Песнь Лихорадки
Шрифт:
Внезапно у меня родилась идея. Я вытащила телефон и написала Джаде.
Встречаемся в Честере как можно скорее. Срочно.
Забыв про свой зонтик, я пригнула голову под сильным ветром и побежала в Честер.
Поправка к моему недавнему утверждению - всего десять сантиметров отделяли нас от полного уничтожения.
Черная дыра возле Честера всегда была самой крупной, но она невероятно выросла с тех пор, как я в последний раз ее видела. У нее тоже образовался новый странный
– Какого черта здесь произошло?
– потребовала я, присоединяясь к Бэрронсу и Риодану, стоявшим на безопасном расстоянии от дыры и одетым в черные мокрые дождевики с капюшонами.
– Сегодня рано утром секта этих ушлепков «Увидимся в Фейри» совершила массовое самоубийство, сиганув в эту дыру, - прорычал Риодан.
– Мои камеры наблюдения все записали. Сотня человек или около того влетели туда как гребаные лемминги с утеса. Одно дело, если ты хочешь умереть, но не тащи за собой весь мир, черт подери.
– Ну надо же, может кое-кому не следовало поощрять их суицидальные наклонности, - потрясенно произнесла я.
– Возможно, если бы ты в своем клубе не потакал их заблуждениям...
– Даже не думай валить на меня, - Риодан угрожающе направился ко мне.
Бэрронс мгновенно его остановил.
– Никогда. Не угрожай. Мак.
– Я не угрожал, - холодно сказал Риодан.
– Я просто шел в ее сторону.
– Крадучись, - напряженно произнес Бэрронс.
– Мать вашу, в этом не было угрозы. Ты же знаешь, что я никогда не причиню ей вред.
Никогда? Хммм. Рада слышать.
Бэрронс зарычал:
– Мой мозг не в силах различить нюансы крадучести, когда дело касается Мак. Красться и есть красться. Все должно быть четко. Не беси меня.
Риодан зарычал в ответ:
– Понял. Успокойся. У нас есть проблемы поважнее. Кроме того, она больше не нуждается в защите.
– Та, что носит твою отметку, тоже в ней не нуждается. Но это не помешало тебе почувствовать ожог, не так ли?
Риодан пометил Дэни.
– И как много вы чувствуете через эти тату?
– спросила я.
– Слишком много, черт подери, - отрезал Риодан.
– Серьезно, - я посмотрела на Бэрронса.
– Как много?
Он удостоил меня каменным молчанием.
– Я не оставлю это просто так, - сказала я.
– Ты почувствовал мою ярость, даже когда контроль был у Синсар Дабх. А значит, ты чувствуешь намного больше, чем говорил мне. Как много?
– Намного больше, - сказал он наконец.
Я посмотрела ему в глаза и удерживала его взгляд. Крупный, прекрасный, неуправляемый мужчина. Я с гордостью называла его своим. Но это не означало, что я не стану яростно с ним спорить. И без сомнения время от времени драться до потери пульса и сознания. Но сейчас не время. Нам с тобой надо будет поговорить, сказала я безмолвно.
Он слабо улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.
Я улыбнулась в ответ, и мои глаза тоже не улыбались. Я опустила подбородок в том же предупреждающем жесте, что он бросал в мой адрес, готовая отплатить тем же.
Риодан посмотрел на нас и пробормотал:
– Она стала тем, кем ты и предполагал. Везунчик.
Бэрронс склонил голову, и его глаза сказали мне: Так и есть.
И вот так просто все напряжение между нами было отложено на потом. Если у нас будет это «потом».
Я почувствовала резкое движение воздуха, и внезапно прямо передо мной очутилась Джада.
– Что такое, Мак?
– сказала она, сверкая глазами.
Слегка покрасневшими глазами. Она недавно плакала, возможно, никто кроме меня и не заметил бы, но я знаю Дэни. Ее лицо было чистым алебастром, веснушками на снегу. Я быстро набросилась на нее, прежде чем она успела отстраниться, привлекая ее в одно из медвежьих объятий моего папы и крепко сжимая. В моих объятиях она показалась такой худенькой и легкой, такой... хрупкой в каком-то смысле. Если кто-то и нуждался в объятиях, так это Дэни. Хотела она того или нет. Кто знает, сколько нам осталось? Я не собиралась тратить это время впустую. Когда она попыталась вырваться, я яростно прошептала ей на ухо:
– Я люблю тебя, Дэни, и я собираюсь периодически тебя обнимать. Привыкай.
Я отпустила ее, и она тут же дала задний ход, но большая часть напряжения ушла из ее черт, а на щеках заиграл румянец. Начало положено. Позже я собиралась заставить ее поговорить со мной, рассказать, плакала ли она из-за Танцора или из-за Шазама, и что происходит в этой ее умной и кудрявой от дождя головке. Столько всего случилось, и так быстро, что сложно упомнить все произошедшее за два дня после ее срыва в аббатстве.
На долю секунды мне показалось, будто я парю над землей, вне своего тела, глядя на нас сверху.
Я, Бэрронс, Риодан, Дэни.
И у меня возникло странное чувство... правильности во вселенной, пока я смотрела на нас. Я пообедала со своей семьей. Теперь я решала мировые проблемы с моей другой семьей. Я посмотрела на Риодана, который наблюдал за мной с улыбкой. Когда он кивнул, я поняла, что тогда как Бэрронс мог спокойно удалиться и стать отшельником на весь остаток своей жизни, Риодан хотел семью. Той ночью, когда я шпионила за ними, Бэрронс сказал правду: Кас не разговаривает. Х наполовину сумасшедший в хорошие дни, и совсем безумен в плохие. Ты устал от этого. Ты хочешь вернуть свою семью. Ты хочешь, чтобы дом был полон, как в былые дни.
Я кивнула в ответ. Мы сохраним это в неприкосновенности. Защитим. Всегда прикроем друг друга. Чего бы это ни стоило.
– Какого хрена случилось с этой дырой?
– потребовала Джада, уставившись на сферу.
– Вчера она не была такой большой!
– когда Риодан рассказал ей о массовом самоубийстве, она спросила: - Как только появилась эргосфера, гравитационная сила усилилась, не так ли?
Риодан мрачно кивнул.
– Поэтому мы не пытались укрыть ее брезентом. Она настолько сильна, что может засосать покрытие.