимоверному разочарованию, доехал до какой-то заросшей плющом халупы. Дороги рядом не было. Не считать же дорогой несерьезную тропу, петлявшую туда-сюда, а потом и вовсе пропадавшую где-то в высокой траве.
– - Ну, заходи, раз приехал, -- сказал хозяин халупы, полюбовавшись разочарованным лицом преследователя.
Румин послушно зашел, будучи уверенным, что внутри домика придется ходить на полусогнутых ногах и следить за тем, как бы не удариться головой об потолок. К его разочарованию, оказалось, что домик почти на локоть врос в землю, так что с высотой потолка все было в полном порядке.
Хозяин снял шляпу, оказавшись темноглазым и русоволосым. Вытащил из сумки и разложил на полке набор разнообразных бутылочек. Потом поставил на стол пыльный бочонок, распространявший винный дух, и стал деловито нарезать копченый окорок.
– - Садись уже, -- пригласил мнущегося с ноги на ногу гостя за стол.
– - Разносолов у меня все равно нет. И готовить я не умею, даже каша и та все время пригорает и начинает неаппетитно вонять.
Румин послушно сел, и это оказалось самой большой его ошибкой на сегодня.
Вино в бочонке оказалось крепленым. Закуски было немного. А пил хозяин дома так, что наверняка мог бы перепить того знаменитого моряка, который перепив герцогского сына, выиграл у него двухмачтовый корабль на паровом ходу.
После Румин смутно помнил, как жаловался доброму хозяину на молодежь в целом и наглого бывшего ученика в частности. А тот в ответ расспрашивал и пришел к странному выводу, что мастер Румин сам виноват как в отношении студентусов, так и в том, что какие-то безродные сироты запросто забираются за дверь, которую он сам бодал половину своей жизни, пока она перед ним открылась. Потому что скромнее надо быть. Или последовательнее. В первом случае следовало начать со школы попроще, а уже потом окольными путями пробираться в столицу для повышения квалификации. Так бы он в той школе оказался на пять лет раньше, а может, и на шесть. Во втором случае надо было бросить хлебную должность и отправиться путешествовать. Убить парочку умертвий, подружиться в процессе с кем-то из великих мира сего и получить протекцию. В то, что мастер Румин мог представить на суд школьного начальства что-то такое, что сочли бы гениальным, собеседник сомневался. Ведь даже сейчас, когда он со своим бывшим учеником практически в равных условиях, гильдия почему-то дает деньги вовсе не ему.