Пьесы
Шрифт:
СЫН. Так, ничего особенного… Можно я попробую у тебя вино?
РАДКА. Ты же не хотел.
СЫН. Я только попробую. Интересно, узнаю вкус или нет?.. Совершенно не помню этого вина. (Пробует.)
РАДКА. А у меня был такой вечер…
СЫН. Да?
РАДКА. Да. Сегодня же был последний вечер.
СЫН. Действительно.
РАДКА. И у меня
СЫН. Устала?
РАДКА. Нет, даже наоборот — я как-то возбуждена, немного.
СЫН. От чего?
РАДКА. От сцены. Все никак не отпустит…
СЫН. А почему ты, собственно, приехала? А Йон тоже работал сегодня вечером? Ты с ним говорила?
РАДКА. Я хотела тебя видеть.
СЫН. Ну вот ты меня и увидела. Что дальше?
РАДКА. Увидела. Но я ждала тебя в клубе.
СЫН. Ты же знаешь, я не люблю все это. И мне неприятно тебя там наблюдать.
РАДКА. Но ведь это был последний вечер… Вообще-то я очень старалась.
СЫН. Для кого?
РАДКА. Для всех. Мне там хорошо. Неужели ты не понимаешь? И мне жаль уходить… Завтра уже буду скучать… Не захочется вставать утром, буду лежать весь день, и внутри у меня будет пусто.
СЫН. Если хочешь, я приду и наполню тебя.
РАДКА. Если хочешь, приходи.
СЫН. Ты расстроилась?
РАДКА. Из-за чего?
СЫН. Из-за того, что я не пришел.
РАДКА (улыбаясь). Нет, милый.
СЫН. Тебе было плохо без меня?
РАДКА. Конечно, мне было плохо, но я знала, что мы все равно увидимся… Что он там делает?
СЫН. Не знаю.
РАДКА. Что ты на него так взъелся?.. Он же старается.
СЫН. Старается — потому что ты пришла.
РАДКА. В старости все такие.
СЫН. Сентиментальные?
РАДКА. Да, если ты называешь это сентиментальностью. (Грохот. ОТЕЦ входит с большим подносом.)
ОТЕЦ. Эх, расплескал. (Бульон расплескался по подносу, ОТЕЦ ставит поднос и пытается его вытереть.) Ну что ты будешь делать! Почему у тебя такая темень? Почему ты не вкрутишь в коридоре лампочки?
СЫН. Потому что у меня нет стремянки. Возьму у соседей, когда они вернутся.
ОТЕЦ. А где они?
СЫН. Откуда мне знать, наверное, уехали в отпуск.
ОТЕЦ. Завтра ты сам сходишь в магазин и купишь лампочки.
СЫН. Завтра тебе уже будет все равно, есть свет в коридоре или нет.
ОТЕЦ. Ты слышал, что я сказал? Завтра пойдешь и купишь, я просто боюсь ходить по коридору. Так и ногу сломать недолго… (Ставит на стол три тонкостенные бульонные чашки с ручками. Садится, разливает бульон всем троим.) Ну-с, приступим. (Поворачиваясь к РАДКЕ.) Надеюсь, бульон удался. (Ест. СЫНУ.) Ты что, не будешь?
СЫН. Не хочу. (Отодвигает чашку.)
ОТЕЦ (РАДКЕ). Когда вы познакомились?
РАДКА. Не знаю. Может быть, года два назад… А?
СЫН. Скоро будет три года.
ОТЕЦ. А как вы познакомились?
РАДКА. Я работала в ресторане…
ОТЕЦ. В ресторане… Как странно…
СЫН. Что тут странного?
ОТЕЦ. То, что все мы так или иначе связаны с ресторанным бизнесом… Ты и сейчас там работаешь?
РАДКА. Нет, слава богу.
ОТЕЦ. И я тоже… Ваше здоровье! А вот он все еще работает… Завтра ты работаешь?
СЫН. Во всяком случае, я туда иду.
ОТЕЦ. А нам ходить никуда не надо, правда?
РАДКА. Да, завтра высплюсь как следует.
ОТЕЦ. А я, хоть и не работаю уже много лет, по-прежнему просыпаюсь каждое утро в половине пятого — и вдруг вспоминаю, что идти-то мне некуда…
РАДКА. И что ты тогда делаешь?
ОТЕЦ. Ну, мне есть чем заняться… Я начал писать мемуары.
РАДКА. Да?
ОТЕЦ. Да.
СЫН. И о чем ты пишешь?
ОТЕЦ. О своей жизни.
СЫН. А, о своей жизни?
ОТЕЦ. Разумеется, о своей.
СЫН. О своей… И как же ты их назовешь?
ОТЕЦ. «Сорок лет в ресторанном бизнесе».
СЫН. И много у тебя уже написано?
ОТЕЦ. Много. Я начал разбирать свои заметки и написал, по-моему, восемь страниц. Все это не так просто! Начинаешь задумываться и теряешь нить. Нужно отобрать главное.
СЫН. И какова же тема?
ОТЕЦ. Я собираюсь проследить свою жизнь, год за годом в обратном порядке.
СЫН. Тебе нужна тема. Неужели ты пишешь без темы? «Как достойно прожить в невыносимых условиях».