Первый атт
Шрифт:
Вот павильон с розами – их оказалось немного, пока ведь не сезон, а мало кто содержит теплицы, но там нашлись премилые миниатюрные создания. Розы я люблю, они напоминают мне моих питомцев наличием шипов… Тут же разместились дивные в своей холодной красоте гардении с их будто восковыми листьями, азалии…
Наконец я добрался до павильона с экзотическими растениями. Попадались мне уже виденные когда-то и вовсе не ведомые – это было любопытно. Но, конечно, ни одного кактуса, если не считать огромного молочая, выдаваемого
На одной из площадок царило сущее столпотворение: дамы восторженно ахали, господа вздыхали. Снова меня выручил рост: я увидел под стеклянными колпаками замечательные орхидеи. Рядом стоял бдительный хозяин. Не представляю, каких трудов стоило ему доставить эти капризные растения в ботанический сад по нынешней-то погоде! Насколько я помню, далеко не все они хорошо переносят прохладу…
Тут я заметил знакомую фигуру и попытался было ретироваться, но было поздно. Ко мне приближалась миссис Таусенд, волоча на буксире несчастного супруга.
– Миссис Таусенд, – приподнял я шляпу. – Инспектор…
– Мистер Кин! Рада видеть вас! – воскликнула она, дама дородная, рослая и, судя по всему, сильная. – Я знала, что непременно увижу вас сегодня, вы ведь не пропускаете ни одной выставки!
– Равно как и вы, миссис Таусенд, – улыбнулся я. О да, супруга инспектора была без ума от гераней, и ее растения неизменно брали призовые места. – Позвольте поинтересоваться, как нынче ваши успехи?
– Две розетки, мистер Кин, – рассмеялась она. – Еще бы одну, и я побила бы собственный рекорд, но, увы, я не могла захватить малютку Рози – места в машине не хватило…
Я подавил смешок: миссис Таусенд тоже давала имена своим растениям. В этом мы с ней были совершенно одинаковы!
Инспектор испустил мучительный вздох. Он был абсолютно равнодушен к цветам, но вынужденно сопровождал супругу и, более того, грузил ее ненаглядные герани в автомобиль и выгружал их лично – прислуге это не доверялось.
– А как ваши дела, инспектор? – учтиво спросил я, но в этот момент миссис Таусенд тихонько взвизгнула.
– Что случилось, дорогая? – встревожился он.
– Джордж… – прошептала она, наклоняясь к самому его уху, но я расслышал. – Джордж, мне показалось, что меня кто-то… потрогал…
Инспектор резко развернулся, но позади все та же толпа восхищалась орхидеями.
– Тебе показалось, милая, – сказал он уверенно. – Просто кто-то был не слишком осторожен. Давай отойдем в сторону… – И продолжил без перехода: – А дела мои, мистер Кин, из рук вон плохи!
– Даже так? – поразился я. Обычно инспектор не жаловал меня откровениями. Да он вообще меня не жаловал!
– Увы, – мрачно ответил он. – Дорогая, а почему бы тебе не взглянуть на вон ту замечательную пальму поближе? Кажется,
Понятливая миссис Таусенд (все-таки супруга полицейского!) немедленно отошла. Я насторожился: похоже, инспектор намерен был затронуть щекотливую тему, каковые не принято обсуждать при дамах.
– Что-то стряслось на службе? – спросил я.
– Да… – махнул он рукой. – Участились случаи нападения на женщин. Хуже того, мистер Кин, есть и убитые, причем перед смертью их… хм…
– Я понял, – поспешно сказал я. Да уж, если это не неприятности, то не знаю, что ими и назвать! – И никаких идей, кто бы мог это делать? Быть может, маньяк?
– Мистер Кин, ну вы-то уж не лезли бы! – нахмурился инспектор. – Без вас как-нибудь разберемся, все управление на ушах стоит… – Тут он сменил гнев на милость. – Не похоже на маньяка. Modus operandi разный в большинстве случаев. Может, он, конечно, маскируется, но от этого не легче – такую хитрую тварь поди поймай! Вон в Лондоне так и не изловили…
– Да, я читал об этом, – кивнул я. – Что ж, могу только пожелать вам успехов, инспектор, в вашем нелегком деле!
– И на том спасибо, – буркнул он. – Только попрошу не распространяться об этом! Паники еще не хватало!
– Инспектор, я ведь даже из дома редко выхожу, – развел я руками. – Какое там…
И тут раздался возмущенный крик. Инспектор снова резко развернулся, я от неожиданности налетел на него, и глазам нашим открылось престранное зрелище: некий прилично одетый джентльмен, отчего-то страшно раскрасневшийся, самым непристойным образом обнимал расфранченного юношу и, стыдно вымолвить, оглаживал его в таких местах, какие и упоминать не принято! Симпатичный юноша в модной шляпе и шикарном вишневом пальто отбивался, как мог, но силы были неравны. Мужчина зарычал и усилил напор.
Публика отвлеклась от орхидей…
– Эй, прекратите безобразие! – грозно рявкнул инспектор, направляясь к хулигану. – Мистер, вы что, пьяны?!
Собственно, а что еще можно было предположить?
Инспектор схватил мужчину за плечо и попытался оторвать от перепуганного юноши. Не тут-то было! Думаю, воспоследовала бы свалка, но тут незнакомец вдруг отпустил жертву и развернулся к инспектору. Физиономия его сделалась багровой, он выпучил налившиеся кровью глаза, а из ноздрей, по-моему, шел пар, как у разъяренного быка…
И не успел никто опомниться, как этот странный тип набросился на Таусенда, но, по-моему, с несколько иными намерениями, чем на помятого юношу, отступавшего бочком под защиту толпы. Инспектору силы не занимать, но дебошир был силен… ну да, как бык, и ревел так же. Ничего другого мне в голову не пришло.
Завязалась безобразная потасовка, в которую никто не рисковал вмешаться, и вот уже незнакомец принялся душить инспектора! Кажется, кто-то побежал за констеблями, но пока еще они явятся!