О вкусах не спорят: есть тысяча мнений —Я этот закон на себе испытал, —Ведь даже Эйнштейн, физический гений,Весьма относительно всё понимал.Оделся по моде, как требует век, —Вы скажете сами:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.Вот уж действительноВсё относительно, —Всё-всё, всё.Набедренный пояс из шкуры пантеры, —О да, неприлично, согласен, ей-ей,Но так одевались все до нашей эры,А до нашей эры – им было видней.Оделся по моде как в каменный век —Вы скажете сами:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.Вот уж действительноВсё относительно, —Всё-всё, всё.Оденусь как рыцарь я после турнира —Знакомые вряд ли узнают меня, —И крикну, как Ричард я в драме Шекспира:«Коня мне! Полцарства даю за коня!»Но вот усмехнется и скажет сквозь смехЦенитель упрямый:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.Вот уж действительноВсё относительно, —Всё-всё, всё.Вот трость, канотье – я из нэпа, – похоже?Не
надо оваций – к чему лишний шум?Ах, в этом костюме узнали, – ну что же,Тогда я одену последний костюм.Долой канотье, вместо тросточки – стек, —И шепчутся дамы:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.Будьте же бдительны:Всё относительно, —Всё-всё, всё!
1966
«Корабли постоят – и ложатся на курс…»
Корабли постоят – и ложатся на курс, —Но они возвращаются сквозь непогоды…Не пройдет и полгода – и я появлюсь, —Чтобы снова уйти на полгода.Возвращаются все – кроме лучших друзей,Кроме самых любимых и преданных женщин.Возвращаются все – кроме тех, кто нужней, —Я не верю судьбе, а себе – еще меньше.Но мне хочется верить, что это не так,Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в делах —Я, конечно, спою – не пройдет и полгода.Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в мечтах, —Я, конечно, спою – не пройдет и полгода.
Зима 1966/67
«Вот – главный вход, но только вот…»
Вот – главный вход, но только вотУпрашивать – я лучше сдохну, —Вхожу я через черный ход,А выходить стараюсь в окна.Не вгоняю я в гроб никого,Но вчера меня, тепленького —Хоть бываю и хуже я сам, —Оскорбили до ужаса.И, плюнув в пьяное мурлоИ обвязав лицо портьерой,Я вышел прямо сквозь стекло —В объятья к милиционеру.И меня – окровавленного,Всенародно прославленного,Прям как был я – в амбицииДовели до милиции.И, кулаками покаравИ попинав меня ногами,Мне присудили крупный штраф —За то, что я нахулиганил.А потом – перевязанному,Несправедливо наказанному —Сердобольные мальчикиДали спать на диванчике.Проснулся я – еще темно, —Успел поспать и отдохнуть я, —Встаю и, как всегда, – в окно,Но на окне – стальные прутья!И меня – патентованного,Ко всему подготовленного, —Эти прутья печальныеВвергли в бездну отчаянья.А рано утром – верь не верь —Я встал, от слабости шатаясь, —И вышел в дверь – я вышел в дверь! —С тех пор в себе я сомневаюсь.В мире – тишь и безветрие,Чистота и симметрия, —На душе моей – тягостно,И живу я безрадостно.
Зима 1966/67
Песня-сказка о нечисти
В заповедных и дремучих страшных Муромских лесахВсяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх:Воет воем, что твои упокойники,Если есть там соловьи – то разбойники. Страшно, аж жуть!В заколдованных болотах там кикиморы живут, —Защекочут до икоты и на дно уволокут.Будь ты пеший, будь ты конный — заграбастают,А уж лешие – так по лесу и шастают. Страшно, аж жуть!А мужик, купец и воин — попадал в дремучий лес, —Кто зачем: кто с перепою, а кто сдуру в чащу лез.По причине попадали, без причины ли, —Только всех их и видали – словно сгинули. Страшно, аж жуть!Из заморского из лесу, где и вовсе сущий ад,Где такие злые бесы — чуть друг друга не едят, —Чтоб творить им совместное зло потом,Поделиться приехали опытом. Страшно, аж жуть!Соловей-разбойник главный им устроил буйный пир,А от их был Змей трехглавый и слуга его – Вампир, —Пили зелье в черепах, ели бульники,Танцевали на гробах, богохульники! Страшно, аж жуть!Змей Горыныч взмыл на древо, ну – раскачивать его:«Выводи, Разбойник, девок, — пусть покажут кой-чего!Пусть нам лешие попляшут, попоют!А не то я, матерь вашу, всех сгною!» Страшно, аж жуть!Все взревели, как медведи: «Натерпелись – сколько лет!Ведьмы мы али не ведьмы, патриотки али нет?!Налил бельма, ишь ты, клещ, – отоварился!А еще на наших женщин позарился!..» Страшно, аж жуть!Соловей-разбойник тоже был не только лыком шит, —Гикнул, свистнул, крикнул: «Рожа, ты, заморский паразит!Убирайся без бою, уматывайИ Вампира с собою прихватывай!» Страшно, аж жуть!…А теперь седые люди помнят прежние дела:Билась нечисть грудью в груди и друг друга извела, —Прекратилося навек безобразие —Ходит в лес человек безбоязненно. И не страшно ничуть!
