Пещерные инстинкты в большом городе
Шрифт:
– Знаешь, Тар, ты напоминаешь мне строго воспитанного аристократа куда больше современных мужчин, несмотря на то что ты из палеолита, – не выдержала и сказала я, когда попыталась оседлать мужчину, а оказалась скинута и зажата в объятиях на боку.
– Это недостаток или достоинство? – шепнул он с закрытыми глазами.
Он вообще не открывал их с момента, как мы вошли в гостиничный номер.
– Я даже не знаю. – Я поцеловала каждое веко.
Пусть завтра он проснется здоровым! Если прыжки во времени возможны, то почему такое – нет?
Ну пожалуйста!
Я посмотрела в окно на незнакомый город, оказаться в котором так мечтала. Город любви, город
И сейчас за стеклом пронеслось одно. Клянусь!
Тар дотронулся до моего лица, провел пальцем по лбу, по носу, по губам. Очертил подбородок и легко поцеловал меня в него.
– Я не знал, что у тебя есть горбинка на носу.
– Она крохотная, – пробурчала я.
Когда была подростком, мечтала о ринопластике. Хотя был месяц, когда мне не нравилось в себе ничего. Я казалась себе слишком лопоухой, слишком носатой, слишком мелкой. И как меня добивали волосы на руках!
В моем теле бушевали гормоны, взрывая мозг разными желаниями. Потом все прошло, но маленький комплекс по поводу горбинки остался. Точнее, скорее отголоски давнего желания, чтобы мой нос был идеально прямой.
Эта мысль натолкнула меня на соображение, что я совсем не знаю, что в голове Тара. У него может быть совершенно другой гормональный фон, помноженный на менталитет пещерного человека. И что я могу трактовать его поведение по-своему, а на самом деле не имею ни малейшего понятия, что в его голове.
Это я знаю, что жизнь не заканчивается, если нет зрения. А он? Что он знает о жизни с закрытыми глазами?
Может, для него навсегда потерять зрение равносильно потере смысла жизни. Что, если завтра будет плохой прогноз и Тар сделает глупость?
– Тар, знаешь, у нас есть люди, которые по тем или иным причинам ослепли. Для них придумана даже система чтения.
– Как читать, если ты не видишь?
– Но ты можешь ощущать мир пальцами, так? Есть шрифт Брайля, это рельефно-точечный вид письма, который ты можешь воспринимать пальцами. Многие книги изданы именно в таком формате. Даже на табличках учреждений есть внизу этот шрифт, чтобы ты мог дотянуться и прочитать.
– Но я больше не смогу смотреть видео старейшин! – в сердцах воскликнул Тар.
Я чуть не рассмеялась.
– Зато ты можешь их слушать, правда?
– А статьи?
– Сейчас все смартфоны оборудованы функцией роботизированного произношения текста. Такие же программы есть и на компьютере, так что любой текст можно заставить звучать.
Тар распахнул глаза, он выглядел пораженным. Кажется, он даже не задумывался, что в современном мире для людей с ограниченными возможностями есть специальные штучки.
– Ты не заметил, но даже кнопки этажей в моем доме со шрифтом Брайля.
– Я видел точки рядом с цифрами.
– Вот! Это он.
Тар замер, а потом попросил:
– Расскажи еще.
Как же я была права, что стала обсуждать с ним эту тему. Когда страх проработан, это уже не страх, а проблема, которая решается.
– Хочешь, я расскажу тебе о любопытных случаях, касающихся людей, которые никогда в жизни не видели?
– Хочу.
– Это реальные примеры из жизни. Слепому с рождения с помощью современной медицины восстановили зрение. Этот человек был зрелого возраста, он привык воспринимать мир с помощью звуков, рассказов о вещах, которые ощущал и слышал, и собственной фантазии. Так радугу он представлял шикарной семицветной дугой, но так как он ни разу не видел цвета, то мозг и фантазия делали его
Тар нервно дышал. Чувствовалось, что мои слова проникли глубоко и сейчас он обдумывает их.
Мы молча лежали в обнимку. Я давала ему время, веря в его силу духа.
– Ты права, – наконец сказал Тар. – Что бы завтра ни сказал врач, я смогу дальше жить.
И наклонился к моим губам, страстно целуя.
В этот раз Тар не сдерживался. Пер напролом.
– Ты меня убедила. Так и знай: обратного пути нет. – Пещерный целовал меня в живот.
Он так быстро избавлялся от одежды – моей и своей, – что я не успела осознать, как уже оказалась без всего.
– Ты моя, а я твой.
Эти слова пробрали до колких иголок в животе, до мурашек по коже.
Стало волнительно, приятно и немного страшно перед будущим. Что нас ждет? Вот только во мне крепла уверенность.
– Мы со всем справимся.
Тар улыбнулся с закрытыми глазами.
– Наконец ты от меня не бежишь.
И поцеловал так, что я забыла обо всем.
***
– Доктор, что скажете? – спросила я после тщательного осмотра Тара.
Утро принесло нам хорошие новости – после сна пещерный видел расплывчатые силуэты. Это невероятно нас окрылило.
А вот теперь серьезное выражение лица врача частной клиники норовило пришлепнуть взлетающую было надежду.
– У пациента было неоднократное повышение внутричерепного давления, приведшее к острому приступу глаукомы. Кем вы работаете, что испытывали такие перегрузки?
Путешественником во времени он работает. И, надеюсь, теперь уволен мирозданием на пенсию.
Слова врача звучали жутко, но я собралась и спросила:
– Есть шанс вернуть зрение?
Тар был напряжен каждой мышцей тела. Судя по хмурому выражению лица, он мало что понимал из терминов, но очень старался уловить суть.
– Лечение будет направлено на приостановление и замедление потери зрения.
То есть врач говорит, что лучше не будет?
– Он еще вчера вечером не видел ничего, а сегодня уже расплывчатые силуэты.
– Это не улучшение, наоборот. Вчера вечером был скачок ухудшения. Понимаете? Вы же до этого видели расплывчато, вчера вообще ничего не видели, а сегодня вновь расплывчато.
– Нет. Я видел вдаль хорошо, – начал спорить Тар, и я сжала его руку.
Молчи же, Тар! Молчи.
– Шаману нельзя врать, – возмутился мне на ухо Тар.