Первый встречный
Шрифт:
Никита дотронулся пальцами до губ Али. Та судорожно выдохнула. Ее кожа покрылась мурашками.
Отзывается…
Уму непостижимо. И как она себя хранила? В голове Никиты пазлы не складывались. Ну и черт с ними.
Главное, Алька рядом с ним. Почти под ним.
Дышит. И смотрит.
Ждет.
Ведь ждет же?
Ждет…
Он
Дважды повторять не пришлось. Он скользнул двумя пальцами внутрь, толкнулся. Вот так. Да-а. Глаза Али распахнулись шире, хотя, казалось, куда уже.
– Будешь наверстывать упущенное? – хрипло и нарочито лениво поинтересовался Никита, нависая над ней плотнее.
Собственнические инстинкты били наотмашь, и Никита ничего с ними не собирался делать. Ему чертовски нравилось, что происходило между ним и Алей.
– Угу, – бросила она, обводя его пальцы языком.
Точно током ударила.
Ярко…
Никита прищурился, немного оскалившись. Он распалялся сильнее, сдерживал себя. И наброситься на Алю хотелось, взять жестко. Да-да, чтобы по самые яйца. На всю длину сразу. Вдолбиться, почувствовать, как она плотно его обтягивает, обволакивает тягучей сладкой влагой. И иметь. Долго. Всю ночь желательно.
– Ты же понимаешь, соседка, что я тебя не выпущу?
– У?
Он толкнулся дальше, помешав ей сказать членораздельно.
– В прямом смысле. Будешь постигать азы плотской любви со мной. Раз на то пошло…
Она снова что-то пробубнила, но Никита заменил пальцы языком. Сразу ворвался в рот, завладев Алей.
То, что надо.
То, к чему стремился.
Аля выгнулась под ним, отвечая на поцелуй. Точно соскучилась. Изголодалась, девочка. Может, так и было? Тянется, льнет. Дрожит.
Волнуется…
Он откинул все оставшиеся вопросы. Потом разберутся. Выходные долгие.
Сейчас – она.
Только она.
Он даст то, чего она желает. Страсть, возбуждение.
Оргазм.
Никита жадно провел рукой по телу Али. Ее формы не оставляли ни единого шанса на равнодушие. И чего-то еще.
В груди приятно жгло, по телу шла одна волна возбуждения за другой. Член давно стоял. Никита поймал язычок Али и пососал. Девушка судорожно вцепилась в его плечи, точно он единственный оплот спасения.
Ему зашла ее реакция.
Вкусная…
Как и она вся.
Он пошел ниже. Целовал всю. Лизал. Одежда чертовски мешала и раздражала.
– Давай разденемся.
– Прямо вот так сразу?
– Ты хочешь еще поговорить? – Никита демонстративно вскинул брови.
Аля глухо засмеялась и встала на матрас на колени.
– Помочь?
Никита кивнул на молнию на комбинезоне.
Аля медленно кивнула.
– Помоги. Слушай, Никит, нас же… искать могут.
Она замялась.
– Ну уж нет, Аль! Я неделю о тебе думал и ты сейчас меня продинамишь?
Он подался к ней, снова притянув, едва ли не положив на колени.
– Все взрослые люди. Все всё понимают!
– Тем более!
– Аль…
Она решительно выбралась из его рук и, извернувшись, оседлала.
Никита был не против. Пусть как угодно садится, лишь бы рядом.
Он жадно вдыхал ее запах. Едва ли не трогал его. Тот оседал на его коже, пропитывал ее. Никита прислушался к себе.
Хорошо…
Когда она рядом, становилось спокойнее.
Смотреть на нее хотелось.
Постоянно.
И чтобы улыбалась.
Ему…
– Что, Ник?
Она уткнулась ему в шею, обняв и прижавшись. При этом умудрилась несколько раз съездить бедрами по его стояку, вызвав мучительно-сладкие ощущения.
Не мальчик он, в конце-то концов. Стесняется она, тушуется перед знакомыми. Что-то там себе напридумывала в очаровательной блондинистой головке. Бывает такое.
Она девочка. Нет, даже не так. Аля – девочка-девочка, хотя и не признается в этом. Смелая. Гордая. Забористая. С легкой иронией, которая не отталкивает, а, наоборот, придает общению перчинку.
– Будет так, как ты хочешь, – проговорил он, целуя ее в затылок.
Ему показалось или по телу Али прошлась дрожь?
Нет. Точно.
Неужели его уступка, которую даже уступкой-то назвать сложно, оказалась для нее настолько важной? Это же пустяк!
Интересно, Аля была в отношениях? В настоящих.
Ответ лежал на поверхности.
Она немного отодвинулась, снова задвигала бедрами и охнула, когда в очередной раз наехала на его каменный член.
Никита улыбнулся.
– Да-да, милая, я отлично тебя чувствую. Поэтому… давай-ка ты с меня слезешь.