Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]
Шрифт:
— Интересно, как? Он полицию сам за версту обходит…
— Здесь можно поспорить. Ведь Джорису было бы уже нечего терять. Взгляните на это дело его глазами, богатство почти у него в кармане, только руку протяни, и вот в последний момент кто-то лишает его всего. Здесь можно ошалеть от ярости и отомстить любой ценой. Не знаю, каков у Робина Грейнера психолог, но мне хотелось бы взглянуть на эту ситуацию его глазами. А что ты думаешь по этому поводу, Хоппи?
Некрасивое лицо мистера Юниаца скривилось в мучительном упреке. Даже во время полного спокойствия и безмятежности
— Кто — я? — мучительно выдавил он.
— Да, ты.
Юниац откусил кусок своей сигары и задумчиво проглотил его.
— Ну, босс, — начал он неуверенно, заметил на себе взгляд Святого и продолжил свои мучения. — Этот парень, Грейнер, ты о нем говорил мне в Мадриде?
— Точно.
— Из-за него мы приехали сюда?
— Опять верно.
— Лотерейщик? — выпалил Хоппи, ощутив под ногами твердую почву.
Саймон одобрительно кивнул.
— Кажется, самую суть ты ухватил. Полагаю, пока что можешь называть Грейнера лотерейщиком. Тем более что билет находится у него. Вопрос в том — что дальше?
— Дело верное, босс, — легкомысленно заявил Юниац.
Святой медленно опустился в кресло.
— Что-то ты разговорился, впервые в жизни, — удивленно заметил он. — То ли это виски подействовало, то ли что-то запало в голову?
Юниац прищурился.
— Верняк, босс. Нам только и надо подойти к этому типу, сказать, что, если он не возьмет нас в долю в этом рэкете, мы натравим на него легавых. Все выгорит. Деваться некуда, — закончил Хоппи свою речь.
Святой с сожалением посмотрел на него.
— Дурья твоя башка, — сказал он. — Это не рэкет. Это испанская официальная лотерея, она вполне законна, ее проводит не Грейнер. Он только заполучил билет, который выиграл главный приз.
Хоппи Юниац выглядел расстроенным, он чувствовал, что испанское правительство нанесло ему личное оскорбление, и это наводило его на грустные размышления.
— Да нет, босс, — затянул он старую песню.
— Но мне все ясно, — выдохнул Святой, вскочив на ноги.
Кристина Ванлинден, восторженно следившая за ним, почувствовала неодолимую силу — то, что ей больше всего нравилось в мужчинах. Какие бы сомнения ни владели им, личность его безраздельно царила в комнате и подавляла всех. А он продолжал улыбаться. И самоуверенная, чуть хвастливая жестикуляция сопровождала каждое его движение.
— Грейнер заполучил билет, но Джорис у нас, и пока он не сошел со сцены, тот побоится предъявлять билет к оплате. Ему придется постараться заполучить Джориса назад. Робин может себе позволить подождать несколько дней и постараться найти способ обойти препятствия. Так что ставки сделаны. Грейнер постарается использовать свои козыри, а мы — свои. И нашим следующим шагом будут переговоры с ним.
Саймон заметил, как крепко сжались губы Кристины.
— Переговоры с Грейнером? Вы этого не сделаете.
— Отчего же? — мрачно ответил Святой. — Он ждет меня!
Ее глаза расширились от ужаса.
— Вас?
— Ну разумеется. Мы поздно сошли на берег, потом никак не могли дождаться, пока выгрузят машину. Оставшаяся часть дня прошла в попытках заполучить отметку в документах. О, Тенерифе! После всех формальностей нам нужно было хорошо подкрепиться и опрокинуть пару стаканчиков. Естественно, мы навели справки о Грейнере, и от шести местных жителей получили абсолютно разноречивую информацию, так что нам оставалось попытаться найти его самим. Вот тут мы налетели на вас. — Святой улыбнулся. — Так что Робин ждет меня, все правильно!
— Почему?
Саймон посмотрел на часы.
— А вам не кажется, что уже полночь, и прежде, чем мы продолжим беседу, Джорису нужен отдых? — Он прошелся по комнате. — Да, вот еще, нам надо скрыть, что Джорис здесь. Первое, что сделает Грейнер, — это направит своих людей по отелям. Хоппи провел его сюда под видом пьяного, дежурный не знает кто это. Пару деньков он отсидится здесь, потом решим, что делать. Тебе понятно, Хоппи? Сам можешь разместиться на полу или в ванной.
— Порядок, босс. Мне-то без разницы, — хрюкнул Юниац.
— Хорошо. — Саймон улыбнулся девушке. — Тогда я схожу вниз и раздобуду комнату для вас.
Он быстро сбежал вниз по лестнице. Подняв такой шум, словно полдюжины взломщиков вышибли тараном входную дверь, ему удалось заполучить ночного портье и объяснить ему, в чем дело. Тот тупо посмотрел на него.
— Маньяна, — ответил он и с чисто местной находчивостью объяснил, что завтра кто-нибудь придет и все уладит.
— Завтра может начаться извержение вулкана, и тогда обитателям этого Богом забытого места придется впервые в жизни шевелиться. А мне нужна комната сегодня, не проще ли взглянуть в регистрационную книгу?
— Она заперта в сейфе, — последовал пессимистический ответ.
Святой тяжело вздохнул.
— Это для леди, — пытался объяснить он, взывая к пресловутому испанскому духу рыцарского отношения к женщине.
Человек за стойкой продолжал изумленно пялить на него глаза, не понимая, почему столько шума из-за того, что синьорите нужна комната?
— У вас же есть номер, — заметил портье.
— Теперь мне нужен еще один. Неужели у вас нет списка сданных номеров, вы же должны знать, скольких постояльцев надо впустить, прежде чем запрете входную дверь.
— Есть такой список, — осторожно согласился портье.
— Так где же он?
Человек пошарил за стойкой, и на свет появился грязный обрывок бумаги. Саймон взглянул на него.
— Ну вот; а вам не приходило в голову, что номера, не помеченные в этом списке, свободны?
— Нет, потому что тут и половины номеров не записано.
Саймон тяжело вздохнул.
— Вы еще кого-нибудь ждете?
— Только из пятьдесят первого номера, — ответил портье, очевидно, руководствуясь своим собственным методом определения отсутствующих постояльцев.