«Первый». Том 4
Шрифт:
Всё уже говорит о близкой победе, но главный резерв Ветеранов всё ещё здесь, внутри укреплений клана. Я уже многих узнаю в лицо, а некоторых даже по фигуре. Спокойные у бойцов лица, сосредоточенные. Без слов понятно, что все они хотели бы оказаться там, на передовой, в гуще сражения. Ради таких моментов многие и приходят в Терру, но дисциплина в клане у Михалыча на зависть всем. Никакого ропота или недовольства, полное и абсолютное доверие своему командиру.
Вокруг уже много разговоров:
— Ещё пара часов, и можно домой. У меня сегодня вся родня соберётся. Жена в честь победы такой сабантуй собирается закатить… Ты, Коля, тоже приходи.
— Лады, моя укатила в Хургаду, некому над душой стоять будет. Скорее бы уж Михалыч заканчивал. Но штурм мне понравился. Круто. И замок роскошный. Зря мы от трофеев отказались.
Всё ты виноват, думая, что надёжнее получить твёрдую ставку. Бла, бла, бла теперь будем локти кусать. Прикинь, сколько там добра в хранилищах, если на сам замок такие бабки угроханы.
— Да забудь ты об этом. Договор мы заключили, и деньги получим. Сам же сомневался и мне весь мозг проел про Апулея этого, никому неизвестного с ником дебильным, и по твоей глупой привычке подстраховываться, мы ещё и сотню тысяч на наше поражение поставили. Вот это мы точно потеряем, и всё ты. Перестраховщик.
— Ты же согласился, прибыль всё равно будет. И престиж, и слава, а в случае неудачи — потери были бы меньше. Сейчас-то легко говорить, когда до победы пара часов осталось.
— Сеня, Коля, хватит спорить, на вас двоих уже коситься начинают. Я вина для вас прихватил, там Мажоры всех угощают. Хорошее вино, попробуйте. Говорят, что к вечеру концерт будет прямо здесь, в замке. Это же и в реале покажут. Событие.
Все мои сейчас у телевизора. У меня в клане, только что вошёл казначей, говорит, что почти весь штурм на разных каналах частями транслировали, и не только в России. Слава — это приятно, я к себе домой всех родных собрал по такому случаю. Это будет лучший Новый год в моей жизни.
Глава 11
Постепенно, на стены и между ними перебралась почти треть атакующих, в передних рядах — лучшие, ведь нужен решающий рывок, а премии назначены почти за любое значимое достижение. Остальные тоже приблизились вплотную, и тут произошло событие, поразившее всех.
Сначала нам стало ясно, что происходят изменения. Ещё непонятна суть перемен, но всё как будто замерло. Это почувствовал не только я, все разговоры вокруг стихли, и мы, ещё не понимая ничего, с такими же весёлыми улыбками, дружно смотрим на замок. И вот оно — случилось то, чего никто уже не ожидал, даже я, несмотря на всю осторожность и дополнительную разведывательную информацию.
Стены замка первого и второго рядов бесшумно и неторопливо стали заваливаться на внешнюю сторону. С них посыпались наши бойцы. Падение всё ускорялось. От неожиданности все вокруг замка замерли, и стало тихо. Смолкли барабаны, только одна труба вдали издала хриплый звук и тоже замолчала. Никто даже не попытался что-либо сделать, даже не крикнул никто.
Со страшным грохотом стены рухнули и погребли под собой лучшую часть нашей армии. Над местом их гибели поднялось облако пыли. В этот момент на наших совершенно растерявшихся союзников сзади напали свои же. В мой чат посыпались сообщения об измене.
В глаза бросились названия кланов предателей — Порядок, Серые волки, Шторм, Буры и Зенит. Возникла паника, и структура командования всей армией была разрушена мгновенно. Почти все командиры среднего звена погибли и оказались в точках возрождения.
Выжившие бойцы остались без командиров и стали действовать по своему усмотрению. Кто-то отступал к местам дислокации своих кланов, кто-то побежал на помощь тем, кто оказался под завалами. Были и те, кто пытался продолжить штурм и со штурмовыми лестницами бежал к стенам.
Пыль мешала всем нам хоть как-то оценить обстановку и принять правильное решение. Но те, кто поумнее, почти сразу же двинулись в сторону лагеря Ветеранов. Всё громче слышны вокруг призывы.
— Отходим к Ветеранам, все к Ветеранам, там командующий.
Численный перевес по-прежнему на нашей стороне. Если удастся навести порядок среди своих, то смять несколько небольших кланов предателей труда не составит. Михалыч оперативно отдал нужные приказы, вот только до исполнителей они не дошли. Почти все командиры сейчас либо медленно умирают под завалами, либо приходят в себя в Столице.
Внезапно в замке зазвучали трубы и открылись ворота. Через них, на полном ходу, начали выдвигаться в конном строю рыцари в полном облачении. Упавшие стены не засыпали главную дорогу к замку, и колонна рыцарей двигалась без помех. Замок у ворот укреплён лучше всего. Четыре башни стоят рядом с ними, и обстрел из них перекрывает всё пространство перед воротами.
Никто, из серьёзных кланов союзников, не изъявил желания штурмовать этот участок, и по этой причине здесь почти не было никаких обломков. Голова колонны рыцарей выдвинулась на сотню метров от ворот и снизила скорость движения, что привело к преобразованию колонны в круг.
Затем вся масса рыцарей разделилась на две группы, каждая из которых устремилась в своём направлении. Набирая скорость, оба отряда ударили в тыл всех наших кланов. Туда, где стояли палатки, где находились штабы и склады каждого клана.
По дороге они смели всех на своём пути. Полукольцо палаточного лагеря, растянувшегося почти на четыре километра, было разорвано посередине, и конница, всё увеличивая скорость, разрушала всё и убивала всех на своём пути. Никто из наших союзников не озаботился укрепить свои позиции, и теперь расплачивались за самоуверенность.
Сопротивления рыцарям почти никто не оказал, и они, двигаясь двумя отрядами в северном и южном направлении, посеяли смерть и панику в наших рядах. Вскоре северный отряд рыцарей удалился от нас, и мы его из ставки Михалыча видеть уже не могли.