Пёс ниоткуда
Шрифт:
Я повернулся к ней:
– Ты говоришь про какие-то незнакомые вещи. Хотя бы объясни некоторые слова! Мне же интересно!
– Долго объяснять, Пес… Ну и имя у тебя. А давай, я тебя буду звать по-другому?
– Как?
– Ну… не знаю. Много ведь имен есть хороших. Может, Андрей? Или Владимир? Роман? Алексей?
– Не нравится ни одно. У меня есть имя, но Пес нравится больше…
– Угу. Такое ощущение, что собаку зову, по кличке.
– Ну и зови. Что тебе далось имя?
– Ладно. Не хочешь – не
Она все равно устала, где-то на половине пути. Пришлось согласиться на то, чтобы обхватила меня сзади за шею, и таким образом плыть до самого берега. Бо крутился рядом, но без моей команды не решался приблизиться, лишь отгонял не в меру любопытных больших рыбин…
Потом она развеселилась почему-то, вися у меня на шее. Громко командовала «Полный вперед!», смешно гудела, изображая какой-то пароход. Размахивала руками, мешая плыть, но меня это лишь забавляло. И в конце концов ей самой потом это и надело…
– Уф… устала… – сказала девушка, выходя на берег. Потом опять опомнилась и закрыла грудь руками. – Отвернись! Я оденусь…
Пришлось отвернуться. Я подобрал накидку, набросил на мокрые плечи, радуясь, что усталость от Охоты постепенно улетучивалась. И оторопел, когда увидел стоящего у камня Мримо, с легкой полуулыбкой наблюдающего за девушкой, которая его не видела…
– Худая она, – произнес хозяин негромко. – Ты ее не утопил?
– Зачем? Она интересный экземпляр, жалко топить.
Оксана замерла, увидев Мримо, и посмотрела на меня. Я ей чуть кивнул, и повернулся к хозяину:
– Как гости?
– Ушли в свой мир. Я тебя не дождался, чтобы ты помог мне.
– Прости, хозяин.
– Не страшно, Пес. Они ушли, вроде бы довольные. Выпросили еще одну Охоту. Найдешь им что-нибудь попроще?
– Да.
– Хорошо. – Он бросил взгляд на девушку, криво усмехнулся… – Я бы отправил ее обратно. Или зверю бы скормил. Охота тебе с ней возиться?
– Пригодится еще. Зверь не голодает, так что необходимости убивать нет. Пусть побудет, хозяин? Я оставлю ее себе?
– Пусть, если тебе нечем заняться. Только пусть везде с тобой ходит, или до Границ моего дома. Увижу – уничтожу.
– Хорошо, хозяин.
Мримо не стал утруждать себя пешей дорогой, просто открыл портал и исчез, махнув собакам, которые все время неподвижно сидели рядом. Собаки, поняв, что в портал их не возьмут, понеслись по тропинке обратно, взрывая землю мощными лапами…
– Я, наверное, долго спать не буду, увидев его еще раз… – осторожно сказала девушка. – Страшный-то какой… Когда он к тебе приходил, я даже толком его не рассмотрела. Это ведь хозяин?
Я ее понимаю. Мримо красавцем вряд ли можно назвать: больше, чем два метра ростом, толстая бугристая кожа, рога, когти… Во многих мирах люди, завидев его, падали ниц, стараясь не встречаться взглядом. А маленькие, темно-синие ледяные глаза хозяина кого хочешь в поклоне согнут…
– Мримо. Хозяин. Мой и этого мира.
– Бр-р-р! Ночью приснится – бессонница обеспечена на неделю вперед! На демона похож.
– На кого?
– На демона! – Оксана быстро накинула свою тонкую сорочку, которая тут же намокла, очерчивая тело, застегнула штаны и провела руками по мокрым волосам. – Ты не знаешь, кто такие демоны?
– Нет.
– Черти. Демоны. Потусторонняя нечисть. Короче говоря, твой хозяин на них очень похож. Или они на него.
– Он похож сам на себя. Бо, иди сюда! Не делай вид, что ты коряга!
Не шевелившийся до этого звереныш шумно всплеснул хвостом и нехотя выполз из воды. Я присел над ним и заставил перевернуться на спину, подтолкнув ладонью:
– Покажи мне свое горло. Не ворчи!
Рана, полученная на Охоте, уже потихоньку затягивалась. На лапе дело было хуже: там все еще сочилась красная жидкость, забитая грязью и илом. Бо дернулся, когда я согнул его лапу к воде, вычищая грязь из раны, и шевельнулся.
– Только дернись! – пригрозил я, не отпуская лапу. – Потом не жалуйся, что болит…
– Ой! Где это он так?! – присела рядом Оксана, и погладила брюхо Бо. – Бедненький… Больно, наверное?
Бо тут же изобразил умирающего, медленно открыв пасть и обмякнув. На меня это не произвело впечатления, а девушка звонко рассмеялась, угадав, что делает Бо.
Вычистив рану от грязи, я сдавил ее с двух сторон и закрыл глаза. Лишь сказал Оксане, продолжающей гладить зверя:
– Отойди назад!
Она послушно отошла. Я пробормотал слова целебного заклятия, внимательно следя, чтобы мышцы и суставы срослись правильно. Заставил срастись венозные сосуды, так же следя, чтобы не переплелись по ошибке. Выдавил капли застывшего яда по краям раны, смахнул их ладонью, и продолжил сращивать, не обращая внимания на зверя, который заерзал на песке, пытаясь осторожно вытащить лапу. Договорив заклятие, дунул на стянувшуюся рану, и тронул горло Бо, проверив, что серьезных повреждений он не получил. Потом хлопнул ему по брюху и встал:
– Все, будешь жить! Идем, звереныш, пора бы и поесть.
При слове «поесть» Бо решил больше не делать вид, что он умер, шустро перевернулся на лапы и засеменил по тропинке наверх.
– Слушай, какой он все-таки умный… – сказала Оксана. – Долго его дрессировал? А как он тебя понимает?
– Я не дрессировал, он сам все понимает. Мысленно говорю ему команду, а он ее выполняет.
– Мысленно? Это как? Телепатия, что ли?
– А это-то что?
– Это когда можешь читать мысли других. Вот же угораздило меня… Попала куда-то, где сплошные демоны, крокодилы и телепаты… Ты и мои мысли можешь прочитать?