Первый элемент
Шрифт:
Оценивающий взгляд пробегает с лица до ног, задерживаясь на некоторых местах практически каждые десять сантиметров. Мне остаётся радоваться, что я настояла на том, чтобы капелька на груди не была слишком большой, но, кажется, декану это не мешает. Мне становится противно, я хочу закрыться полностью, надеть на себя мешок, да хоть что-нибудь, только бы не чувствовать этого взгляда.
— З-знаете, я всё-таки пойду. — Говорю с запинкой, но стараясь вложить в голос максимум уверенности.
И я уже разворачиваюсь, и руку от стены отнимаю, и даже шаг делаю, но магистр не позволяет — резко тянет за плечо, руку,
Но мне не дают.
Большое мужское тело прижимает к стене, декан больно сжимает мои запястья, расставляя руки в стороны от меня, чтобы и не ударить, и не убежать. Пытаюсь выбраться — бесполезно. Только чувствую боль в спине, руках, холод камня сзади и очень горячее, каменное тело магистра, которое вообще позиций не сдаёт. И чувствую неприятный запах алкоголя.
— Пока тебе придётся остаться, — хрипло отвечает, выдыхая неприятным запахом в лицо. Жёсткими губами, колючей щетиной и острыми зубами приходится по скуле, не оставляя даже и сомнений о своих намерениях.
Нет-нет-нет! Даже и не подумаю!
Начинаю вырываться с утроенной силой: мотаю головой, этой же скулой зарядив ему по зубам, кажется, топая ногами, намереваясь попасть ему по ногам или меж их, и вырывая руки.
— Да ладно, не брыкайся. Тебе понравится!
— Нет! — Наконец, прорезался и голос. — Отпустите меня! Сейчас же! Прекратите! Нет, не трогайте!!
И, наверное, я бы звала на помощь, если бы не факт того, что это не жилой корпус, а, значит, никого здесь в это время и не будет. То есть шансы на спасение у меня сейчас очень малы. Остаётся только надеется на милость декана, или его глупость. Или на саму себя. Судорожно пытаюсь вспомнить хоть какое-нибудь заклинание, но голова предательски пуста.
— Магистр Ллойд, вас же попросили не трогать и отпустить. — Прозвучал очень жёсткий голос совсем близко.
Я вздрагиваю и застываю. Как и декан. Смотрю прямо перед собой, на чёрную мантию магистра Ллойда, сквозь пелену слёз.
— Слушай, Крис, иди куда шел, а? У меня дела, не видишь? — Очень расслабленно ответил декан, но запястья мои уже расслабил. Явно алкоголь говорил, тело же было умнее хозяина.
— Я же сказал: отпусти адептку. — Ещё медленнее и грознее. Я даже ещё раз вздрогнула.
Декан демонстративно закатывает глаза, но руки отпускает, отодвигается.
— Шаг назад. — Совсем не просьба. Приказ.
Делает шаг назад.
Я только сейчас чувствую, как дрожу, слёзы непроизвольно льются, руки трясутся очень сильно, дыхание не восстанавливается. Давно такого не было… Никогда.
Осмеливаюсь поднять глаза на проректора, безумно боясь его реакции. Но нет. Его глаза были, скорее очень напуганными, он смотрел внимательно, но совсем без злобы. Кивнул головой влево, приглашая к себе. Не раздумывая отлипаю от холодной стены, на ватных ногах подхожу к магистру, огибаю его, останавливаюсь за ним и прислоняюсь к его спине своей, чувствуя защиту. Словно за каменную стену встала, только теплую и совсем не обездвиженную.
Последнее я поняла после того, как декан почему-то решил не уйти спокойно, а выплюнуть ещё пару оскорблений и в мой, и в проректорский адрес:
— Да ладно тебе, Крис, это всего лишь мелкая девчонка, которая не знает своего места.
Слова магистр Ллойд выговаривал с трудом, два предложения говорил довольно долго. Но мне вполне хватило для того, чтобы присесть на колени, закусить кулак и сорваться в беззвучные рыдания. Мне было страшно, даже не смотря на наличие проректора, который буквально меня спас.
— Для вас, магистр Ллойд, я магистр Эшфорд. И совершенно все адепты нашей Академии знают своё место. Единственный, кто о нем забыл — это вы. — Очень злым голосом очень правильные слова.
— Ой… — отмахнулся декан, а потом вдруг громко икнул из-за чего я непроизвольно вздрогнула и зажмурилась, чувствуя, как слёзы стекают ручьём по щекам. Надо же было так довести… — Знаю я, что ты там придумал: заберёшь её и сам возьмёшь. Ну, хоть поделись-то, а то совсем как не родной!
Этого магистр Эшфорд уже не смог сдержать, а потому телепортировался прямо перед деканом, и ударил его куда-то в лицо (я не видела точно). Его чёрную мантию освещало уже ярко-оранжевое, переходящее в жёлтый цвет, утреннее солнце. Но декан он на то и декан, поэтому удар был стойко выдержан, а ответ прилетел в виде зелёного сгустка магии. Но Кристофер Эшфорд перехватил шар небрежным движением руки и пальцев, заблокировал поток магии, обезвредив сгусток, и очень озлобленно бросил:
— Протрезвей сначала. Поговорим позже.
Развернулся, задев его краем развивающегося при резком движении плаща, в три шага преодолел расстояние между нами, аккуратно коснулся моих плеч, поднял с колен, учтиво заглянул в глаза, протянул руку.
Главное, не пожалеть после.
Принимаю ладонь, маг снова машет плащом, прикрывая меня от всего мира, уже яркого солнца, и мы, кажется, исчезаем…
Чтобы появится в чужой мне комнате.
***
Никаких ощущений при телепортации я не почувствовала. Поняла, что нахожусь совсем в другом месте. Это была просторная комната с довольно низким диваном, столиком перед ним с толстыми ножками, шкафом, и очень большим письменным столом вдоль стены, на котором аккуратно были сложены свитки, бумага и чернильница с пером.
— Куда вы меня?.. — Начала я, обнимая себя за плечи, чтобы унять дрожь.
— Это мои личные покои. — Спокойно ответил проректор.
Я нервно хихикнула, отскочила в сторону от магистра Эшфорда, и с нескрываемым ужасом посмотрела на него. На самом деле, именно сейчас имею право. Никогда в жизни так не пугалась, как за сегодняшнее только утро. Хорошо день начался, ничего не скажешь.
— Ты что, меня боишься?
Вас — нет, а ситуации этой — да. Причины имеются, между прочим.
Но это только в голове, так же я просто решила промолчать, что, наверное, сейчас будет разумнее.
— Не бойся, — закатывает глаза проректор по учебной работе и отворачивается от меня (наверное, чтобы не пугать), — я малолетними взбалмошными девицами не увлекаюсь.
Пхах. А кем он тогда увлекается? Неужели пожилыми, начитанными и культурными старушками? Я снова нервно усмехаюсь, вытираю слёзы (На самом деле, просто по щекам размазываю солёную влагу), вспоминаю декана и начинаю очень сильно натирать левую щеку, скулу и даже шею. Хотелось хоть как-то избавиться от этих ужасных прикосновений, забыть об этом, как об ужасном сне и не вспоминать больше никогда.