Зима 1966/67
Песня о новом времени
Как призывный набат, прозвучали в ночи тяжело шаги, —Значит, скоро и нам – уходить и прощаться без слов.По нехоженым тропам протопали лошади, лошади,Неизвестно к какому концу унося седоков.Наше время иное, лихое, но счастье, как встарь, ищи!И в погоню летим мы за ним, убегающим, вслед.Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей,На скаку не заметив, что рядом – товарищей нет.И еще будем долго огни принимать за пожары мы,Будет долго зловещим казаться нам скрип сапогов,О войне будут детские игры с названьями старыми,И людей будем долго делить на своих и врагов.А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется,И когда наши кони устанут под нами скакать,И когда наши девушки сменят шинели на платьица, —Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять!..
<1966 или 1967>
Случай в ресторане
В ресторане по стенкам висят тут и там —«Три медведя», «Заколотый витязь»…За столом одиноко сидит капитан.«Разрешите?» – спросил я. «Садитесь!…Закури!» – «Извините, «Казбек» не курю…»«Ладно, выпей, – давай-ка посуду!..Да пока принесут… Пей, кому говорю!Будь здоров!» – «Обязательно буду!»«Ну так что же, – сказал, захмелев, капитан, —Водку пьешь ты красиво, однако.А видал ты вблизи пулемет или танк?А ходил ли ты, скажем, в атаку?В сорок третьем под Курском я был старшиной, —За моею спиной – такое…Много всякого, брат, за моею спиной,Чтоб жилось тебе, парень, спокойно!»Он ругался и пил, он спросил про отца,И кричал он, уставясь на блюдо:«Я полжизни отдал за тебя, подлеца, —А ты жизнь прожигаешь, иуда!А винтовку тебе, а послать тебя в бой?!А ты водку тут хлещешь со мною!..»Я сидел как в окопе под Курской дугой —Там, где был капитан старшиною.Он все больше хмелел, я – за ним по пятам, —Только в самом конце разговораЯ обидел его – я сказал: «Капитан,Никогда ты не будешь майором!..»
1967
Парус
Песня беспокойства
А у дельфинаВзрезано брюхо винтом!Выстрела в спинуНе ожидает никто.На батарееНету снарядов уже.Надо быстрееНа вираже!Парус! Порвали парус!Каюсь! Каюсь! Каюсь!Даже в дозореМожешь не встретить врага.Это не горе —Если болит нога.Петли дверныеМногим скрипят, многим поют:Кто вы такие?Вас здесь не ждут!Парус! Порвали парус!Каюсь! Каюсь! Каюсь!Многие лета —Всем, кто поет во сне!Все части светаМогут лежать на дне,Все континентыМогут гореть в огне, —Только всё это —Не по мне!Парус! Порвали парус!Каюсь! Каюсь! Каюсь!
