Первое путешествие россиян вокруг света
Шрифт:
На 27° с. ш. установили северную границу северо-восточного пассата. Наступила туманная, пасмурная погода с юго-западными ветрами, рвущими паруса.
3 июля Крузенштерн произвел бесполезную попытку отыскать легендарные острова, богатые золотом и серебром (Рика де Оро, Рика де Плата).
В конце XVI и первой половине XVII столетия среди испанцев и голландцев ходили слухи об этой земле, лежащей к востоку от Японии. На поиски легендарных островов различными странами снаряжались экспедиции вплоть до начала XIX в.
По этому поводу Крузенштерн пишет: «Хотя весьма малую имел я надежду быть счастливее моих предшественников в отыскании сего острова, а особливо при пасмурной бывшей
Сильные западные ветры и туманы принудили Крузенштерна оставить свое намерение, хотя между 38° с. ш. и 42° с. ш. встречали признаки близкой земли (черепаху, массу китов, уток и старые стволы деревьев).
11 июля на 49°16' с. ш. и 160° 11' в. д. появились предвестники берега: масса чаек, больших и маленьких буревестников, белых альбатросов и пр. Утром 13 июля мореплаватели увидели Камчатский берег (Шипунский мыс). Огнедышащие горы, покрытые вечным снегом, красивые березовые леса и черные береговые скалы, покрытые тысячами чаек, привлекли взоры мореплавателей. Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия, Крузенштерн сделал много астрономических наблюдений, которые позволили уточнить положение важных в географическом отношении пунктов, ставших основанием при создании карты южного берега Камчатки от Шипунского носа до мыса Лопатки, выполненной экипажем «Надежды» по возвращении из Японии,
15 июля в час дня бросили якорь в Петропавловской бухте после тридцатипятидневного плавания от Гавайских островов,
В то время в Петропавловске насчитывалось всего тридцать деревянных домов. Комендант крепости принял «Надежду» за иностранный корабль и приготовился к обороне Когда недоразумение разъяснилось, с крепости загремел пушечный салют из одиннадцати выстрелов, и «Надежда» ответила тем же. Прибытие «Надежды» в Петропавловск представляло большое событие, так как это было первое русское судно, пришедшее из далекой Балтики, Всех охватило праздничное настроение. Устраивались вечера с национальными камчадальскими танцами, изображающими медведей, птиц и собак251. Корабль был оснащен для ремонта. Погруженные в Кронштадте товары и провиант для Камчатки были выгружены на берег. Несмотря на ежедневные дожди и туманы, офицеры и матросы, свободные от службы, каждый день отправлялись на охоту или рыбную ловлю.
За шестинедельную стоянку в Петропавловске «Надежда» была отремонтирована и приготовлена к дальнейшему плаванию в Японию,
12 августа в Петропавловск прибыл губернатор Камчатки генерал-майор Кошелев со своим братом и с отрядом гренадер в шестьдесят человек под командой капитана Федорова*
Путешествие их из Нижне-Камчатска {в то время столица Камчатки) до Петропавловска сопряжено было с большими трудностями, так как пришлось преодолеть расстояние в 700 верст252. При летнем бездорожье большую часть пути плыли по реке Камчатке против течения в долбленых лодках, напомни а еощих корыто*
Путники вынуждены были всю дорогу лежать в лодках, вытянувшись во весь рост, а сменявшиеся в каждом селении камчадалы продвигали се вперед, отталкиваясь шестами.
Следует отметить, что солдаты были доставлены из Нижне-Камчатска по просьбе посланника Резанова, который в письме к губернатору Кошелеву сообщил, что на корабле произошел бунт* Действительно, во время плавания возникли сложные отношения между Резановым, с одной стороны, и командным составом «Надежды», с другой стороны, которые привели к прискорбным столкновениям, едва не погубившим дело всей экспедиции.
С самого начала Крузенштерн был поставлен на своем корабле в двусмысленное положение* Несмотря на то, что корабли принадлежали Российско-Американской компании и, стало быть, были торговыми, их объявили военными, «особливо,—как писал Крузенштерн,—ввиду беспокойного состояния дел в Европе, которая вся вооружена и моря всего света покрыты военными судами и каперами, кои пущаются беспрерывно не токмо на торговые корабли воюющих наций, ной на суда неутральные».
Распространение на торговую экспедицию действия военно-морских уставов и права поднимать военный флаг, а также введение воинской дисциплины делали экспедицию ни купеческой, ни военной. Поэтому чрезвычайно усложнились вопросы административного подчинения и юрисдикции*
В инструкции, данной Российско-Американской компанией Резанову 10 июля 1803 г., говорилось, что «сии оба судна («Надежда» и «Нева») с офицерами и
служителями, в службе Компании находящимися, поручаются начальству вашему». Резаков назначался «полным хозяйским лицом не только во время вояжа, но и в Америке»1.
С другой стороны, Крузенштерну Компания также послала инструкцию еще в мае 1803 г., в которой писалось: «Предоставляя полному распоряжению Вашему управление во время вояжа судами и экипажем и сбережение онаго, как частиго, единственно искусству, знанию и опытности Вашей принадлежащего. Ныне дополняем сие тем только, что все торговые обороты, наблюдение для сего предмета приличных выгодам Компании мест и все интересы ея, ему (чрезвычайному посланнику и полномочному министру Н, П. Резанову), яко хозяйствующему лицу, в полной мере вверены, то Правление и ожидает от Вас и всех г, г. офицеров, что и Вы по усердию Вашему на пользу Российско-Американской компании, столь тесно а пользою отечества сопряженную, не оставите руководствоваться его советами во всем том, что к выгоде и интересам ея за благо признано будет, О сем от онаго Правления донесено и Его Императорскому Величеству. Майя 21 дня 1803 го да»Следует отметить, что по морскому ведомству Крузенштерн числился начальником всей экспедиции.
Такие неопределенные указания не могли не повлечь за собою недоразумений, каковые и выразились во время плавания в серьезных столкновениях между Крузенштерном и Резановым. Столкновения происходили еще в Копенгагене, у островов Мадейры и Маркизских и, особенно, в Петропавловске-на-Камчатке.
Рассказывают, что в Петропавловске Резанов грозил офицерам «Надежды» эшафотом и пытался организовать суд над Крузенштерном, как зачинщиком бунта. Кошелев на это не согласился. Тогда Резанов отстранил Крузенштерна от начальства над кораблем и предлагал всем офицерам экспедиции по очереди взять на себя командование для продолжения плавания в Японию, но они все отказались, приняв сторону Крузенштерна.
Губернатору Камчатки Кошелеву удалось примирить враждующие стороны и тем спасти экспедицию от неминуемого развала.
По этому вопросу имеется значительная литература в периодических изданиях XIX в. Большая часть статей написана реакционно настроенными историками, которым импонировала такая фигура, как Резанов, и они, основываясь на единственном свидетельстве Шемелина254, оправдывали его деятельность во время экспедиции. Однако известно, что Шемелин являлся ставленником Резанова и поэтому всячески пытался представить его жертвой злобного и несправедливого отношения офицеров и Крузенштерна.