Песнь жизни
Шрифт:
– Сколько же тогда тебе лет?!!
– Много, эльф. Гораздо больше, чем ты думаешь.
– Но ты же… э-э, выглядишь несколько… небо, да ты совсем сопляк! – не сдержался Атталис.
– Нет, – тонко улыбнулась Белка, небрежно засунув руки в карманы. – В этом ты как раз ошибаешься, ушастый.
– Но смертные не живут так долго! Даже полукровки!
– Кто сказал, что я полукровка? – насмешливо хмыкнула она. – Разумеется, ваша кровь во мне есть, не отрицаю, иначе вон те мечи мигом оборвали бы мне руки. Просто… видишь ли, Атталис… я, скажем так, не совсем человек. Точнее, перестал им быть примерно сорок лет назад, когда так недолго, но весьма плодотворно пообщался с одним нашим общим знакомым. Он, как ты уже знаешь, этой встречи не пережил, а я… признаться, Талларен успел меня слегка изменить.
Перворожденные ошарашено повернули головы.
– Тебя?! – неверяще прошептал Иттираэль, шаря полубезумным взглядом по ее красивому
– Что, не похоже на сокровище, которое ты так долго мечтал заполучить?
Старший Хранитель тихо охнул.
– Видно, не зря Талларен утаил от тебя свои намерения, – хмыкнула Гончая. – Предполагал, что у его премудрого учителя есть на его работу свои собственные планы. Те, которыми он совершенно не желает делиться даже с ближайшими родичами. Да, Иттираэль? Это ведь твоя волосатая лапа торчит за Уходом? И за теми изменениями в Чертогах, что я успел почувствовать? И это ведь ты собирался завершить те Девять Кругов, ради которых жила столько веков вся твоя ветвь? Талларен был просто орудием в твоих руках, инструментом, глупым помощником, которого ты не во все посвятил, но которых оказался достаточно умен, чтобы направить твои знания на свои собственные нужды… так ведь, предатель? За Изменением стоял именно ты? ТЫ, а не твой Владыка?
Темный эльф встретил ее горящий взгляд и судорожно вздохнул. Темная Бездна!! Да как же это?! Неужто у НЕГО получилось?! Неужели Талларен все-таки добился успеха и создал то, ради чего были потрачены тысячелетия тяжкого ожидания, сотни лет безвылазного корпения в архивах, десятки неудачных опытов, многие и многие жизни? То, ради чего им с Таллареном пришлось рискнуть своим положение, силой и самой сутью, пытаясь убедить Владыку в необходимости эксперимента? Лишь для того, чтобы испытать дикое разочарование, а потом вовсе рассориться из-за сущего пустяка?!
О, Бездна… ну, почему молодежь так нетерпелива и непременно хочет получить результаты только для себя? Почему они так не любят сдерживать низменные порывы? Почему так торопятся с исполнением своих заветных желаний? Ведь еще несколько лет, и все бы получилось. Обязательно получилось бы! Они бы сумели уговорить Совет испробовать древние заклятия еще раз! Повторили бы прошлый опыт и непременно достигли бы успеха! Ведь все могло быть совсем не так! Но нет, этот молодой выскочка в самый ответственный момент вспыхнул от злости, уничтожил весь исходный материал, забрал самые важные части Хроник и надолго исчез, оставив обманутого учителя кипеть над разбитыми колбами, яростно шипеть от нерастраченной злости, а потом – рычать от бессилия и понимания собственного провала. Талларен, не понимая истинного смысла этой гигантской работы, бездарно проиграл свой шанс какому-то малолетнему детенышу! Так глупо провалил это важное задание! Слишком хотел урвать хоть кусочек этой тайны лично для себя! Позарился на возможность иметь Измененную только для себя, для своих нужд, для своих прихотей. Безумец! Хотя и гениальный безумец. Потому что он все-таки сделал это. Сумел собрать воедино разрозненные и отрывочные сведения. Смог воплотить в жизнь давнюю мечту всей свой ветви. Справился. Однако был слишком нетерпелив и неосторожен, когда с кривой усмешкой резал юное тело человечки по-живому, а потом сладко жмурился в предвкушении долгожданной победы.
Талларен Илле Л'аэртэ совершил лишь одну роковую ошибку, лишь в одном оступился и рухнул с божественного пьедестала: он смертельно ошибся в выборе жертвы. Он бросил на алтарь не того. Не сумел вовремя сломать чужую волю, пренебрег элементарными правилами безопасности, чего-то не рассчитал и в гордыне своей опрометчиво научил дерзкого человечка тайным знаниям. Тем, которые никогда не должны были попасть в чужие руки. Ослепленный страстью и жаждой мести старому учителю, желая доказать собственную правоту, он пренебрег его советами и рискнул сделать из человеческой девчонки не просто рабыню, а оружие – дивное, смертельно опасное, совершенное оружие, от которого сам же и пострадал. Оставив ей волю, Талларен сильно оплошал, за что и был немедленно наказан. Он передал своему созданию слишком много памяти, показал слишком много важного, поделился самым сокровенным, опрометчиво позволил заглянуть в свои мысли и упустил из виду то, что на граю гибели даже смертные способны на подвиги. Что они, короткоживущие, умеют мстить почти так же страшно, как многоопытные в этом вопросе Перворожденные. Не слишком ценят свой (и без того короткий) срок и готовы использовать любой, даже мизерный шанс, чтобы добраться до торжествующе хохочущего мучителя. На коленях доползут, зубами прогрызут, уподобившись дикому зверью, ногтями процарапают себе дорогу и сумеют сделать так, чтобы высокородный палач горько пожалел о своем триумфе.
