Первородный 4
Шрифт:
– Это уже переходит границы наглости, сегодня ваша последняя тренировка. Отряд, ко мне, боевой порядок! — кричит старший отряда, говоривший со мной.
Его отряд из восьми собакоголовых моментально строится за ним в две колонны по четыре. То же самое делают и остальные командиры отрядов, готовясь к необычной тренировке. Хотя, думаю, по их мнению, сейчас нас будут наказывать.
По моей команде все «мои» оголяют своё разномастное оружие и начинают движение в сторону условного противника. Я являюсь ледоколом, который должен первым врубиться в ряды солдат, остальные должны работать слаженным
Когда до условного противника остаётся десяток метров, решаю немного мотивировать свой десяток.
– У вас одна минута, чтобы разбить врага. Убивать запрещаю, максимум калечить. Рекомендую оглушать и брать пленных. Если через минуту кто-то из вас будет побеждён или противники не закончатся — накажу всех.
А вот противников моя речь явно позабавила, все, кто расслышал, ехидно улыбаются.
Так и продолжалось, пока я не достиг первой группы, стоящей отдельно от основной массы, группы старших.
«Сержанты» закончились очень быстро. Снежинка работала, как вентилятор, выбивая и оглушая всех, до кого могла дотянуться. Не знаю, есть ли в этом мире ещё кто-то, способный с ней потягаться в скорости. Сам действовал, как танк. Бил резко и грубо. В основном после моих ударов лохматые отлетали в сторону без всякого желания продолжать бой. Не обходилось и без порезов, но там, где другие получили бы увечья, у меня оставались просто порезы. Вот и протестировал то, что намудрил с броней и телом. В особо уязвимые места никто не попал, да и я уже привык их беречь. Такими остались сухожилия кисти, стопы и шея. В остальных местах меня было сложно ранить.
Дальше начались ряды простых солдат. Это было и проще, и сложнее одновременно. Бойцами они были не очень, но их количество…
Пройдя строй насквозь, мы разделились. За мной, как и за Снежинкой, встали пятёрки, и далее мы действовали двумя группами по отдельности.
Когда противников осталась пятая часть, началась паника, и многие начали разбегаться или просто тупить, не зная, что делать. Это лишь упростило нам задачу.
Закончилось всё тем, что мы вязали пленных, связывая их ремнями. Последних пришлось доставать с препятствий на полосе, на которые они взобрались, убегая. Пока все просили их спуститься по-хорошему или угрожали, Снежка незаметно взобралась и согнала всех к нам в основном в бессознательном состоянии.
– На сегодня тренировка с «девочками» закончена. Выдвигаемся в лес для отработки диверсий и слежки, — объявил я, попросив развязать старших.
Без меня и Снежки подобное не осуществимо. Мы практически читеры в этом мире, создав для себя идеальные тела по местным меркам. Мой десяток действовал больше на подхвате, прикрывая спину и доделывая работу. Но и они уже не ровня рядовым. Хотя думаю, один на один они и лидеров отрядов уложат.
Завтра надо усложнить задачу. Сегодня не будем спать, а завтра, голодные и злые, повторим на утренней смене тренирующихся. Да и прикажу работать по возможности голыми руками. Без травм не обойдётся, но когда через два дня все буду отсыпаться, подлечим их в срочном порядке перед выездом.
*
Последний день до выезда.
– Сегодня ваша последняя тренировка, завтра на рассвете выдвигаемся к роднику. Сегодня у вас будет шанс получить своё имя в отряде. Задача простая, достать меня. Вы не будете знать, где я, но дам подсказку, это место не более часа бега отсюда. Теперь берём по пять ленточек и вяжем к поясу.
У меня и Снежки уже повязаны.
– Каждый сам за себя. Все действия на ваше усмотрение. Задача — найти меня и обезвредить, по пути собрав как можно больше лент. Если будет два победителя или более, все получат имя и награду. Чистая победа — это наибольшее количество лент или мой захват/убийство. Всё остальное по ситуации. Через час разбегаетесь в разные стороны на полчаса бега, и игра началась.
*
Тремя часами позже.
Я стоял на каменоломне, ожидая, когда на меня нападут. Все рабы получили приказ, при приближении кого-либо, кроме надзирателей, бросать в них камни. Дополнительно Снежка спряталась и присыпалась крошкой, полностью маскируясь. Когда мой десяток пойдёт на прорыв и попадёт под обстрел камнями, тёмная незаметно подбежит со спины и атакует.
Так и вышло, четвёрка моих бойцов попыталась отвлечь внимание справа от меня, устроив поджёг небольшого сарайчика. Надзиратели бросились тушить пожар. Я ожидаемо ждал их слева, это ближайшее ко мне укрытие. Оттуда они и побежали, но всё пошло, как и задумано, камни и тёмная сработали, как надо.
Когда я немного расслабился, понимая, что это были или единственные, кто додумался собраться в группу, а не пытаться действовать в одиночку, ну или у второй группы другой план, и они подойдут попозже, мне на шею прилетела петля. Откуда-то сзади, я даже не понял. Затем последовал очень мощный рывок, даже пятки от земли оторвались, чуть не сломалась шея. Ну и скоростная эвакуация у меня. Не знаю, чем тащили, но встать или ухватиться за что-то не было никакой возможности. Моя поездка закончилась за одним из валунов приставленным к горлу ножом и довольной мордой Урма и ещё троих из моего десятка.
Как они это провернули, очевидно. Это был самый маловероятный исход событий, но и для него я оставлял шанс. Тонкий расчёт времени и действий остальных участников группы. Захват меня без прямого вступления в бой до того, пока я не окажусь в выгодном для них положении.
Думаю, тройка, что была вместе с Урмом, заслужила имена. Остальных пока буду звать по их оружию.
*
– Молодцы, сегодня вы сделали то, что не смогут другие, не зря я с вами столько возился. Сегодня спать, завтра тяжёлый день.
– Прям спать? Можно лечь до заката и спать до рассвета? — спросил Урм, заподозрив очередной подвох.
– Да, ваши тренировки закончены. Это всё, что я успел. Завтра всем нам понадобятся силы. До рассвета вы полностью свободны. Очень рекомендую хорошо поесть и поспать.
– А отметить?
– А как вы собрались отмечать?
– Ну, тут такое дело, сам знаешь, что такое не особо разрешено в Городе. Но мы всё же смогли немного добыть. Помогли старые связи. В общем, вот.
А речь шла о сухом законе, точнее обо всём, что хоть как-то меняло сознание. В центре круга, в котором мы сидели, показалась большая амфора, литров на десять. Откупорив её, я принюхался.