Пёс во тьме

Хенди Дж. С.

Бротандуивэ увидел, что все это отражено в старых глазах.

— Нет, мой коваеаса, — сказал Вельмидревний Отче. — Твое беспокойство вызывает восхищение, но оно неуместно. Оставьте нас.

С явным нежеланием, Джуаниарэ ушел из поля зрения.

Бротандуиве сразу же показал жестом Оше подняться.

— Где же Сгейльшеллеахэ? — спросил он.

Внезапный вопрос имел его предполагаемый эффект, и напряженное выражение лица Оши исказила боль.

— Мертв, — тихо ответил он. — Я сжег его тело и исполнил

необходимые обряды.

— Оша! — воскликнул в тревоге Вельмидревний Отче. — Ты должн был не говорить пока об этом.

Бротандуивэ просто стоял там, поскольку слова Оши обрушились на него, как внезапный озноб. Сгейльшеллеахэ представлял то, что невозможно было заменить: анмаглахк, не диссидент, не последователь, который ставил людей и их традиции, выше, чем все остальное. Он защищал, как в действии, так и в себе — во всех отношениях и любой ценой.

Это то, что было необходимо — должно быть необходимым, — чтобы быть настоящим анмаглахком. Чтобы уберечь образ жизни своего народа от любого, кто будет воровать его от них.

— Как? — спросил Бротандуивэ.

— Греймасга… Хкуандув… пришел за нами, — ответил Оша, и гнев начал протекать в его голос. — Он потребовал, чтобы Сгейльшеллеахэ забрал шар у Магьер и отдал его. Сгейльшеллеахэ отказался нарушить клятву защиты. Они столкнулись и убили друг друга в то же мгновение.

Бротандуивэ стоял там в тишине. Один из их высоких, Мастеров Теней, следовал за другим из касты. Из всех вещей, что он опасался услышать здесь, это не было среди его предположений. Это могло бы произойти только потому, что…

Он посмотрел долгим и тяжелым взглядом на Вельмидревнего Отче, но старец встретил его взгляд без твердо и не моргая.

Сгейльшеллеахэ был убит греймасгой в одном бою, в защите одной из старейших народных традиций. Сколько еще он мог сделать? Сколько они потеряли от его смерти?

На мгновение Бротандуивэ поддался тихой ярости. Если Хкуандув выжил, то это ненадолго.

— Бротандуивэ! — дал осечку Вельмидревний Отче. — Эта информация не должна распространиться даже среди нашей касты. До тех пор, пока они не будут подготовлены для такой трагедии. — Его голос прозвучал холодно вежливо. — И, конечно же, твое желание состоит в том, чтобы всегда служить потребностям нашей касты, а также нашему народу.

Бротандуивэ изучал его.

— Оша — под арестом?

— Арест? — повторил Вельмидревний Отче, словно удивляясь. — Конечно, нет. Он просто дает мне свой отчет.

— Тогда давайте слушать дальше вместе. Как старейшине касты, которого следует информировать, когда участник возвращает без его команды, мне это больше всего было бы интересно.

Бротандуивэ затеял опасную игру и знал это. Вельмидревний Отче не закончил его допроса, но, безусловно, не будет иметь никакого желания продолжать его при свидетеле, которого нельзя

удалить. Был долгий, напряженный момент, прежде чем старец ответил.

— Я думаю, что мы уже закончили здесь на данный момент.

Бротандуивэ, наполовину повернулся, жестом указав Оше на выход.

— Как далеко ты уведешь его? — спросил Вельмидревний Отче, и Оша остановился в проходе, оглядываясь назад.

— Он голоден и устал после своего путешествия, — ответил Бротандуивэ. — Он находится в скорби от потери своего йоина. Я возьму его туда, куда ему нужно идти, потому что без полноценного отдыха, скорбь может заставить его очистится от нее и ее причин возникновения с помощью устранения ложных людей.

Это скрытая угроза ясно дала понять очевидное. Если Вельмидревний Отче и дальше будет допрашивать Ошу, Бротандуивэ сделает правду об этих событиях всем известной.

— Очень хорошо, — медленно сказал Вельмидревний Отче.

Бротандуивэ сжал руку Оши и повернулся, чтобы вывести юношу из центрального корня.

— Оша, сын мой, — крикнул Вельмидревний Отче. — Я хотел спросить о книге, которую Денварфи видела у тебя…, написанную на нашем языке человеческими каракулями. Ты можешь сказать мне, что это такое?

Бротандуивэ чувствовал напряжение мышц Оши в сжатой руке. Намек на клевету в голосе Вельмидревнего Отче был подобен вони в камере. Бротандуивэ не оглядывался назад, но он видел, как Оша повернул голову.

— Это…, это ничего, Отче. — Юноша заикался — Подарок, подарок на память, данный мне человеческой женщиной.

Вельмидревний Отче неодобрительно, как заботливый родитель ответил:

— Подарок? Я надеюсь, что вы не связались с этой женщиной. Можно посмотреть этот подарок на память?.

Бротандуивэ чувствовал, как сухожилия в руке Оши напряглись еще сильнее, но голос юноши оказался спокойней в это раз, когда он ответил.

— Это личное для меня, Отче. Могу ли я теперь идти?

В этом мгновенное Бротандуивэ понял, что начиная с последнего раза когда он видел его, самого неумелого анмаглахка, Оша каким-то образом научился лгать. Это возможно опечалило бы тех, кто знал его уникальную невиновность во всех вещах, включая и службу.

Это только обострило любопытство Бротандуивэ к этой книге.

— Конечно, сын мой, — ответил Вельмидревний Отче. — Иди, отдыхай и залечивай свои раны.

Взяв на себя инициативу, Бротандуивэ толкнул Ошу и направил его к лестнице. Он не видел Джуаниарэ по пути вверх по ступеням. На полпути вверх по лестнице, он шепнул в спину Оше.

— Сейчас мы покидаем Криджеахэ. Ты можешь путешествовать?

— Насколько ты можешь увезти меня отсюда, — пришел ответ, а затем, когда они подошли к вершине. — Греймасга?

— Да?

— Спасибо.

* * *