Первое дело Мегрэ
Шрифт:
— Теперь прошу вас сюда. Это обувь Лиз. Она, как видите, помешана на обуви. Перейдем к ней в будуар. Войдя в роль, он все больше и больше возбуждался.
— Эта дверь?.. Она забита со дня смерти нашей матери. Мы попадем туда через коридор. Идемте. Да нет же! Прошу вас…
Целых полчаса длился этот кошмар. Мегрэ не оставалось ничего другого, как повиноваться — Ришар говорил тоном приказа. А присутствие следовавшего за ними по пятам старика Жандро-Бальтазара, с цилиндром на голове, с пелериной на плечах и с палкой с золотым набалдашником
— Нет, нет. Еще не время уходить. Не забывайте, над нами есть еще мансарда, где спят слуги.
Лампочки без абажуров освещали покатый потолок. Ришар постучал в дверь.
— Откройте, Жермен. Вы в сорочке? Не имеет значения. Пустяки, открывайте. Это полиция.
Пышная девица с заспанными глазами появилась в дверях. Смятая постель, на туалетном столике гребень с приставшими к нему волосами.
— Вы слышали выстрел?
— Что?!
— В котором часу вы легли?
— Я поднялась к себе в десять.
— И вы ничего не слышали? Все вопросы задавал Ришар.
— Пошли дальше!.. Откройте, Мари… Ничего страшного, моя милая…
Девчушка лет шестнадцати в накинутом поверх сорочки зеленом пальто дрожала всем телом.
— Вы слышали выстрел?
Она смотрела на Ришара и Мегрэ с нескрываемым ужасом.
— Давно вы легли?
— Точно не помню.
— Вы слышали что-нибудь?
— Нет! Почему вы спрашиваете? Что-нибудь случилось?
— У вас есть вопросы, мосье Мегрэ?
— Я хотел бы спросить, откуда она родом?
— Откуда вы, Мари?
— Из Ансеваля.
— А Жермен?
— Тоже из Ансеваля.
— А Луи?
— Из Ансеваля, мосье Мегрэ, — ответил Ришар, не скрывая издевки. — По-видимому, вам неизвестно, что владельцы замков обычно привозят слуг из своих поместий.
— А следующая дверь чья?
— Комната мадам Луи.
— Ее муж тоже там спит?
— Он спит внизу, в швейцарской.
Госпожа Луи довольно долго не открывала. Это была маленькая, чернявая, очень толстая женщина с недоверчивым взглядом.
— Скоро вы прекратите всю эту кутерьму? Где Луи?
— Внизу. Скажите, вы слышали выстрел?
Она почти выставила их за дверь, довольно громко выражая свое возмущение. А Ришар все продолжал открывать дверь за дверью — пустые комнаты, кладовки, чуланы.
Мегрэ заставили даже посетить чердак. Оттуда ему пришлось спуститься вниз и осмотреть апартаменты отца и сына.
— Теперь гостиные. Нет, нет, обязательно. Я настаиваю на этом!
Ришар включил свет, и большая хрустальная люстра засверкала, издавая мелодичный звон.
— Прошу вас. Никаких трупов? Раненых тоже нет? Вы все осмотрели? Не хотите ли спуститься в погреб? Заметьте, сейчас три часа пятнадцать минут.
Он открыл дверь в комнату для слуг. Жюстен Минар сидел на стуле, а недалеко от него, в углу, неподвижно стоял Луи, — казалось, он стережет вора.
— Это и есть тот самый молодой человек, который слышал выстрел? Счастлив, что имею возможность видеть столь необыкновенную личность. Полагаю, мосье Мегрэ, что теперь я имею все основания принести жалобу по поводу клеветнического обвинения и попытки нарушить неприкосновенность жилища.
— Ваше право.
— Доброй ночи… Луи, проводите этих господ.
Старик Жандро открыл было рот, но ничего не сказал. Что касается Мегрэ, то ему все же удалось выдавить из себя:
— Благодарю вас.
Луи проводил их к выходу и захлопнул за ними тяжелую дверь.
Встревоженные, сбитые с толку, они оказались на тротуаре по левую сторону улицы Шапталь. Мегрэ машинально повернулся к маслянистому пятну на брусчатой мостовой, словно это вещественное доказательство могло его поддержать, одним своим видом подкрепляя его подозрения.
— Клянусь, я не взял в рот ни глотка.
— Верю.
— И я не сумасшедший.
— Безусловно…
— Вы думаете, эта история может вам повредить? Кое-что я ведь слышал…
Так Мегрэ обновил этой ночью свой первый мундир, который немного жал ему под мышками.
Глава II
РИШАР ЛГАЛ
Без десяти девять утра улыбающаяся, свежая, распространяющая запах хорошего мыла госпожа Мегрэ раздвинула шторы в комнате, впустив в нее поток веселого ласкового солнечного света. Она совсем недавно вышла замуж и не успела еще привыкнуть к виду этого спящего мужчины, с рыжеватыми усами, с широким лбом, собиравшимся складками, когда на него садилась муха, с густыми волосами, подстриженными ежиком. Она засмеялась. Она всегда смеялась, когда по утрам подходила к его постели с чашкой кофе в руках, а он смотрел на нее затуманенными сном, детскими, как ей казалось, глазами.
Госпожа Мегрэ была кругленькой, пышущей здоровьем молодой женщиной — такие часто встречаются в кондитерских или за мраморными прилавками молочных. Она и не думала скучать в те дни, когда Мегрэ оставлял ее одну в их квартире на бульваре Ришар-Ленуар.
— О чем ты думаешь, Жюль?
В ту пору она еще не звала его Мегрэ, но уже и тогда питала к нему чувство глубочайшего уважения. Точно такое же чувство испытывала она к своему отцу и, несомненно, перенесла бы его на сына, если бы он у нее появился.
— Я думаю…
И он наизусть прочел ей текст, который вспомнил в тот момент, когда открыл глаза после недолгого двухчасового сна.
Это были выдержки из правил внутреннего распорядка полиции:
«Незыблемое правило служащих Сыскной полиции — все свое время отдавать службе».
«Всякое начатое следствие или наблюдение должно быть проведено в кратчайший срок, и в эти часы или дни служащему не может быть гарантирован отдых».