Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа

Мартин Джордж Р.Р.

Однако сейчас она не находила радости в приготовлении ядов. Более того, она испытывала вину. Все это Салуна связывала с долгим эхом черной жемчужины. Вероятно, чары были чрезвычайно могущественными, раз им удалось преодолеть эмоциональную закрытость, которую она взращивала в себе, столь долго имея дело с психотропными веществами.

— Неуместно сеять такое среди невинных гостей, — поделилась она сомнениями с огненной ведьмой.

— Уверяю тебя, среди присутствующих в Алом дворце не будет ни одного невинного человека.

— Я невинна!

Пайтим

взяла смертоносную галерину, ядовитый гриб, который, как утверждала Салуна, обладал изысканным вкусом.

— Сомнительное заявление. Невинна? Ты применяешь это слово слишком часто и не по поводу. «Наивна» подошло бы куда более. Или «лицемерна».

— Лицемерна я или нет, но мы будем целиком зависеть от универсального противоядия, — сказала Салуна, чьи попытки сотворить чары временной глухоты пока что не давали результата. — Если это заклинание так могущественно, как кажется…

— Мало какие заклинания нельзя отменить при помощи твоего чудесного средства, — ответила Пайтим мягким голосом. — Ты уверена, что его хватит, чтобы защитить нас обеих?

Салуна вытащила из сумки хрустальный сосуд. Серовато-голубой жидкости оставалось совсем немного, и огненная ведьма воззрилась на нее с сомнением.

— Этого хватит, чтобы уберечь нас, если черная жемчужина не сведет на нет силу противоядия. Мощь эликсира такова, что хватает самого малого количества. Да, этого достаточно — но не больше. Мы должны быть очень точны и не тратить понапрасну ни единой капли.

— Если понадобится, можем заткнуть уши воском.

— Если такая мера сработает, значит заклинание куда слабее, чем мы думаем, — произнесла Салуна и убрала сосуд.

Пайтим Норингал ничего не ответила; она стояла в глубокой оконной нише и угрюмо глядела на темную линию елей, отмечавшую горизонт.

Она искала взглядом своего василиска. Салуна сильно сомневалась, что он вернется.

Впрочем, жалость заставляла ее молчать, равно как и мысль о том, что лучше не злить огненную ведьму, известную своим взрывным характером. Салуна никогда не видела, чтобы ее соседка питала нежность к другим людям. То, как Пайтим поступила со своим бывшим возлюбленным, придворным лютнистом, не являлось исключением.

Однако она выказывала большую, даже, можно сказать, трепетную привязанность к выращенным ею василискам. Они были красивыми грациозными созданиями размером с выдру, с блестящей, резко очерченной чешуей разных оттенков: кораллового, киноварного, шоколадно-коричневого и оранжевого. Хвосты их походили на плети, а когти казались достаточно острыми, чтобы содрать кору с айвы. У василисков были прекрасные фасетчатые глаза, чистые и ясные, как желтые топазы. В отличие от мифологических собратьев, взгляд василисков Пайтим не нес смерти. А вот дыхание, подобное пламени в атаноре, с трех шагов превращало песок в стекло.

Их почти невозможно было приручить. Насколько знала Салуна, только огненная ведьма преуспела в этом. Ее питомцы выказывали по отношению к ней ответную искреннюю привязанность.

Питались они всем, что им предлагалось: и живыми существами, и мертвыми субстанциями, — но всему явно предпочитали хорошо выдержанную древесину твердых пород деревьев. Салуна подумала, что именно поэтому взгляд Пайтим возвращался к ближайшему лесу, несмотря на то что василиски не очень-то жаловали ели и пихты.

— Возможно, он найдет путь сюда. — Салуна смахнула крошки грибов с пальцев. — Ты всегда говорила, что у них хорошо развит инстинкт поиска дома.

— Возможно, — вздохнула Пайтим. — Но это не его дом. И через несколько часов мы уйдем отсюда.

Салуна коснулась ее руки. Она надеялась, что жест получился обнадеживающим, — она давно не практиковалась в таких вещах. Ей очень нужно было присутствие огненной ведьмы во время последней стадии сбора каждого заклинания. После завтрака они работали бок о бок в маленькой, набитой стеклом и сталью лаборатории, которая помещалась в самом темном углу фермы Салуны, глубоко в дебрях леса, среди высоченных древних елей.

Там, под светящимися трубками из светочей и неона, Салуна запустила древний ионный пульверизатор, способный превратить споры и ядовитые компоненты в почти невидимую пыль. Огненная ведьма при помощи телескопических щитков вводила яды в сосуды. Пайтим нанизывала эти похожие на драгоценные камни бусины на цепь из отличной платины, которая должна была украшать Салуну, когда та прибудет на бал. Обе ведьмы приняли по минимальной дозе каждого из ядов.

Заполнив последнюю бусину, они вернулись в домик. Там Салуна перелила половину оставшегося универсального противоядия в сосуд и отдала его огненной ведьме. Затем Пайтим приготовила ланч. Салуна продолжала пререкаться вплоть до наступления ночи.

— Я не получала личного приглашения на это празднество. Наверняка они меня не ожидают.

Пайтим стояла рядом плитой, готовя два превосходных омлета с добавлением вывалянных в соусе рампсов и бекона из антилопы.

— Мой ответ двору был четким: ты явишься в качестве моей спутницы.

— Я девять лет не покидала это место.

— Давно пора было выбраться куда-нибудь. — Пайтим положила омлет на медную тарелку и поставила перед Салуной рядом с лимонной тарталеткой размером с наперсток и стаканом свежего киселя из перца. — Вот. Ешь, пока горячее.

— Мне нечего надеть.

Струйка белого дыма вырвалась из левой ноздри огненной ведьмы.

— Печальным будет тот день, когда ведьма Кобальтовых гор не сможет сотворить наряд, достойный появления при дворе такого легендарно некомпетентного правителя, как Паолина Двадцать Девятый.

— А если моя некомпетентность окажется больше его? — Салуна раздраженно потыкала вилкой в омлет. — Что тогда?

— Этот момент будет столь кратким, что только ты и сможешь его заметить. Если, конечно, твои заклинания замешательства не подведут и универсальное противоядие не сработает против черной жемчужины. В противном случае…