1967
Пародия на плохой детектив
Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской,Под английским псевдонимом «мистер ДжонЛанкастер Пек»,Вечно в кожаных перчатках —чтоб не делать отпечатков, —Жил в гостинице «Советской» несоветский человек.Джон Ланкастер в одиночку, преимущественно ночью,Щелкал носом – в ём был спрятан инфракрасныйобъектив, —А потом в нормальном свете представало в черном цветеТо, что ценим мы и любим, чем гордится коллектив.Клуб на улице Нагорной — стал общественной уборной,Наш родной Центральный рынок – стал похожна грязный склад,Искаженный микропленкой,ГУМ – стал маленькой избенкой,И уж вспомнить неприлично, чем предстал театр МХАТ.Но работать без подручных —может, грустно, а может, скучно, —Враг подумал – враг был дока, – написал фиктивный чек,И где-то в дебрях ресторана гражданина ЕпифанаСбил с пути и с панталыку несоветский человек.Епифан казался жадным, хитрым, умным, плотоядным,Меры в женщинах и в пиве он не знал и не хотел.В общем так: подручный Джонабыл находкой для шпиона, —Так случиться может с каждым – если пьян и мягкотел!«Вот и первое заданье: в три пятнадцать возле бани —Может, раньше, а может, позже – остановится такси, —Надо сесть, связать шофера, разыграть простого вора, —А потом про этот случай раструбят по «Би-би-си».И еще. Побрейтесь свеже, и на выставке в МанежеК вам приблизится мужчина с чемоданом – скажет он:«Не хотите ли черешни?» Вы ответите: «Конечно», —Он вам даст батон с взрывчаткой – принесете мне батон.А за это, друг мой пьяный, — говорил он Епифану, —Будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин!»…Враг не ведал, дурачина: тот, кому всё поручил он,Был – чекист, майор разведки и прекрасный семьянин.Да, до этих штучек мастер этот самый Джон Ланкастер!..Но жестоко просчитался пресловутый мистер Пек —Обезврежен он, и даже он пострижен и посажен, —А в гостинице «Советской» поселился мирный грек.
1967
Профессионалы
Профессионалам — зарплата навалом, —Плевать, что на лед они зубы плюют.Им платят деньжищи — огромные тыщи, —И даже за проигрыш, и за ничью.Игрок хитер – пусть берет на корпус,Бьет в зуб ногой и – ни в зуб ногой, —А сам в итоге калечит ноги —И вместо клюшки идет с клюкой.Профессионалам, отчаянным малым,Игра – лотерея, – кому повезет.Играют с партнером — как бык с матадором, —Хоть, кажется, принято – наоборот.Как будто мертвый лежит партнер твой, —И ладно, черт с ним – пускай лежит.Не оплошай, бык, — бог хочет шайбы,Бог на трибуне – он не простит!Профессионалам судья криминаломНи бокс не считает, ни злой мордобой, —И с ними лет двадцать кто мог потягаться —Как школьнику драться с отборной шпаной?!Но вот недавно их козырь главный —Уже не козырь, а так – пустяк, —И их оружьем теперь не хужеИх бьют, к тому же – на скоростях.Профессионалы в своем МонреалеПускай разбивают друг другу носы, —Но их представитель (хотите – спросите!)Недавно заклеен был в две полосы.Сперва распластан, а после – пластырь…А ихний пастор – ну как назло! —Он перед боем знал, что слабо им, —Молились строем – не помогло.Профессионалам по всяким каналам —То много, то мало – на банковский счет, —А наши ребята за ту же зарплатуУже пятикратно уходят вперед!Пусть в высшей лиге плетут интриги,И пусть канадским зовут хоккей —За нами слово, — до встречи снова!А футболисты – до лучших дней…
1967
Песенка про йогов
Чем славится индийская культура?Ну, скажем, – Шива – многорук, клыкаст…Еще артиста знаем – Радж Капюра,И касту йогов – странную из каст.Говорят, что раньше йогмогНи черта не брамши в рот —год, —А теперь они рекордбьют:Всё едят и целый годпьют!А что же мы? И мы не хуже многих —Мы тоже можем много выпивать, —И бродят многочисленные йоги —Их, правда, очень трудно распознать.Очень много может йогштук:Вот один недавно легвдруг —Третий день уже летит, —стыд! —Ну а йог себе лежитспит.Я знаю, что у них секретов много, —Поговорить бы с йогом тет-на-тет, —Ведь даже яд не действует на йога:На яды у него иммунитет.Под водой не дышит час —раз,Не обидчив на слова —два,Если чует, что стариквдруг —Скажет «стоп!», и в тот же миг —труп!Я попросил подвыпимшего йога(Он бритвы, гвозди ел как колбасу):«Послушай, друг, откройся мне – ей-бога,С собой в могилу тайну унесу!»Был ответ на мой вопроспрост,Но поссорились мы с нимв дым, —Я бы мог открыть ответтот,Но йог велел хранить секрет,вот…