Первый матч
Шрифт:
– Ты что сделал?! – заорал Димка, прочитав последние сообщения. – Ты не представляешь, что натворил!
Егор поднялся со стула и пожал плечами.
– Вообще-то тебе помог, – ответил он, – пора вам встретиться в реале. Не понимаю, чего ты всполошился.
– Не понимаешь – так не лезь, – буркнул брат и, сев за клавиатуру, написал: «Конечно, шутка. Прости, не слишком удачная» – и только после этого повернулся к Егору. – Она хоккей терпеть не может! Сама говорила, какой ужас, когда папа начинает по телевизору эту фигню смотреть.
– Сочувствую, – покачал головой Егор, – но зачем же врать? Сказал бы правду. Заодно проверил бы, как она к тебе относится.
– Это ты в своих отношениях за правду воюй. А я как-нибудь и без тебя со своими разберусь! – мрачно сказал Димка и отвернул от брата монитор.
– Ну и пожалуйста.
Намек на Марину оказал свое действие. На душе стало муторно. Все же насколько легче на хоккейном поле, где сразу понятно: вот свои, вот соперники, и нужно быть сильным, решительным и быстрым, чтобы одержать победу. В реале все гораздо сложнее. Несравненно сложнее.
И вправду, что он взялся Димку жизни учить – в своем бы букваре разобраться.
Телефон Марины весь вечер молчал. Егор уже начал привыкать к этому. Такая уж она девушка, но что поделаешь, он к ней все равно привязан…
А на следующий день все личные проблемы на время отступили на задний план. Главным стал бой и победа. Победа, которую они должны одержать ради Макеева, который в них поверил, но, самое главное, ради самих себя!
– Ну что, мужики, покажем им, что у «Медведей» не забалуешь? – Егор выставил вперед руку.
– Покажем! – откликнулся охотно Костров и положил руку на ладонь Егора.
– О чем речь! – усмехнулся Пономарев. – Мы – сила!
И Мишкина рука легла сверху.
– Фигня вопрос! – Кисляк, Бакин и другие ребята тоже подошли и соединили свои руки.
Теперь они стояли рядом, единой стеной, и Егор вдруг подумал, что теперь они и вправду команда!
– Кто мы, медведи или мыши дрожащие? – спросил он.
– Медве-еди! – дружно проревела команда.
– Так загоним их на елку!
– У-у-у-у! – загудели они. – Сделаем их! Мы – банда!
Дружно застучали об пол клюшки. Руки разъединились, но Егор все еще чувствовал тепло дружеских ладоней. Видел бы их сейчас Макеев! Небось даже со своей больной ногой вприсядку от радости пошел!
Эта мысль так развеселила Егора, что он вышел на площадку, широко улыбаясь.
С самого утра я не знал покоя. Беспрестанно, наплевав на распоряжения доктора, ходил по квартире, с тревогой смотрел в окно, хотя, конечно, мог увидеть в него только двор, в котором мальчишки устроили нешуточное сражение в снежки, а вовсе не ледовую арену, где пройдет сегодняшний матч.
Стрелка часов ползла, как сонная муха, и я совершенно извелся, мысленно пытаясь ее подогнать.
Вот, наконец, назначенное время. Сейчас ребята собрались в раздевалке. Интересно, какое у них
Сейчас, должно быть, прозвучал свисток…
Я, наверное, раз сто брался за телефон, но откладывал его, понимая, что еще слишком рано, не нужно звонить ни Юле, ни ВасГену. Когда что-то определится, они сами мне позвонят. Но сил ждать и маяться неизвестностью уже не было. Скорей бы!
Наконец, звонок. И, сквозь рокот трибун, такой близкий, такой знакомый голос:
– Сережа, ты слышишь, один-один!
И фоном голос диктора:
– С передачи Егора Щукина шайбу забросил Александр Костров, номер девять, команда «Медведи».
Радоваться пока рано, но, мне кажется, лед тронулся!
Так и оказалось. Вторую шайбу добыл Андрей Кисляк, а третью – Антон Антипов, оказавшийся в первой пятерке благодаря изобретательности ребят, сумевших обвести вокруг пальца Романенко. Между прочим, наш спонсор Калинин даже решил, что это был стратегический ход: прятать Антипова до середины матча. Романенко, конечно, лютовал, но что тут поделаешь. Ему оставалось только сделать хорошую мину при плохой игре.
В общем, ребята молодцы. Три-один – чистая победа.
Кажется, кое-кому в турнирной таблице все же придется потесниться…
Отец нервно расхаживал по крыльцу. Несмотря на холод, его куртка была распахнута, снег беспрепятственно сыпался за воротник, оседал на груди.
При виде его коренастой фигуры Семен вжал голову в плечи. Ну не нашлось у него сил сказать отцу, что Романенко не выпустил его на поле. Не нашлось – и все!
Тем временем отец заметил сына и быстрым шагом направился к нему. Ну вот, сейчас начнется…
И началось.
– Смотрю, ты у нас совсем Патрик Руа, – едко сказал отец. – Отлично сидение на скамейке освоил. А я еще корешей привел на тебя, красавчика, посмотреть!..
– Пап, – и почему это перед отцом всегда хочется оправдываться?.. – Пап, это все Романенко. Макеев обещал, что я в рамку встану, но заболел…
– Больше их слушай! Что Макеев, что Романенко – одним миром мазаны! Говорил же я тебе, что к Деду переходить нужно! – хмурился отец.
– Но мы же у «Химика» выиграли!
– Вы?.. – Бакин-старший сердито засопел. – Лично ты, я сам видел, на скамейке весь матч просидел. Эх, выпускают на поле черт знает кого, блатных всяких! И не надо тут «мыкать»! Каждый сам за себя, каждый свой интерес блюдет!
Это было уже слишком.
Отец оказался вопиюще неправ! Семен чувствовал это всем сердцем, как чувствовал единение там, в раздевалке, перед матчем, когда Егор протянул руку, и когда товарищи забрасывали шайбы, и когда пьянящее чувство победы заставило позабыть обо всем. Нельзя быть только за себя! В этом случае никогда не стать командой и не одержать даже одной-единственной победы!