Пешка в чужой игре
Шрифт:
– Романы тискает?
– Да. И очень интересно рассказывает. Заслушаешься. Мы ему дали кликуху - Граф.
– А что - кликуха в цвет, - усмехнулся Валет.
– Я подумаю. А сейчас давай отметим твоё освобождение.
– До освобождения мне ещё семь лет, - вздохнул Виктор, принимая стакан, наполненный водкой.
– Я имел в виду освобождение из ШИЗО. Из преисподней тебя мы вытащили, но за место под солнцем тебе ещё придётся побороться.
– Значит, поборемся, если надо.
– Да уж, постарайся. Покажешь, на что способен - будешь жить на зоне красиво. Давай ешь хорошо, набирай силу, она тебе очень пригодится. Прошло только десять дней твоего пребывания здесь, а топтать зону тебе ещё семь лет.
– Если считать точнее, то осталось семь лет и четырнадцать дней, - вздохнув, сказал Виктор и принялся за трапезу...
...Развод на работу – это обычная, каждодневная, процедура. Бригады, в порядке нумерации, пятёрками подходили к воротам накопителя перед выходом в промзону и ждали своей очереди. У ворот стояли – дежурный помощник начальника колонии и начальник войскового наряда. Тут же присутствовали дежурный прапорщик и старший нарядчик зоны. В руках они держали специальные фанерные дощечки, на которых отмечали наличие заключённых в бригадах.
– Первая бригада, подходи! – командовал дежурный офицер и процедура непосредственного выхода бригад в промзону, начиналась. Пересчитав контингент и убедившись, что все, кто должен идти на смену в наличии, дежурный контролёр давал команду: - «Бригаде начать движение!»
– Первая пятёрка. Пошли!
– Вторая пятёрка…
– Третья…
– Десятая, и ещё четверо…
Итого: пятьдесят четыре. Все на месте. Пропустить бригаду в накопитель!
Ещё через какое-то время, раздавалась команда начальника конвоя, и бригады начинали движение на объект. И, если летом, эта процедура ни у кого не вызывала раздражения, то зимой, любая заминка с обеих сторон, вызывала бурю негодования. Морозить сопли на пронизывающем ледяном ветру и пробирающем до костей морозе, никому не хотелось. А такие казусы происходили довольно часто, и, как по закону подлости – именно зимой. Обычно, происходило это при съёме с промзоны, когда всем хотелось скорее покинуть холодную улицу и добраться до отапливаемого помещения. То ли оттого, что замерзающие контролёры сами торопились скорее закончить развод, то ли по злому умыслу, но зачастую контролёр сбивался со счёта, и тогда приходилось начинать всё сначала.
– Так, все вернулись назад! – кричал контролёр, и бригаду возвращали на исходную позицию.
Гул негодования поднимался над толпой и выплёскивался, вместе с матюками, на оплошавшего контролёра.
– Научись считать до пяти! – кричали озлобленные, замёрзшие зэки.
– Денежные пятёрки когда считает, наверное, не сбивается!
– Сам в шубе стоит, что ему не портачить!
Контролёры и солдаты охраны злобно огрызались и обещали ещё час подержать на морозе слишком говорливых. В конце концов, страсти утихали, и народу ничего не оставалось другого, как терпеливо ждать....
...Знакомство Виктора с обогатительной фабрикой началось с ознакомительной экскурсии и с инструктажа по технике безопасности. Вблизи фабрика оказалась довольно внушительным сооружением. Прилепившись стенами корпусов к самой вершине высокой каменистой сопки, цеха фабрики составляли одно целое и спускались уступами, (их было шесть) к её подошве. Кабинет мастера дробильного отделения находился на самой вершине сопки. За столом сидел в наушниках пожилой мужчина. Бригадир доложил о новичке и присел рядом. Хотя дверь в кабинет и была всё время закрыта, неимоверный шум, (в это время шла загрузка руды в дробильные машины) мешал спокойно разговаривать, приходилось кричать.
– Знаком с таким производством? – задал вопрос мастер. Виктор отрицательно покачал головой.
– Ты что, немой? – усмехнулся мастер и внимательно посмотрел Виктору в глаза. – Или разговаривать не хочешь?
– Кричать не хочу, - сказал Виктор. – У меня глотка не лужённая.
– Хорошо, сейчас действительно, разговаривать невозможно из-за шума - поговорим потом, как только закончится загрузка. А сейчас бригадир проведёт тебя по фабрике и ознакомит с процессом переработки руды и извлечением из неё концентрата. На все эти дела у вас есть один час.
Бригадир молча поднялся, и знаками показав Виктору, чтобы он следовал за ним, первым покинул кабинет мастера.
– Слушай сюда, - сказал бригадир, после того, как они покинули дробильное отделение и спустились ниже на один уступ. – Куски породы и руды по транспортёрам подаются из шахты, в дробильные машины огромной мощности. Там, специальные приспособления измельчают глыбы на мелкие фракции, до размера щебеня. Потом эту массу засыпают в накопительные бункера. Оттуда, так же по транспортёрам, продукт подаётся на вращающиеся стержневые и шаровые мельницы. Затем, измельчённая до состояния песка, масса смешивается с водой и специальными насосами подаётся по трубопроводам на двухдэчные вибрационные столы, где за счёт поступательно-вибрационных движений стола, происходит отделение тяжёлого касситеритового концентрата от пустой породы. Далее, концентрат, который собирается в специальных желобах, опять же по трубопроводу и при помощи специальных насосов попадает на флотацию и уже обработанный специальными реагентами, подаётся в сушильные вращающиеся печи. И, наконец, конечная стадия – концентрат проходит через сепаратор и засыпается в специальные контейнера, которые грузятся на автомашины и отправляются на станцию, где перегружаются в железнодорожные платформы и отправляются на металлургические заводы. Фабрика работает круглосуточно и останавливают производство только в субботу, для профилактических работ оборудования: замена изношенных стержней и шаров в мельницах, футеровка топки сушильных печей, (если возникала такая необходимость), проверка центровки мельниц, ну и устранение других, серьёзных неисправностей. Вот такое у нас производство. Понятно?
– Понятно. Из тебя, бугор, получится хороший экскурсовод.
– Топай за мной, - неприязненно покосившись на Виктора, сказал бригадир, и первым стал спускаться по крутой металлической лестнице вниз. Виктор молча проследовал за ним...
...В кабинет мастера они вернулись ровно через час. Загрузка руды закончилась, и теперь можно было спокойно разговаривать. Мастер всё так же сидел за столом, только теперь перед ним на столе лежал довольно объёмный журнал и мастер делал в нём какую-то запись.
– Распишись, что прошёл инструктаж по технике безопасности, - сказал мастер и протянул Виктору ручку. Тот молча расписался.
– Главное, не суй башку куда не надо, и будешь жить, - сказал мастер и захлопнул журнал.
– Благодарю за содержательный инструктаж, - чуть заметно усмехнулся Виктор. – Я могу идти на рабочее место?
– Отведи этого грамотея к транспортёрам и дай ему лопату побольше, - сказал мастер бригадиру и поморщился, словно съел что-то невкусное.