Первый сборник кошмаров, записанных посреди ночи
Шрифт:
Он посмотрел на меня, улыбнулся, и стал пристально всматриваться в темноту оконного проёма. Я молча присоединился к нему, и мы стали таращиться в одну точку, как две совы. Через минут пятнадцать мне в голову пришла мысль сходить за фотоаппаратом и поставить его на штатив в режиме видеосъёмки, мало ли что. Поход в комнату занял у меня не более пяти минут. Вернувшись, я обнаружил, что Янко сидел в том же положении, и казалось, даже не заметил моего отсутствия. По нему, и по количеству оставшегося алкоголя в бутылке, было понятно, что с него на сегодня пить уже хватит. Он с трудом удерживал голову в вертикальном положении. Я
Я быстро повернулся в сторону окна, но там ничего не было. За окном была та же картина, что и до моего ухода, всё те же деревья, и всё тот же забор, в свете всё той же луны. Я жестом дал понять, что ничего нового за окном не вижу. Он двумя пальцами показал на глаза, и опять на окно. И тут я заметил одну деталь, одну небольшую деталь, которая сразу расставила всё по своим местам. Я увидел кольцо, золотое кольцо с красным камнем в виде ромба. Оно лежало с той стороны окна, как я его сразу не заметил, я не понял. Наверное, хотел увидеть что-то больше и страшнее. Первое что я подумал, было то, что это розыгрыш с его стороны, пока я удалился за фотоаппаратом, он быстро положил туда кольцо, о котором совсем недавно сам же и рассказал. Но, увидев, как он, трясущимися руками, заряжает ружьё, усомнился в своей первой версии. И на ум сразу же пришла вторая, что кольцо, это яркая приманка, которая должна была заставить нас выйти на улицу, или, в крайнем случае, высунуться в окно. И от этих мыслей по всему моему телу пробежал холодок.
Хотя это было нечто больше, чем просто холодок, это был адский холод. От такого холода, который меня пробил в тот момент, у меня должны были посинеть губы. Понимание того, что что-то сверхъестественное и очень злое охотится на тебя, немного сковывало движения и замедляло ход мыслей. Причём, охотилось не как дикий зверь, который просто идет на запах, нет, оно использовало приманку. От осознания этого действительно становилось не по себе. Вдруг во входную дверь кто-то очень настойчиво постучал. Мы сразу поняли кто, или что, это может быть.
– Серебряная дробь, освещенная в церкви Брашова, – прошептал он, показывая на ружьё, – иди в комнату моей дочери, следующая дверь за кухней. Скажи, чтобы она сидела у себя, и не выходила, что бы она ни услышала. И приходи обратно.
Вероятно, я не смог подобрать нужных слов, потому что Станка в одной ночнушке сразу же пошла за мной. Мы быстро вернулись в гостиную.
– Так и думал, что вы не справитесь с этим заданием. Моя дочь даже меня не слушается иногда, – сказал Янко, отпирая замок входной двери, – зайти в дом он никак не сможет, хоть посмотрим на эту тварь.
Он три раза провернул ключ в дверном замке, и с силой дёрнул за ручку.
– Иди сюда, тварь, – выкрикнул он, когда дверь стала открываться.
К тому моменту я схватил кухонный нож со стола, и направил его в сторону двери. Дверь со скрипом отворилась полностью. За дверью стояла бабулька невысокого роста, с улыбкой на всё лицо. В руках держала что-то, накрытое полотенцем, с красивой вышивкой.
– Бабушка Марта, что вы тут делаете в столь позднее время? – спросила Станка.
Янко опустил ружьё, и опёр его на стену у себя за спиной. Мы с ним одновременно посмотрели на окно, кольца там не было. Вероятно, эта старушка не входила в сегодняшний рацион нашего гостя.
– Испекла пирог для нашего гостя, не каждый день к нам в деревню кто-то приезжает.
– Не стойте у порога, проходите в дом, у нас светло и безопасно, в отличие от улицы. Как вы не побоялись до нас дойти? На улице сейчас неспокойно, – спросил её Янко, жестом приглашая её в дом, – и, кстати, вы никого на улице не видели?
– На улице никого нет, непогода-то какая.
От свежей, домашней выпечки я в тот момент не отказался бы, но в глаза бросилась одна странная деталь. На старушке не было ни одного распятья, никакого чеснока, или ещё чего, просто платье и резиновые сапоги. Для столь суеверной деревеньки странно было увидеть её жителя ночью, без всякой защитной атрибутики, которой тут полно на каждом шагу. Но в тот момент я не придал этому значения, списав на старческое слабоумие старушки. Мы все прошли на кухню и сели за стол, Станка сходила в комнату, надела платье, и вернулась к столу. Чайник стоял на огне, и мы, с удовольствием, нарезали домашний пирог.
– Что привело вас в наши глухие края? – спросила меня Марта.
– Исключительно в поисках вдохновения, я автор графических романов, – сказал я, хотя понимал, что ей, должно быть, ничего не известно о графических романах.
– Вот как, писатель значит, у нас тут спокойные места, ничто не будет мешать сосредоточиться на вашем романе. Я уже давно не читаю книги, зрение уже не то.
– Бабушке Марте девяносто восемь лет, почти целый век она живёт в этой деревне, – сказала Станка, разливая чай.
Тут я заметил вторую странность. Когда бабушка потянулась за своей кружкой с чаем, я увидел у неё на руке браслет. Шесть серебряных бусин с какими-то странными символами, нанизанных на чёрную нитку, пучок шерсти, кусок когтя, и кусок кости. Больше было похоже на какую-то ведьмовскую атрибутику, чем на православную. Но в тот момент я задавать вопрос по поводу этого браслета не стал. Ответ на свой незаданный вопрос я получил в скором времени, самым неожиданным способом. Все кружки были наполнены чаем, и мы пару минут молча сидели и наслаждались горячим напитком.
– Я отойду на несколько минут, кушайте пирог, приятного аппетита – сказала старушка, и вышла из кухни.
Я, и, думаю, все, подумали, что она пошла в туалет, перед тем как начать пить чай. Все знают, что у старых людей могут быть некоторые проблемы. Так что все спокойно сидели, пили чай и ели пирог.
– Сегодня мы его точно не увидим, бабушка Марта вспугнула его, – сказал Янко, улыбаясь, – но теперь мы точно знаем, что он существует, так что будем действовать соответственно. Нам нужно придумать, как от него избавиться.
Слово за слово прошло минут десять, а старушки всё не было. Я выразил за столом своё удивление её отсутствием. Никто не придал этому большого значения, впрочем, как и я, мало ли какие проблемы могут быть у стариков. Мы продолжали болтать на тему того, как найти и убить существо. Через пару минут мы услышали треск в камине, будто туда подкинули дров, но дров в камине и так было достаточно. Я вышел из кухни, посмотреть, что там происходит. То, что я увидел, повергло меня в сильнейшее состояние, нечто среднее между всепоглощающим страхом и гневом, граничащим с желанием убить.