Песок
Шрифт:
— Я, знаешь ли, пока тут живу, — крикнул Коннер, но ему хватило одного взгляда на окружавший его дом песок, чтобы понять, что предъявлять претензии ему осталось не так уж долго.
Толкнув дверь, он сбил с ботинок налипь [7] и шагнул внутрь:
— Эй, братишка! Ты дома?
Чтобы закрыть дверь, пришлось навалиться на дверную ручку изо всех сил. С потолка посыпалась взвесь [8] , затрещали стропила. Он не видел никаких следов Палмера: ни его ботинок, ни рюкзака со снаряжением, ни остатков от набега на кладовую с продуктами. Откуда-то снизу
7
Налипь — влажный песок, приставший к подошвам ботинок.
8
Взвесь — мелкий песок, обычно висящий в воздухе.
— Ужинал? — крикнул он, ставя на шаткий стол у двери принесенные из дайверского бара полбанки холодной тушеной крольчатины. Его младший брат что-то крикнул в ответ, но слов было не разобрать. Похоже, он находился уровнем ниже.
Коннеру хватило четырех размашистых шагов, чтобы пройти из прихожей в кухню, а затем в их общую спальню с двумя маленькими койками на ржавых пружинах. Кровать Роба была отодвинута в сторону, а три половицы под ней сняты. Внизу было темно. Единственным освещением в маленьком доме служил слабый свет фонаря, сочившийся сквозь потрескавшееся стекло во входной двери. Свеча у кровати Роба полностью догорела. Пошарив в ящике возле своей койки, Коннер отыскал фонарик и включил его, но тот не работал, и пришлось бросить его обратно в ящик. Еще три шага, и он принес из гостиной керосиновую лампу. Встряхнув ее и услышав плеск топлива, он на ощупь зажег фитиль.
— Собираешь снаряжение? — спросил он.
Роб не ответил. Коннер подкрутил фитиль, и комнату залило светом. Сев на пол спальни, он свесил ноги в дыру, затем спустился сам и забрал сверху лампу. Бледный свет заполнил чье-то бывшее жилище.
Когда-то поддерживавшие крышу стропила превратились в балки под полом в доме Палмера. Под их домом стоял чей-то еще, давно заброшенный и никем не занятый. Вскоре и дому Коннера предстояло стать чьим-то подвалом, заполненным песком. Так продолжалось из года в год — груды песка поднимались все выше к небесам, а дома проваливались ближе к преисподней.
Коннер обвел лампой небольшое пространство, где они с Робом хранили свое скромное имущество. Мешок с палаткой и походное снаряжение выглядели нетронутыми, лежа там, где их оставили год назад. Коннер смахнул с мешка взвесь, думая, куда, черт побери, подевался Роб. Толкнув дверь в старую ванную, он увидел еще несколько снятых половиц. Внизу плясал свет.
— Что ты там делаешь, черт побери? — спросил он.
Роб взглянул на него из дыры в старом полу, виновато улыбаясь. Он сидел на груде песка еще одним уровнем ниже. Дальше было не проникнуть — следующий погребенный дом практически полностью заполнился наносом [9] . Волосы брата прилипли к потному лбу, будто он вконец выбивался из сил. Коннер быстро отвел взгляд.
9
Нанос — песок, который наносит в дом.
— Эй, братишка, ты же не затем туда залез, чтобы подрочить?
— Нет! — пискнул Роб, и Коннер, снова заглянув в дыру, увидел, что его брат ерзает туда-сюда. Роб поднял глаза, с досадой кусая губы.
— Где ты был? — спросил он. — Я все зову тебя и зову.
Коннер только теперь понял, что его брат угодил в переплет. Присев, он опустил лампу ниже половиц и увидел, что Роба по пояс засыпало песком. Виднелись следы в тех местах, где он пытался копать руками.
— Что ты натворил, черт бы тебя побрал?
— Я просто играл, — ответил Роб.
Повесив лампу на гвоздь, Коннер спустился еще на один уровень.
— Я же тебе говорил, чтобы ты туда не лазил. Песок может обвалиться, и моргнуть не успеешь.
— Знаю. Но… он не осыпался. Я вроде как сам в него зарылся.
Коннер заметил тянувшиеся из песка провода. Он попытался вытащить брата, но Роб не сдвинулся с места. Песок вокруг него твердостью походил на бетон.
— Что ты сделал?
— Я… кое над чем работал. — Роб показал Коннеру оголовье маски, от которого шел пучок проводов, исчезая в толще песка. — Я не нырял, честно. Вовсе нет. Просто хотел посмотреть, что получится сделать с моими ботинками…
— С твоими ботинками?..
— С ботинками отца.
— Имеешь в виду — с моими ботинками? — Коннер выхватил оголовье из руки брата. — Черт побери, тебе уже одиннадцать, Роб. Эта хрень — вовсе не игрушки. Может плохо кончиться. Где ты взял эту штуку?
— Нашел.
— Украл?
Коннер встряхнул оголовье в руке. У него мелькнула мысль оставить братишку здесь на ночь, просто чтобы преподать ему урок.
— Нет. Нашел. Клянусь.
— Знаешь, что сделал бы с тобой Палм, увидев, что ты с этим играешь? Или Вик? — Коннер осмотрел оголовье. Оно принадлежало какой-то старой маске, с которой сняли экран. — Ты что, в мусоре эту хрень отыскал? Ей там самое место.
Роб не ответил, что было равнозначно признанию.
— Ты сам подключил провода?
— Да, — прошептал брат. — Кон, я ног не чувствую.
Коннер увидел, что брат плачет. Одну его руку зажало в песке. Робу не нужно было объяснять, насколько серьезно его положение.
— Послушай, — сказал Коннер, — нельзя оставлять эти контакты открытыми. Они немного поработают, пока ты не вспотеешь, а потом замкнутся. — Он протер рубашкой внутреннюю сторону оголовья. — И тогда, что бы ты ни пытался сделать, будет только все хуже и хуже. Ты уплотнял песок, вместо того чтобы его разрыхлять. Нужно всего лишь отключить питание, и песок тебя отпустит.
Роб шмыгнул носом.
— Я поставил выключатель в левый ботинок, — сказал он.
— В ботинок? Зачем, черт побери?
Роб утер щеку свободной рукой:
— Я подумал, что сумею сделать дайверский костюм без костюма. Только ботинки.
— Господи, и как ты только дожил до одиннадцати лет?
Убедившись, что оголовье сухое, Коннер уже собрался прижать его к своему лбу и освободить брата, но вдруг подумал о сестре и о том, как поступила бы она.
— Сиди спокойно, — сказал он. Стянув через голову рубашку, он нашел сухой ее участок и досуха вытер лоб брата.
— Я не плачу, — тихо проговорил Роб, пока Коннер промокал ему голову.
— Я знаю, что ты не плачешь. Я высушиваю тебе виски.
Брат замер. Проверив оголовье, Коннер помедлил, любуясь крошечными следами пайки, которую сделал Роб.
— Да ты настоящий мастер. — Он опустил оголовье на голову брата. — Теперь слушай. Я хочу, чтобы ты не просто разрыхлил песок, понял?
Роб кивнул.
— Мне нужно, чтобы ты заставил его обтекать твои ноги, ясно? Почувствуй его движение. Направляй его. А потом пусть он надавит снизу на твои подошвы. Представь, будто под тобой две руки, которые поднимают тебя вверх. Две руки, которые крепко держат тебя за ботинки, ясно? Чувствуешь пальцы? Ладони?