Песенка про нибелунгов
Шрифт:
— Ладно, — говорит Брунгильда, — раз такое дело, устрою твоему протеже испытание. У меня тут обычай такой: если кто победит меня в исландском троеборье: метание копья, молота и фехтовании, то, ладно, пусть женится. А нет — драконам скормлю.
В общем это правильный взгляд: муж, конечно, должен быть сильнее жены, но если такого ждать, то можно ведь на всю жизнь в девках остаться, да и женихов всех угробить. Ну, не было в мире ни одного мужика круче Брунгильды. Зигфрид только, но у этого душа к другой лежала. Да и не до такой степени он был любителем экстрима. Дракона грохнуть или армию какую-нибудь разгромить — дело минутное, а жениться на Брунгильде — это ж на всю жизнь. Хорошая Брунгильда девушка. Но стерва. Вот ведь незадача!
А король, как слова Брунгильды услышал, так чуть не обделался. Схватил Зигфрида за рукав, в угол оттащил.
— Ты куда, — говорит, — меня привел?! Она ж психическая! Она меня драконам скормит.
А Зигфриду-то надо выкручиваться.
— Ничего, — отвечает. — Не боись! Выкрутимся.
Надел он шапку-невидимку и за короля все испытания прошел.
Брунгильда вся в растерянности. Не ожидала она от жениха такой прыти. Чувствует, что что-то не так, а сделать ничего не может: доказательств нет, а обещание дано. Надо, значит, замуж.
В общем, все поженились. Тут бы и закончить, так ведь нет. Общему счастью помешал брунгильдин характер. Не умела она проигрывать совершенно. Вот сразу и началось. Еще когда все в загсе в очереди стояли, она вдруг хныкать начала. Ее спрашивают, в чем дело, а она и отвечает, громко так, чтоб Кримгильда слышала: «Мне Кримгильду жалко: она за вассала замуж выходит».
Так и пошло: не дает Кримгильде проходу и все дразнится: вассал да вассал. А ведь Зигфрид не вассал вовсе.
Вообще на себя бы посмотрела. Ну да, тетка она, конечно, железная во всех смыслах. И все у нее железное: характер железный, железная воля, железная дисциплина, доспехи железные носила.
И это не все. Целка у нее тоже железная. Поломать такую только богатырь может. А король-то не богатырь ни разу.
Он целую ночь промучился, а утром прибегает к Зигфриду: «Друг, помоги!»
А Зигфрид завсегда помочь рад. Надел он опять шапку-невидимку, пришел ночью к королю с Брунгильдой и помог.
Ну, теперь бы всем успокоиться, да вот только Кримгильда, не будь дурой, просекла, что Зигфрид по ночам к Брунгильде ходит. «Ни хрена себе, — думает, — семейная жизнь начинается!»
Настрение, конечно, наутро у нее никакое. А тут еще Брунгильда в очередной раз выпендрилась. Пошли они обе в церковь, в дверях застряли. Брунгильда нос задирает.
— Я, — говорит, — первой идти должна. У меня муж королем работает, а у тебя вассалом.
Вот Кримгильда, не будь дурой, и не сдержалась.
— Ага, — говорит, — как ноги перед ним раздвигать, так не вассал, а как меня в церковь пропустить, так сразу вассал.
Брунгильда так с раскрытым ртом и застыла. Постояла, факты сопоставила. Дошли до нее слова Кримгильды, стало ей обидно и горько. А что теперь сделаешь? Заревела и домой побежала. Мужу истерику закатывать.
Вот, значит, вечером сидит король у себя на троне, зубы выбитые считает. Под глазом фонарь, по всему телу травмы средней тяжести. Тут мимо Хаген проходит — второй по рейтингу богатырь после Зигфрида. «Чего это ты, король, спать не идешь?»
Король сопли проглотил и рассказал Хагену о своем горе.
«Как же это? — удивился Хаген. — Откуда ж она узнала?»
Стал король думать, кто его заложить мог. Перебрал возможные варианты, и осенило его: «Зигфрид! Вот ведь терпло! А я его другом считал! Небось, всем уже раззвонил. Теперь я понимаю, что он за человек. Он же мне все время подставу за подставой устраивает. Хочет, наверное, меня со свету сжить, а сам бургундским королем стать. Хаген, его надо замочить!»
Ну, это ж только сказать просто: замочить. А как его замочишь, если его пуля боится, и штык не берет? Помните, я вам про кровь дракона рассказывал?
Вот, Хаген и пошел на разведку. Приходит он к Кримгильде и прямо так спрашивает:
— А расскажи-ка, Кримгильда, как оно жить-то с ходячим бронежилетом?
А Кримгильда, не будь дурой, и отвечает:
— Да никакой он не ходячий бронежилет, а наоборот очень мягкий и нежный. Вообще, когда он в драконьей крови купался, ему банный лист к жопе пристал. Так вот, это место у него теперь особенно мягкое и нежное.
Хаген за голову схватился.
— Это ж какая дыра в госбезопасности! Зигфрид же самая боеспособная единица в наших вооруженных силах! А ну как вражине вздумается ему туда стрелой запулить? И трындец всей военной доктрине! Ты, Кримгильда, пометь это место, а я роту спецназа приставлю, чтоб они в случае войны его прикрывали.
Вот Кримгильда, не будь дурой, Зигфриду на штанах крестик-то и вышила, как раз на том месте, где у него ахиллесова пята.
А Хаген Зигфрида в первые же выходные на пикник потащил. И подстроил злыдень так, что вино кончилось, а колу не подвезли. Зигфрид шашлыков наглотался, так его сушняк разобрал. «Ничего, — говорит, — я из лужи попью». Ему говорят: «Не пей — козленочком станешь», а он: «Мне похрен — я богатырь».
Стал у лужи раком. Тут-то ему Хаген в секретное место копье и ввернул. Понял Зигфрид, что его тайна раскрылась. Стало ему грустно и обидно. Вот он и помер.
В семье, значит, горе. Кримгильда убивается. «Умру, — говорит, — а ту суку, что супруга моего горячо любимого порешила, найду и в асфальт закатаю».
Вот она, не будь дурой, мозагами-то и раскинула, кто ее мужу копье вовнутрь прописал. Факты у нее все на Хагене сошлись. «Все, — говорит, — не жить больше Хагену».
Ну, это, конечно, крепко сказано: «не жить». А ведь Хаген не засранец какой. Как-никак второй богатырь в рейтинге, а после смерти Зигфрида, так и первый. Такого перочинным ножиком в подъезде не пырнешь. Все киллеры, как узнали о кримгильдиных планах, так сразу из страны подались, чтоб Хагену под раздачу не подвернуться. Но Кримгильда не унывает. «У меня, — говорит, — от мужа Сокровище Нибелунгов осталось. Я за такие деньги черепашек-ниндзя найму, чтоб они суку-Хагена уделали».
Хаген про это услышал и думает: «А ведь действительно же ума хватит. Наймет черепашек-ниндзя и превратит тут высокую трагедию в цирк».
И решил он это дело пресечь. Благо, Кримгильда сокровища рядом с сортиром хранила. Вот он ночью туда пришел и все сокровища спустил в канализацию. Когда Кримгильда просекла, что Хаген что-то слишком часто воду спускает, плыло уже все добро вниз по Рейну с нарастающей скоростью.
То есть, черепашки отпадают. Но Хаген зря думал, что Кримгильда на этом уймется. Не тот человек. И не все в мире деньги решают. У женщин на этот счет свои средства имеются, какие в сортире не утопишь.