Пьесы на 2,3,4,5,6 человек. Сборник №1
Шрифт:
Воры на мгновение замирают. Переглядываются.
Лёха начинает кричать, начинается паника, воры начинают бегать суматошно по квартире, сталкиваются, падают.
Становится тихо.
ВАДИМ: Может всё-таки, включим свет, а то за зря носы порасшибаете.
СЕМЁН: Кто здесь?
Семён достаёт из-за пазухи пистолет.
ВАДИМ: Хозяин дома с вами разговаривает.
ЛЁХА: А почему вы дома, позвольте поинтересоваться?
ВАДИМ: Потому что спать на улице глупо, если у тебя есть дом.
ЛЁХА: Логично.
СЕМЁН:
ЛЁХА: Да-да… а у меня зажигалка.
Семён смотрит на Лёху как на дурака.
ВАДИМ: Разве я шучу. Вы пришли грабить – грабьте. Картину я вам уже указал, за ней сейф. В сейфе деньги. Код скажу.
СЕМЁН: Смотри, если что не так пойдёт…, мы люди серьёзные!
ЛЁХА (Вадиму): Простите, а где у вас тут туалет?
Семён осуждающе смотрит на подельника.
ЛЁХА: Очень нужно!
ВАДИМ: Да без проблем, понимаю, всякое бывает. Налево за углом, вторая дверь.
Лёха убегает.
Семён подходит к картине, снимает, ставит на пол.
Слышен раздосадованный, мучительный голос Лёхи.
ЛЁХА: Тут заперто!
ВАДИМ: Вторая дверь за углом, не первая!
Слышен хлопок двери и слив унитаза.
СЕМЁН: Темно, ничего не видно, тут кнопки мелкие на сейфе.
ВАДИМ: Говорю же, давайте включим свет. Я могу пообещать, не смотреть в вашу сторону, чтобы не видеть лиц.
СЕМЁН: Нашёл дураков.
ВАДИМ: Да это, в общем не столь важно, вокруг дома стоят камеры. Они прекрасно считывают лица в любое время суток.
СЕМЁН: Чёрт.
ВАДИМ: Да не переживайте, я никуда не буду заявлять.
СЕМЁН: Какой-то вы странный хозяин. А почему не будете?
ВАДИМ: Потому что я прекрасно знаю о причинах, толкающих на ограбление, и не осуждаю воров.
СЕМЁН: Да неужели?
Семён отходит в сторону, нащупывает кресло, садится в него.
СЕМЁН: А ну, поведай, раз так, что же нами движет?
ВАДИМ: Свет включаем?
СЕМЁН: Давай раз так, что уж теперь, всё равно засветились.
На сцене включается яркий свет, Семён сидит в кресле, Вадима не видно. Лёха стоит на краю сцены, хватается за глаза, потом за живот.
ЛЁХА: Ой! Что же так неожиданно-то.
Лёха опять убегает. Слышен хлопок двери и слив унитаза.
ВАДИМ: Я знаю несколько воров, это прекрасные люди, ничем не отличаются от обычных работяг, но с одной оговорочкой! Им не слишком повезло в жизни.
СЕМЁН: Не слишком повезло в жизни? Ты это так называешь? Да где ты чёрт тебя подери?
Вадим встаёт с дивана повёрнутого спинкой к сцене. Его становится видно. Он встаёт с чашкой в руке, потягивается, и проходит по дому, не обращая внимания на визитёра.
ВАДИМ: А как это называете вы?
СЕМЁН: Мы это называем принципом социального неравенства. Принципом, несправедливости пронизывающим всю систему нашего общества. Я не знаю, как в других странах, никогда не бывал, но в нашей – это факт.
ВАДИМ: И в чём же неравенство?
СЕМЁН: Посмотри на себя в зеркало, приятель.
Вадим подходит к зеркалу, смотрит оценивающим взглядом.
В комнату возвращается Лёха.
