Первый герольд
Шрифт:
Однако, время для раздумий мной было выбрано неудачно, так как гвардеец уже отступил, и с выражением превосходства на лице, приготовился нанести завершающий удар. все же, находясь в воздухе, почти невозможно сменить траекторию, и по его мнению, я сам загнал себя в ловушку.
"ну-ну... еще посмотрим".
Красный плащ, висящий на плечах моего противника, стремительно взметнулся и обмотал его голову, одновременно дергая вперед. Тут же пытаюсь нанести рубящий удар сверху вниз, используя вес своего тела, но в последний момент жертва совершает рывок в сторону.
Когда я утвердился на ногах, гвардеец
Левую ногу пронзила острая боль, тело пошатнулось, меч гвардейца полоснул мой нагрудник, на его клинке появилась первая кровь. Пришлось использовать рывок, опираясь всего на одну ногу и используя "телекинез". Вдогонку мне отправился поток огня, от которого пришлось руками закрывать лицо, и стараться защититься "псионикой". Привычная прохлада, распространилась по организму в мгновение, и вырвалась на поверхность тела, останавливая жар. Концентрации на то, что бы удержать равновесие при остановке, уже не хватило, и моя спина познакомилась с твердой землей площадки.
Попытка встать, была пресечена кончиком меча, уткнувшимся мне в шею.
– стоп.
– Рядом появился судья, и гвардеец тут же убрал свое оружие обратно в ножны.
– На этом, первый бой объявляю оконченным. Санитар!
***
Как проходили поединки моих "братьев", я не видел, и знаю только что они проиграли... что впрочем не так и удивительно. Меня же тем временем, извлекли из кожаных доспехов, местами прожженных до кожи, а затем начали обрабатывать повреждения охлаждающими и заживляющими составами. Откуда появились несколько неглубоких но длинных и кровоточащих порезов, так вспомнить и не удалось, и это еще больше вгоняло в уныние, ведь на первый взгляд, противник не был слишком силен и не показывал подавляющей скорости.
Виски ломило от перенапряжения, а "псионика" отзывалась очень медленно и словно неохотно. Более или менее прийти в себя, удалось примерно через четверть часа, и тогда же я осознал, что нахожусь не на улице под открытым небом и солнечными лучами, а в каком-то длинном помещении с множеством жестких кушеток, стоящих в один ряд. Приятный полумрак разгонял свет из трех узких окон, и от лампы стоящей на столе, расположенном рядом с входной дверью.
"хм, незнакомый потолок... что-то мне это напоминает, но вот что?".
– пришел в себя?
– Раздался сбоку голос Петра.
Поворачиваю голову направо, и вижу своего товарища, одетого в одни только штаны от трико, с перемотанной бинтами грудью, и подвешенной на перевязи правой рукой. Он сидел на своей кушетке, и чему-то усмехался, что выглядело необычно из-за распухшей правой стороны лица.
– кто это тебя так?
– К немалому облегчению, мой голос прозвучал как обычно, только горло немного першило, но это можно было терпеть.
– ты бы на себя посмотрел.
– Беззлобно огрызнулся "брат".
– Тебя за время поединка, дважды чуть
– а Василий и Степан? Вроде бы они тоже проиграли...
– Произношу эти слова неуверенно, уже начиная сомневаться, не бредом ли были те слова и звуки, которые слышались ранее.
– проиграли.
– Подтвердил Петр.
– Только с ними обошлись немного мягче, чем с нами, и после проверки умений, просто вырубили. Их уже отпустили в комнату к кошкам. Ты скажи, где так прыгать научился, и почему раньше не показывал?
Осторожно пошевелившись, понимаю что почти ничего не болит, но тугие бинты все же сковывают движения. Медленно, стараясь не делать резких движений, принимаю сидячее положение напротив "брата", и опускаю стопы на прохладный гладкий каменный пол.
Из одежды на мне остались штаны от трико, укороченные до колен, а так же бинты, крест накрест обматывающие торс словно панцирь черепахи. Руки были тоже замотаны, но не так плотно.
– долго собираешься молчать?
– Изобразил намек на обиду мой собеседник.
– извини, задумался.
– Пытаюсь пожать плечами, но бинты этого не позволяют.
– Помнишь как нас встретили в первый день жизни в монастыре? Так вот я подумал, что при помощи "телекинеза" можно нетолько смягчать удары и замедлять падение, но и усиливать прыжки, а может быть и ускорять себя... только мне не хватило времени, что бы проверить приемы.
– подумал ты правильно, но все же не следовало использовать подобные... трюки, будучи не уверенным в их эффективности.
– Раздался тихий и спокойный голос от двери.
Мы с Петром вскочили на ноги, и повернулись лицами к посетителю, которым оказался мужчина в черном плаще с капюшоном, закрывающим верхнюю половину лица.
– не стоит так реагировать, я здесь с неофициальным визитом.
– Губы незнакомца изогнулись в какой-то неживой улыбке.
– И да: рад видеть что вы уже оклемались после своих боев.
– а-а-а... господин?
– Промямлил нечто неразборчивое Петр.
– я здесь для того, что бы объявить вам результаты проверки.
– Человек в черном плаще, облокотился плечом о косяк двери.
– Интересует?
– так точно.
– Отзываюсь первым, так как "брат", опять собирался начать бормотать.
– ваши товарищи, Степан и Василий, приняты в "кровавую гвардию", и их уже разместили в общей казарме.
– Мужчина замолчал, затягивая паузу и нагнетая нервное напряжение.
– К сожалению, по каким-то мне не понятным причинам, ваши кандидатуры были отвергнуты.
Я выдохнул, только сейчас поняв, что затаил дыхание, и к собственному удивлению понял, что не сильно и расстроен. А вот из Петра, словно стержень вынули, он ссутулился и даже стал казаться меньше ростом.
– зато "синяя гвардия", предложила принять в свои ряды кандидата Петра.
– Как ни в чем не бывало, продолжил наш посетитель.
– Представитель отряда, все еще находится в форте, но собирается уезжать не позднее чем через двадцать минут... с новобранцем или без него.
Эти слова заставили "брата" встрепенуться, его глаза буквально засветились, и он едва не сорвался на бег, но все же сумел себя удержать, и задал вопрос: