Первый раз
Шрифт:
Едва слышные вначале, они все нарастали. Словно источник этих омерзительных звуков приближался. Может, мне показалось?
Я замолчала и прислушалась. Нет, не показалось! Откуда-то сбоку на меня явно надвигалось что-то плохое. Очень плохое. И я даже догадывалась – что. Вернее, кто.
Наплевав на бережливость, я позвала на помощь огонек зажигалки. Так и есть. Вправо уходит очередное ответвление этого лабиринта, и именно оттуда доносится жуткий скрежет сотен коготков и голодный писк.
Я восприняла это открытие мужественно и достойно.
Голосовые связки меня подвели, заразы! Они завизжали так, что даже крысы, по-моему, на какое-то время притормозили. Или их смело звуковой волной?
Воспользовавшись этим, я захлопнула рот и понеслась вперед, держа над собой зажигалку, словно олимпийский факел.
Вот только бедняга зажигалка никак не могла тягаться с пафосным факелом. Огонек изо всех сил старался удержаться, не погаснуть, помочь мне, спасти…
Мрак, сыто чавкнув, снова проглотил меня, теперь уже окончательно. Но остановиться было выше моих сил: шум за спиной неумолимо приближался.
И я бежала, задыхаясь и хрипя. Спотыкалась, падала, но вставала и бежала дальше, в черное Никуда.
Наконец мраку надоела эта возня, и он подставил мне ножку. Вернее, стенку. В которую я с размаху и влетела.
На какое-то мгновение я отключилась, а когда пришла в себя и щипками вынудила, вялую, себя осмотреться, то с удивлением обнаружила, что выражение «искры из глаз» базируется на реальных фактах. Во всяком случае, вокруг меня разливалось некое слабое мерцающее сияние, освещавшее довольно приличную площадь.
Мама, мамочка! Я что, уже умерла, да? Пока валялась без сознания, стала основным блюдом на крысином банкете? И теперь вокруг меня – сияние моей безгрешной души, которое становится все интенсивнее.
Нет, все же, это искры из глаз, не иначе. Душа ведь не должна ощущать физическую боль и пытаться запустить замершее от ужаса сердце!
А причина моей сердечной истерики накатывалась все ближе. Благодаря странному световому феномену я могла отлично рассмотреть сплошную серую волну, украшенную злобными красными искорками. Эти вкрапления почему-то не делали волну похожей на веселенькую елочную гирлянду. И омерзительный скрежет вместе с писком весьма слабо напоминали рождественские гимны.
И что, вот это – конец? Моя жизнь, мои надежды, мое счастье, любовь, мечты – будут сожраны толпой гнусных тварей?!!
Ужас мой неожиданно сменился обидой и злостью. Я вскочила на ноги и заорала. Судорожно сжав кулаки, я пошла навстречу шевелящемуся ковру, не прекращая орать. Не надейтесь, гады, на легкую добычу, я буду топтать и давить вас, сколько смогу, до последнего вздоха!
Злость нарастала, сияние тоже. Крысы сбились в кучу, когда яркий свет наотмашь хлестанул по их усатым мордам.
– Ты чего разоралась, Лощинина?
Очередной вопль, приготовившийся к вылету из моей глотки, от неожиданности
Чтобы зажмуриться от ослепительного потока света. Где-то на заднем плане маячил силуэт человека. Человека, голос которого я могла бы услышать только в одном случае. Так что, все-таки умерла? Или…
Вспомнился почему-то фильм «Привидение». Вероятно, это воспоминание умудрилось как-то проявиться на моей обалдевшей физиономии, придав стандартной маске кретинки особую пикантность.
– Ну, что ты встала столбом? – неотомщенный призрак приблизился и довольно-таки материальным жестом оттолкнул меня в сторону. – Мешаешь ведь!
Я издала клокочущий звук, весьма отдаленно напоминавший человеческую речь, но зато полностью отражавший мой мыслительный процесс.
А призрак тем временем деловито опустился на корточки, копаясь в своем рюкзаке. Хотя на рюкзак эта торба походила весьма отдаленно. Но, надо отдать ей должное, вмещала она в себя много полезного.
Что и доказал в следующее мгновение призрак, направив на крысиное море огненную струю. Завоняло паленой шерстью, под моими ногами заметались живые факелы, писк превратился в визг, и через несколько минут пространство было очищено от крыс. Живых. Дохлые догорали, омерзительно смердя.
Призрак снова взял в руки мощный фонарь, предусмотрительно отложенный им в сторону, осветил поле боя, удовлетворенно кивнул и повернулся ко мне:
– Лощинина, рот закрой. И сделай что-нибудь с лицом!
– Но… Э… А как…
– Да что ж такое, в самом-то деле! – досадливо поморщился призрак, подходя ближе. Он пощелкал пальцами у меня перед носом: – Эй, есть там кто? Ау! Это я, Саша, живая и здоровая.
– Саша?!! – я прижала дрожащую ладонь к губам, все еще не веря в происходящее.
Но происходящее смотрело на меня, склонив голову к плечу и нетерпеливо притопывая ногой. Это действительно была Саша, но в то же время – не совсем она. Вместо хрупкой, нежной, слабой женщины передо мной стояла Лара Крофт. А может, солдат Джейн. В общем, сильная, тренированная, хладнокровная амазонка.
Но это же все равно Сашка, моя Сашка! Живая!
Следом за ладошкой задрожали мои губы и подбородок. Неимоверное облегчение и радость смешались в душе, вытолкнув прочь пробку тупого недоумения и пенным шампанским выплеснулись наружу.
– Сашка!!! – Я уже висела на подруге, сжав ее крепко-крепко. – Господи, Сашка, где же ты была?! Как же я рада, Сашечка, родная моя! Сашка-а-а!
Ну да, я заревела. И что? Имею право!
Глава 41
Если честно, я ожидала встречного потока эмоций, сделавшего бы напиток моей радости еще более пьянящим. Но, не получив поддержки, мое шампанское постепенно превращалось в обычную газировку. В «Буратино», к примеру, поскольку чувств в Саше было не больше, чем в полене.