СЕМЁН: А теперь посмотри на Лёху!
ВАДИМ: Лёха это тот, что с несварением?
СЕМЁН: Он самый.
Вадим смотрит на Лёху.
Лёха не понимает, что здесь происходит, не знает, как себя вести.
СЕМЁН: Видишь разницу? Она очевидна. Во всём. А ведь вы примерно одного возраста. А теперь посмотри на меня.
Вадим смотрит на Семёна. Вид у него довольно потасканный.
СЕМЁН: Каков красавец?
ВАДИМ: Ну как сказать, не светское общество, конечно, но на вид ребята адекватные.
СЕМЁН: Я не о том. Ты думаешь, мы с Лёхой мечтали о такой жизни? Думаешь, я с детства спал и видел, как буду лазить по домам? Или может быть (обращается к Лёхе) ты Лёха всегда хотел быть вором?
ЛЁХА: Не, в детстве я космонавтом мечтал стать.
СЕМЁН: Ну а потом?
ЛЁХА: Потом водителем на фуру, чтобы поля, леса, просторы. Люблю природу.
СЕМЁН: А что не стал?
ЛЁХА: Не взяли. Обучился, получил водительское удостоверение, но когда пошёл устраиваться – везде отшили. Мыкался больше года, прозябая на мамкиных харчах, потом на завод пошёл, но там только здоровье посадил, а денег толком заработать…
СЕМЁН: Ещё нужны пояснения о социальном неравенстве?
ВАДИМ: Нужны. Один пример – это частный случай.
СЕМЁН: Хорошо. Расскажу о себе. Я закончил физико-технический. Давно это было, правда, но мозги тогда работали как надо. Только мне с этими мозгами всюду от ворот поворот дали. Не вышли мы с Лёхой рожей, не пришлись ко двору. И куда бы я не приходил на работу – везде стояли толпы таких же как и я. Газеты, объявления, биржи труда. Приглашать на собеседования – приглашают, а дальше без объяснения причин. Время идёт, а кушать хочется. Пошёл грузчиком, что делать, туда берут всех подряд. Сколько не искал параллельно – ничего нигде не нашёл дельного. Работа вроде бы и есть, а начинаешь звонить – или занято уже место или выбирают претендентов, обещают перезвонить. Ни разу не перезвонили.
А потом, как-то встречаю школьного товарища. Он кое-как до девятого класса доучился. Ни «бэ» ни «мэ» ни «кукареку». Двух слов связать не мог. Костюмчик на нём такой, баксов за пятьсот, галстук. Краля под ручку вся увешанная в жемчугах. Я к нему подошёл, поздоровался, а он со мной даже разговаривать не стал. Позже узнал, что он зам директора тканого комбината работает. А директор кто? Папа, конечно.
И так везде. Везде свои люди. От того-то, мы с Лёхой не могли нигде более-менее достойную работу найти. Всё что получше – занято детьми да знакомыми. Вот и получается, что одним всё, а другим ничего. А чем мы хуже? Тем, только что «мохнатой руки» не оказалось? Или тем, что не умеем в нужном месте подлизать в нужное время? Нет, братец, это не мой удел. Так пятнадцать лет я скитался то грузчиком, то разнорабочим. Всё здоровье посадил, а на жизнь не заработал. Такое зло взяло. Решился я тогда самосуд устроить. Разок, думаю, сорву куш, да хоть узнаю, как белые люди живут. Присмотрел домик побогаче. Справки кое-какие навёл. Тётка там богатая жила, у неё не убудет, а мне хоть спину разогнуть на какое-то время, хоть передохнуть. Залез, взял там кое-чего, но попался на выходе. Случайно патрульная машина проезжала, вообще она там быть не должна, а вот случай. Меня на семь лет в кресты. А вышел – ещё хуже стало с работой, со справкой даже в грузчики не везде берут. С Лёхой вон познакомился, у него примерно так же всё, только обошлось без тюрьмы. Этот домик присмотрели.