Первый раз (сборник)
Шрифт:
– Да, но все это было до. – Он вновь отвернулся, барабаня по рулю пальцами. – До того, как мы выдумали этот глупый план.
– Наш план был вовсе не глуп! – выпалила я. – Я все еще девственница, знаешь ли!
– Это не смертельно, – бросил он.
– Но порой это очень мешает.
Я сделала глоток молочного коктейля. Так как я все еще пребывала под воздействием алкоголя, мне с трудом удавалось контролировать себя, чтобы не сказать чего-нибудь, о чем я впоследствии пожалею. Однако желание узнать было так велико, что я не сдержалась:
– А
– Девственник ли я? – Уэс выдержал короткую паузу, а после медленно помотал головой.
В этот момент мне захотелось и рассмеяться, и разреветься одновременно. Заметив, что руки сами тянутся к ручке, я заставила себя подавить порыв открыть дверь и вновь принялась за еду.
– Кажется, тебе полегчало, – сменил тему Уэс, протягивая мне стакан воды.
Он завел машину и помчался дальше по улице, не проронив больше ни слова. Минутой позже мы остановились возле супермаркета. Уэс скрылся за дверью магазина и вскоре вернулся с бутылкой воды, тюбиком зубной пасты и одноразовой зубной щеткой.
– Спасибо, – пробормотала я. Возможно, из-за выпивки, но на глаза накатились слезы. Так заботиться обо мне мог только Уэс.
Я быстро почистила зубы, свесив голову через открытое окно автомобиля. Забавно, как порой обыкновенная мятная паста может изменить твои виды на будущее.
– Хочешь прокатиться еще или готова ехать домой? – спросил Уэс, когда мы свернули на гравийную дорогу.
Я не знала, как ответить на этот вопрос. С одной стороны, я была бы счастлива провалиться в сон прямо сейчас, но с другой – еще едва ли полночь, и мама вряд ли легла уже спать.
– Я не хочу домой, – решила я. – Но сомневаюсь, что на такой дороге протяну слишком долго – меня сильно укачивает.
– Просто я знаю здесь одно местечко.
Воцарилась тишина. Уэс вез меня на окраину города, где было так темно, что немногочисленные звезды не могли осветить ночных улиц.
– В Лос-Анджелесе таких темных улиц не найти. – Я наклонилась вперед, прислоняясь лбом к прохладному лобовому стеклу и стараясь сфокусироваться на дороге.
– Как и в Нью-Йорке. Город никогда не спит, всю ночь напролет горят фонари…
– И ты ни на миг не остаешься один, – завершила я за него.
– Но тебе всегда одиноко, – добавил он.
Именно так я себя и чувствовала в Лос-Анджелесе: поглощенная суматохой большого города, окруженная толпами людей, но остающаяся незаметной.
– Иногда мне это нравится, – сказала я. – Если захочу исчезнуть, нужно просто выйти на улицу.
– Поначалу я вливался в этот ритм, ощущал себя его частью, но последнее время шумы города просто перемешиваются у меня в голове, и я предпочитаю абстрагироваться от них.
Уэс остановил машину, вышел и направился к моей двери, чтобы помочь мне выйти. Не знаю, почему я не стала открывать дверь сама.
– И в Нью-Йорке ты не услышишь сверчков.
Мы остановились у края дороги, после которой начиналось обширное поле, и погрузились в
– Кажется, все фильмы ужасов, которые я смотрела, примерно так и начинаются, – предупредила я.
Уэс усмехнулся, и не думая останавливаться.
– Ты ведь понятия не имеешь, где находишься, да?
– Не о происшествиях ли на этом самом месте «Техасская резня бензопилой»?
– Все в Калифорнии такие остряки?
– Не-а. Большинство слишком озабочено своей фигурой и личиком, так что не остается времени оттачивать свое остроумие.
– Как же тебе повезло, что ты обладаешь всеми тремя этими достоинствами.
Я не стала спрашивать, что он имел в виду, да и вряд ли меня это интересовало: все равно, как на это реагировать, я не знала. Уэс был моим лучшим другом. В прошлом. Когда-то мы проводили вместе столько времени, при этом никогда не обсуждая мои «плюсы», и теперь мужчина, ведущий меня неизвестно куда через поле в свете одной лишь луны, отражавшемся в его блестящих волосах, казался мне совершенно чужим. И мужчина этот, должна признаться, пробуждал во мне сильное волнение. К тому же я невольно задавалась вопросом, чувствует ли он то же по отношению ко мне.
Мы долго шли через поле и остановились лишь у небольшой рощицы, и теперь я точно поняла, куда мы попали – в далекое прошлое.
– Не могу поверить, что не узнала дорогу к твоему дому, – изумилась я.
– Из-за темноты. – Но в его словах звучала обида. Многое изменилось между нами, и даже общее прошлое превратилось в отдельные отрывки воспоминаний.
Уэс посветил экраном телефона вверх, и тусклого освещения хватило, чтобы стал различим силуэт старого домика на дереве.
– Лучше бы ты светил им, когда тащил меня через поле, – буркнула я, стараясь выхватить из его рук телефон.
– Хотел сделать тебе сюрприз. – Уэс подхватил меня за талию и потянул к себе. – А также хотел проверить, последуешь ли ты за мной в неизвестность.
– Куда угодно, – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.
Уэс наклонился ко мне и сказал, едва касаясь своими губами моих:
– В самом деле, Жаклин Келли?
Я чувствовала его горячее дыхание и исступленно желала, чтобы он меня поцеловал. Это желание захлестнуло меня целиком, и я мгновенно позабыла обо всем на свете.
– Конечно. – Я отстранилась и бросилась к лестнице, свисающей с домика на дереве. – Когда ты в Лос-Анджелесе.
Я стала карабкаться по лестнице так быстро, как могла в темноте, и, забравшись наверх, с трудом нащупав пол, проникла в домик. Этому домику было больше пятнадцати лет, он достался Уэсу еще от старших братьев. Но так приятно оказалось заметить здесь несколько игрушек и старых книг, сложенных на шерстяном одеяле.
– Теперь это принадлежит моему племяннику, – сказал Уэс, взбираясь в домик вслед за мной.