Песчаный блюз
Шрифт:
Он пошел к нам, то и дело оглядываясь. Эви забралась на самоход и скрылась в рубке.
— Музыкант, а это… — начал Чика, подойдя к бочке, но я поднял руку.
— Стоп! Ты старшому мою просьбу передал про аккумулятор для пускового движка?
— А? Я… — Он снова оглянулся, и тогда я отвесил ему подзатыльник. Чика тряхнул головой и сказал:
— Передал, передал! Слушай, а вот эта…
— И вы его уже купили? — перебил я.
— Не, мы ж только разгрузились. Берия хотел завтра к Потапу заглянуть по своим
— Это — Эви. Она из Гильдии. Я подвожу ее до Арзамаса. Сам туда же везу груз. Она тебе не даст. Еще вопросы?
Эви появилась снова — без бриджей, босая, только в моей рубашке, рукава которой были ей слишком длинны, и присела на краю палубы, свесив голые ноги. И принялась болтать ими.
Чика поправил ремень, повел плечами и, выпятив грудь, широко зашагал к «Зебу», будто собрался брать его с боем.
— Как здесь? — спросил я у Скорпа.
— Тихо.
— А почему омеговцы в городе?
Скорп заткнул флягу пробкой, улегся на бок, вытянувшись на бочке во весь рост.
— Да мутант их знает, Музыкант. Они раньше нас приехали.
— А местные что говорят?
— Да ничего. Довольны они — омеговцы в кабаках гудят, монеты тратят, девок местных щупают, соляру для танкеров своих покупают…
— То есть город они не захватили?
— Да какой там захватили! На постое просто. Вроде, я слышал, это только часть армии. Один батальон, а всего их тут несколько в округе. На войну они какую-то собираются, уедут завтра.
— На какую войну, с кем?
— Главное — не со мной. Ты у Берии поспрашай, он с Мигалой, хозяином гостиницы, сегодня долго базарил, так мог разузнать всякое. Только Берия отдыхает щас. Нездоровится ему.
— Все равно поспрашаю, — сказал я.
Чика уже стоял под «Зебом», задрав голову, и вел светскую беседу с Эви, которая склонилась к нему и хихикала. Вряд ли над его шутками — скорее над внешностью.
— Ну, попробуй, разбуди его, — ответил Скорп.
Я обошел прицеп, приблизившись к грузовику старшины, постучал кулаком по двери со стороны пассажира. Полез на подножку, но тут дверь раскрылась, и я спрыгнул обратно.
На подножке возник Берия — крупный лысый мужчина с необычно длинными усами, шелковистыми и мягкими, облаченный лишь в подштанники, прямо поверх которых был нацеплен ремень с кобурой.
Было уже темновато, и старшина не сразу признал меня.
— Кто тут?! — грозно пророкотал он, одной рукой держась за дверцу, а другую прижимая справа к пояснице.
— Музыкант это, — сказал я. — Как дела?
Подслеповато щурясь, Берия склонился надо мной.
— А, ты… Че хотел?
— Ты что, болен?
Морщась, он потер бок.
— Почки прихватило. Знал же, нельзя ту воду в Рязани пить. Там хоть через три фильтра пропускай ее, все одно под землей какая-то отрава туда попадает, которую никакие
— Куплю, — кивнул я. — У меня другой вопрос. Что омеговцы тут делают? Скорп сказал: войной на кого-то собрались. На кого?
Старшина кинул хмурый взгляд через крышу кабины.
— Болтает много Скорп. Нажрется самогонки — и болтает.
— Так на кого они нападать хотят?
Он пригладил пятерней усы, присел на край сиденья, не закрывая дверцы, и тут сзади раздался шум мотора. Донеслись голоса, вскрик, клацанье затвора…
— Это еще что такое?! — Берия вскочил. грузовик скрывал от меня въезд на стоянку, и я побежал вокруг машины.
Эви спряталась в рубке «Зеба» и осторожно выглядывала из нее, Чика убежал к Скорпу — их обоих я не видел за топливным прицепом. Я сделал цыганке знак, чтобы оставалась на месте, и побежал.
Прямо посреди въезда стоял знакомый черный сендер, в котором разъезжал коренастый сержант с пышными седыми усами и бакенбардами. Он замер перед машиной, подняв большой вороненый револьвер.
В похожей позе, но с ружьем вместо револьвера, возле прицепа стоял Чика. Скорп высился над лежащим на земле омеговцем.
Второй солдат, отлетевший в сторону после удара Скорпа, валялся на спине с разбитым лицом и пытался приподняться, упираясь локтями в землю.
Выхватив пистолет, я подскочил к нему, поставил ногу на плечо и пихнул обратно. Оружие направил на сержанта. Револьвер дернулся ко мне, потом обратно к Чике.
Но все это были игрушки по сравнению с двумя — а вернее, четырьмя стволами, которые появились в руках Скорпа. Пара «бульдогов», двуствольные обрезы… Даже не знаю, почему их так называют. Ну, может, потому что при выстреле они издают звук, похожий на короткий, отрывистый и очень громкий лай? Оружие выпускает целый рой дроби, для которой используют обычно гнутые гвозди и шарики от подшипников, найденные на свалках.
Солдат у ног Скорпа, завидев «бульдоги», постарался стать очень тихим и незаметным. Скорп направил один обрез на него, второй — на сержанта.
— Именем Омеги! — прорычал тот.
— Че? — спросил Скорп. — Че ты хочешь именем своей Омеги?
— Этот! — Сержант повел подбородком в мою сторону. — Бандюга!
— Врешь! — выкрикнул Чика. — Он — доставщик, мы его знаем!
— Что происходит? — раздалось за спиной, и в поле зрения возник Берия, успевший нацепить штаны с сапогами и накинуть куртку. Оружия он не достал, хотя рукоять пистолета демонстративно торчала из-под полы.
По улице к стоянке ехали две омеговские мотоциклетки и сендер. Караванный старшина бесстрашно встал между нами. Фары сендера горели, освещая стоянку. Щурясь, Берия пригляделся к сержанту и недружелюбно спросил: