Первый враг пантеона
Шрифт:
Наказание обернулось заслуженной наградой: декан кафедры древней истории Императорской академии Дорис Римит Моторинг оказался на редкость приятным и общительным человеком, разве что крайне рассеянным. Очень обрадовавшись вернувшемуся имуществу и свалившемуся с ним заодно временному телохранителю, Дорис рассказал таскавшемуся за ним капитану великое множество интереснейших вещей. В том числе и то, что на месте Засториана находился промежуточный порт воздушных кораблей Древних и что пристани, на которые садились огромные воздушные суда, находились как раз там, где сейчас расположен Портовый квартал. Но пристани, как и почти все сооружения за исключением подземных, примерно как с тысячу лет разобрали на каменные блоки, из которых в основном была построена городская стена и часть зданий.
Много всего тогда рассказал внезапно выросшему в звании лейтенанту ещё довольно молодой профессор. Столь много, что капитан с тех пор слыл среди подчинённых чуть ли не знатоком древней истории.
Войдя в подъезд и громко постучав в дверь своей квартиры, Тарлинг принялся дожидаться пока прислуга, которой не положено было ложиться если его нет дома, откроет дверь.
— Кто? — раздался с той стороны голос старика — слуги.
— Свои Алмерий, открывай.
— А-а-а, я заждался вас сэр, сию минуту сэр, — заскрипел с той стороны обрадованный голос.
Попав домой и пройдя коридор с выходящими в него комнатами слуг, капитан оказался в хозяйской части. Его жена — Эйрина, уже немолодая, но всё ещё очень красивая женщина, появилась из проёма трапезной. Когда пятнадцать лет назад капитан женился, он испытывал к жене что угодно кроме любви. Но чем дольше они жили вместе, тем большим чувством взаимного доверия и уважения проникались друг к другу. И вот, после рождения третьего ребёнка, они внезапно обнаружили, что очень любят друг друга.
Строго рассмотрев мужа, Эйрина показательно нахмурилась и недовольно произнесла:
— Я бы предположила, что часы после службы ты провёл у любовницы, но судя по твоему усталому виду, разочарованию её не было предела…
Тарлинг подошёл к жене, обнял её за талию и устало поцеловал в губы.
— И у какой из своих любовниц я, позволь узнать, был? — нежно прижимая женщину к себе, поинтересовался у жены капитан.
— А какие есть? — целуя теперь уже мужа, спросила Эйрина. — Назови мне имена, и я напеку им замечательных пирожков с лесными грибами. Думаю, начинка из Ведьминых опят будет самое то. И вообще, что за пропахший потом мужлан лапает своими грязными руками мою грудь, марш мыться!
— Извини дорогая, но то, что не удалось выжать из меня любовницам, вряд удастся выжать и тебе, даже при моём большом желании. Я падаю спать: завтрашний день обещает быть ещё тяжелее сегодняшнего.
— Это всё этот чёртов выживший, да? — спросила женщина, вырываясь из объятий мужа.
Тарлинг приподнял брови.
— Ах, — отмахнулась от него Эйрина, — ты же знаешь, мы живём в большой деревне, пусть огороженной каменными стенами в три человеческих роста, но деревне… Об этом судачит весь город, да и не только судачит, все эти чужаки… Сегодня в гильдии было много ругани с бригадирами лесных сборщиков: войти и выйти из города сейчас настоящая морока.
Дверь детской спальни скрипнула и приоткрылась, на пороге появился мальчик лет семи. Шмыгнув носом, он требовательно уставился на отца, при этом с опаской поглядывая на мать.
— Мито, а ну марш спать! — не преминула возмутиться Эйрина.
— Я хочу побыть с папой, — жалобно протянул мальчик.
— Ну иди сюда сынок, иди, — позвал сына Тарлинг и присел на корточки.
Сынишка подбежал к нему и немедленно повис на шее отца.
— Ты обещал познакомить меня с Корином Широкоплечим, — обиженно произнёс мальчик. — Когда ты сводишь меня в гарнизон, а?
— Ты же знаешь сын, — голос мужчины принял серьёзный и убедительный тон, — папа всегда держит обещание. Но у папы важная и ответственная должность и он не всегда может поступать так, как ему хочется. Сейчас у папы возникли важные дела, от которых зависит благополучие всех нас. Как только я разберусь с этими делами, мы сразу сходим в гарнизон. Я покажу тебе тренировочные бои, идёт?
В дверь громко и требовательно постучали, стук затих на пару секунд, а после раздалась новая, ещё более громкая и настойчивая его порция.
«Ну кого там на ночь глядя демоны принесли?» — проворчал капитан и передал сына в руки матери.
Машинально поправив меч, Тарлинг направился в прихожую, опередив своего старого слугу.
— Чего надо? — грубо и строго спросил он через дверь.
— Капитан, сэр, — раздался с той стороны знакомый голос, — беда сэр, срочно необходимо ваше присутствие!
Узнав одного из своих лейтенантов — толкового и честного парня, капитан скинул засов и отворил дверь.
Промокший до нитки лейтенант был бледен и взволнован, заодно его тяжёлое дыхание намекало, что путь до дома командира он проделал бегом.
— Докладывай…
— Есть сэр, беда сэр, авантюристы и охотники спешно возвращаются со своих лесных постов. В лесу творится что-то непонятное. Все хотят попасть в город как можно скорее.
— Непонятное? Так в чём, собственно, проблема? Пусть гарнизон запустит их в форт и вызовет таможенную службу, — всё ещё не понимал сути происходящего капитан.
— Никак нельзя сер, приказ наместника сер — пускать и выпускать из города положено строго с восьми утра до восьми вечера.
— Ах да. А что мешает им переночевать в отстойнике за городскими стенами?
— Не вмещаются сер, там больше двух сотен человек, часть держит оборону в отстойнике, то есть во внешнем лагере, а часть защищаются у входа в форт.
— Оборону? Две сотни?!
— Так точно, неладное в лесу сер! Первые кто прибыл, сообщили, что среди монстров-инсектов большое волнение, некое их возбуждение медленной волной идет с юга на север. Это, по их словам, сер. Говорят, случись всё сразу, им бы не успеть сбежать.
— В гильдию и к наместнику людей отправили?
— Нет сер, — побледнел лейтенант, — оно как-то всё очень внезапно началось. Их сначала всех, кто прибегал, в отстойник отправляли, мол: «Приказ, не откроем, до утра ждите». А потом как-то резко народ набежал, а после монстры из леса попёрли и началось.