Первая в новом веке
Шрифт:
– Я, братцы, чего думаю, – произнес Череп, распечатывая вакуумную упаковку «Черниговской» нарезки. – Эх, жаль, хлебушек зачерствел, надо будет сбегать, как магазины откроют… Так вот – Западное АУС потрепано и в ночном налете участвовать не сможет.
– А чего им не участвовать? – удивился Серега Бубнов. – Дозаправятся и снова полетят.
– Дан прав, это вам не наши летчики сорок первого года на «кукурузниках», – сказал Луганов. – Им после каждого рейда отдых часиков на шесть-восемь требуется… Ого! А хохлы-то продолжают давить…
Действительно, отброшенные от авианосцев и крейсеров бомбардировщики сбрасывали остатки боезапаса на
В пятом часу, когда очередная стая крылатых ракет готовилась отправиться в свой первый и последний рейд, в редакцию позвонил Давыдов. Переговорив с шефом, Челпанов удрученно объявил:
– Приказано сидеть тихо и не высовываться. Нас ищет сам Джек-Потрошитель, поэтому начальство велит затаиться. Ближайшую партию будут играть «Гепатит» и «Пирамида».
Это было обидно, тем более, что очень хотелось надраить морду знаменитому заокеанскому хакеру. Первый день показал, что они способны сражаться с противником, а доверие к собственному оружию всегда воодушевляет бойцов. Вместе с тем возникло раздражение – слишком малыми казались вчерашние успехи, и распалилось желание добиться большего.
Не имея возможности в полную силу громить неприятеля, оибисты занялись контрпропагандой и забросили в мировую информационную сеть очередную дезу:
Военнослужащие-гетеросексуалы США возмущены предпочтением, которое Белый Дом оказывает гомосексуалистам. По неподтвержденным данным, в некоторых частях, принимающих участие в операции «Буря в степях», имели место расправы натуралов над геями. Так, побывавший на российском корабле лейтенант Мэттью Клоуз с авианосца «Дуайт Эйзенхауэр» рассказывал, что его F-14 был расстрелян своими же самолетами, экипажи которых укомплектованы гетеросексуалами. Со вчерашнего дня пилоты-гомосексуалисты авианосцев «Дуайт Эйзенхауэр» и «Рональд Рейган» отказываются вылетать на боевые задания, если в одном звене с ними служат натуралы.
Между тем хакеры других подразделений продолжали сбивать с курса «томагавки» и «хорнеты». Офицеры, наблюдавшие за ходом сражения из редакции «Московского Бульвара», ревниво следили, как работают коллеги.
– Вы поглядите, как Артефакт с Кингсайзом озорничают, – вскричал Челпанов. – И неплохо, я вам скажу, у них выходит…
Налет получился слабее вчерашних. «Трумен» и «Рузвельт» подняли всего по два десятка самолетов, не участвовавших в ночном воздушном бою, а поврежденные ракетами «Илластриес» и база «Мерзифон» вообще не подавали признаков жизни. Лишь Восточное АУС продолжало бомбить в полную силу.
Фиксируя краем уха эти новости, Череп осторожно разобрался в системе передачи информации в боевые части, после чего состряпал послание, которое внешне ничем не отличалось от штабных приказов и отправил эту липовую мессагу на эсминец «Артур В. Рэдфорд». Открыв его сообщение, офицеры корабля прочитали стандартный запрос о состоянии техники, расходе боеприпасов, потерях личного состава и прочей дребедени. Тем временем заработал троян, передавший Черепу пароль, открывающий доступ в комп «Рэдфорда».
Удовлетворенно потерев руки, Богдан повторил ту же процедуру с остальными кораблями ударной группировки. К утру в распоряжении ОИБ имелись пароли всех
Он уже заканчивал эту работенку, когда в дверях появилась заспанная Лея. У оибистов вытянулись фейсы, и девушка быстро сказала:
– Привет, гуманоиды. Я вот решила заглянуть с утра пораньше. По обмену опытом…
Фронтовая обстановка даже рафинированных интеллигентов автоматически делает на порядок похабнее, а Саня Челпанов и в мирное время не отличался избытком деликатности. Майор глубокомысленно заметил, осклабясь:
– Надеюсь, обмен опытом прошел успешно.
Богдан поспешил увести хихикающую Лею в другую комнату, где организовал импровизированный завтрак. Уминая бутерброды, она с недовольным видом раскритиковала бытовые условия на боевой позиции – ни тебе плиты, ни горячей кормежки, даже воду для кофе кипятильником греть приходится.
– К следующей войне организуем в лучшем виде, – пообещал Богдан.
– Ты уж постарайся, – извиняющим тоном потребовала Лея. – А как прошла ночь?
Он рассортировал впечатления, после чего признался, что примерно до половины первого было весьма неплохо, но потом начался Великий Трах, от которого весь личный состав до сих пор не оправился.
В кармане Черепа пискнул мобильник, сказавший голосом Челпанова:
– Давай сюда, тут шеф приехал. И подругу прихвати – вспомогательным войскам тоже не вредно послушать.
Окрестности Киева. Бункер Верховного командования.
– Второго дня с такими потерями мы не выдержим, – резюмировал Кутенко. – Если они до вечера выбьют нам еще тридцать процентов техники, нечем будет наносить повторный удар.
– Что предлагаешь? – хмуро осведомился Бунчук.
Разводя руками, генерал-майор признался:
– Ничего нового в голову не приходит. Продолжаем жесткую оборону. Англосаксы полвека не знали таких потерь. Рано или поздно у них не выдержат нервы.
Когда закончивший отчет начальник оперативного управления направился к выходу, Фердецкий с озабоченным лицом отложил трубку и вдруг свирепо осведомился:
– А скажите, паны генералы, чем сейчас ваши войска занимаются?
– Отбиваем воздушный налет, – уверенно ответил министр.
Побагровев, батька Роман выкрикнул:
– Не знаю, кого вы там отбиваете…
Не дожидаясь продолжения, Кутенко поспешил в свое хозяйство, где узнал причину президентского гнева: десять минут назад крылатые ракеты уничтожили резиденцию главы государства на Крещатике. Вторая новость оказалась еще неприятнее: перестали выходить на связь спутники «Вибух-2» и «Вибух-5». То ли ракетами с земли их достали, то ли лазерами. А может, хакеры постарались.
Остальные сообщения с полей сражений не отличались оригинальностью. Украинская армия рассредотачивалась поротно, чтобы не подставляться под массированные удары, но в Крыму самолеты НАТО преследовали буквально каждый взвод и каждый танк. Начались удары даже по зоне безопасности вдоль евразийской границы. Потери неуклонно росли, причем с обеих сторон. Сегодня Украина потеряла на земле и в воздухе 12 бомбардировщиков и до тридцати истребителей, сбив при этом от десяти до двадцати самолетов противника, а заодно покрошив неизвестное количество техники на авиабазах и авианосцах. Хуже было другое – в арсеналах с катастрофической скоростью таяли запасы зенитных ракет…