Старший Хранитель опустил тяжелые веки.
Вот теперь он понял, отчего Родовой Ясень сорок лет назад так страшно вдруг содрогнулся в агонии. Отчего его главная ветвь внезапно почернела и обуглилась. Почему слетели сразу несколько листьев с его вечно зеленой кроны, а на шершавом стволе появилась глубокая, болезненная рана. Да, теперь все встало на свои места. Даже то, что второй наследник трона вдруг явился сюда в сопровождении истинной причины увядания Темного Леса.
Белка, правильно расценив выражение его лица, нехорошо улыбнулась.
– Вы же из-за этого разругались, Иттираэль? Из-за того, что Талларен хотел получить красивую игрушку для себя одного? Тогда как ты готовил ее для кого-то другого? Ведь так было? Скажи? Ведь это твоя ветвь так истово жаждала вернуть Изиара в наш мир? Она так долго хранила его указания в той части Хроник, которую никто, кроме вас, никогда не видел? Ведь именно ради него затевалась вся эта история с Изменением? И ради него погибали на ваших алтарях сотни невинных девчонок? Ради Владыки Изараэля, твоего дальнего предка и основателя всего вашего кровавого Рода? Для него ты готовил Измененную девочку, верно?!
Хмеры грозно заворчали и показали зубы.
– Ты ведь поделился с Таллареном этими знаниями, эльф. Рассказал ему, для чего на самом деле было создано Изменение, для чего были придуманы ваши проклятые руны, из которых потом и родилось остальное ваше искусство. Не молчи. Ответь: я прав? Да сам вижу, что прав. Потому что вы оба знали, что время для Девятого Круга подходит. Знали, что Таррэну суждено стать тем последним, кто завершит его до конца и выпустил Проклятого Бога на волю. Вам было отлично известно, что Изиару для нового воплощения понадобится новое тело и именно вы… да-да, не отводи глаза!.. именно вы решили заняться его созданием. Через дурацкие руны, через собственную кровь, в которой так много нужного для ритуала Огня! Старший сын Владыки Темного Леса, желавшего быть единственным в нем хозяином, и ты, Старший Хранитель Знаний, чей далекий предок когда-то был так верен своему сумасшедшему повелителю, что, получив от него прямой приказ, на века спрятал настоящую причину того, почему у Владыки ВСЕГДА должно было рождаться только два сына. Два! Из которых один предназначался в жертву и ускорял возвращение вашего бога, а второй… едва входя в полную силу, немедленно занимал место своего отца. А тот смирненько его уступал и нисколько не задумывался над некоторыми несоответствиями в своем состоянии, потому что как раз к этому времени НЕИЗМЕННО приближался к Уходу! ВАШИМИ усилиями! Твоими лично и усилиями тех, кто был на месте Старшего Хранителя до тебя!!!
Голос Белки стал неожиданно жестким, злым, хлестким, будто гибкий кнут. Он больно ранил чувствительный слух Перворожденных. Он неприятно резал нервы, эхом отдавался в душе и заставлял кожу покрываться мелкими пупырышками. От него стыла кровь в жилах, холодело сердце, а дыхание вырывалось с трудом, потому что то, что она сейчас говорила, было ужасающе похоже на правду.
Тир, нутром почувствовав витавшую в воздухе угрозу, осторожно потянулся к своим мечам. Элиар, переглянувшись с побратимом и опасно спокойным Воеводой, тоже подобрался, ненавязчиво сплетая вокруг друзей невидимую простому глазу защитную сеть. Леди Мирена до крови прикусила губу, все еще не решаясь покинуть строгого отца. Совет Старейшин непонимающе вертел головами, искренне не желая сообразить, что к чему. Корвин и Маликон, не сговариваясь, прикрыли спину своему лорду, их эльтары не замедлили закрыть его с другой стороны. Сартас сделал кому-то властный знак приглядывать за откровенно растерявшимися Хранителями, двое или трое из которых с каким-то нехорошим ожиданием посматривали в сторону Иттираэля. Мелисса непроизвольно прижалась к Тирриниэлю, не отпуская его руки, а слегка порозовевший Владыка неожиданно приподнялся, неловко встал на ноги и с какой-то досадой обернулся к своему Старшему Хранителю.
– Иттираэль…
– Я… уничтожу тебя! – вдруг прошипел Иттираэль, неуловимо быстро вскидывая руки. – Пусть тебя и создал Талларен, но я исправлю его ошибку! УМРИ!!!
– Белка! – ахнул Шранк, дернувшись навстречу, намереваясь прикрыть и защитить своего Вожака, что так долго и умело выводил эльфийского мага из себя. Толкнул кого-то из Перворожденных, молнией метнулся вперед, но был немедленно отброшен когтистой лапой и с рыком отлетел назад. – Карраш!! Твою мать! Ты что делаешь?!!!
Громадный мимикр поднялся во весь немаленький рост и глухо заворчал, собираясь высказать все, что он думает по поводу дурных смертных, лезущих в то, что их совершенно не касается, но… немного не успел: Чертоги в третий раз за эту долгую ночь содрогнулись до основания и вдруг вспыхнули ядовито зеленым огнем. В один миг они окутались бешено ревущим пламенем от земли до самых верхушек, до почерневших от жара куполов. Опасно полыхнули, задрожали, застонали, не в силах противиться чужой воле, а потом буквально утонули в неистово воющем Огне Жизни, выпущенным на волю сильнейшим магом Темного Леса. А Иттираэль победно вскинул полные силы руки и зловеще улыбнулся, повергнув в шок всех, кто еще мог видеть этот кровожадный оскал.