Пикси
Шрифт:
— Не врешь, — констатировала Мая, сверля демона взглядом.
— Не врет, — поддакнула Ная.
— Ну ладно. Живи. Но больше, нас не обманывай! — наставительно подняв пальчик сказала Мая.
— Да. А папу тем более, — добавила сестра. И чуть подумав продолжила: — А не то вообще все отверстия эпоксидкой зальем.
— Больше не буду, — буркнула суккуба, чувствуя себя тараканом которого передумали давить.
— Кхе-кхе, девочки, — привлек внимание Печкин.
— А? — навострив ушки разом повернулись две головки.
— Может
— Оооооо! — слились два голоска. А вот Лейла посмотрела на домового как на спасителя, снизошедшего с неба.
— Предлагаю устроить конкурс песен.
— Что? — вырвалось у Арианы, пикси удивленно переглянулись, Лейла сползла на другую сторону поваленного дерева, а Малион… он просто делал вид, что его тут нет, и вообще чан надо мыть. И посуду. Так что у него дела-дела, и человек так незатейливо — бочком, бочком.
— Ну, песен! Кто лучше споет.
— Давай! — радостно пропищали пикси.
— Малион, ты первый, — тут же перевел стрелки мудреный жизнью домовик. Бедный парень замер на месте словно парализованный, но затем обернувшись, громко уточнил:
— Я?!
Ну как, это пикси подумали, что человек уточнил. Остальные же увидели в этом «я», что-то в духе: «Ты пошто своих сдаешь, табуретка бородатая?! Я же тебе всю солонку на хлеб высыплю!»
— Да. Давай, начинай.
— Но у меня дела…
— Какие? — тут же встряли пикси.
— Дык это… чан… в смысле котелок. Тарелочки вот.
— А, это? Пф! — отмахнулась Ная и взмахнув рукой вычистила все упомянутое, а Мая все это дело аккуратно сложила.
— Ну хорошо. Только пою я ужасно, — сразу предупредил человек и… нет, не запел. Стоило только парню открыть рот и издать первые звуки, улыбки пикси быстро сникли, ушки опустились, сами личики перекосились, а в глазах читался ужас.
— Ная, — шепотом подергала сестру пикси.
— Да, Мая?
— Кажется мы нашли еще одно средство пыток.
— Согласна. В следующий раз, будем угрожать тем, что заставим Малиона петь Лейле серенады, — кивнула та.
— Я на вас Аиду пожалуюсь, — прошипела демонесса за их спиной змеей.
— Вы перегибаете палку, — возмутилась Ариана. — Явно же старается парень.
— Старается лишить нас слуха, — пробубнила Ная.
Когда же концерт первого претендента оказался закончен, все дружно выдохнули.
— Так… кто следующий? — уточнил Малион, стараясь быстро перевести стрелки. Взгляды сошлись на Лейле.
— Что? Нет-нет-нет, это идея Печкина, пусть следующим и поет!
— Резонно, — кивнула Мая, и все взгляды теперь сошлись на домовике.
— Хе-хе, я и не против. Сейчас только, вспомню.
По удобней устроившись у огня, домовик словно бы погрузился в воспоминания, стараясь выковырять из них какую-то давно забытую песню.
— Вот. Вспомнил. Её мне еще мой дядя пел, когда я мелким бегал, — прокашлявшись, домовик запел. — В доме
Как домовой запел, так публика и притихла. Голос Печкина был тих, спокоен, чуть-чуть с хрипотцой, но она скорее не мешала, а придавала нотам особый оттенок. При этом, низкорослый старичок напевал весьма бодро, с улыбкой, словно вспоминая былые деньки.
— … Ииии, до-мо-вой, эх домовоооой. Стааарый, маленький, шальной…
Печкин, казалось бы, распелся, голос начал звучать громче, уверенней, а сам домовик еще и головой покачивал в такт словам, да руками взмахивал в особые моменты.
— … страхи он не пустит в дом, и злых людей прогонит вон, защитит любимых он людееей! Ну, а, ты, оставь мисочку крупы. Хлеба, чашку молока. Хлеба, и чашку молока.
Голос стих, а публика осталась сидеть с раскрытыми ртами, никак не ожидая такого фортеля от скромного старичка. Даже пикси и те были удивлены.
— Ну что вы так на меня смотрите?
— Классно! — оставила большой палец Ная.
— Вообще супер! — поддакнула Мая. Взлетев пикси поцеловали щеки домовика.
— Ну что вы, — стушевался домовой от такого внимания. А Ная, еще и цветочек протянула.
— Нам очень понравилось! — пропищала пикси. Не найдя подвоха, домовик принял подарок и… ничего не случилось. Цветок не начал лаять, не пустил какую-то гадость. Это был самый настоящий цветок, причем такой каких домовику еще не приходилось видеть. Синий, с аккуратными внахлест идущими по кругу лепестками.
— Печкин, а Печкин? — подергала домовика за бороду Мая.
— Что такое?
— А вас много?
— М?
— Ну… домовых.
— Увы, но очень-очень мало, — и опережая следующий вопрос пояснил: — в основном из-за людей. Когда-то, когда правили семь великих драконов, мы были почти в каждом доме. Помогали живым, те помогали нам. Но, а потом… потом все поменялось. Пришли боги, и нас стали попросту забывать. Да, вот так просто. А знаете, что самое обидно для домового? — Печкин посмотрел на прислушивающихся пикси. — Нет? Так вот, самое обидное для домового, оказаться без дома. Никому ненужным. Ведь домовой без дома не домовой, ему неоткуда брать силу и в конечном счете он умирает.
— Так значит ты сейчас умираешь? — ужаснулись пикси. Ная приложила ладошки ко рту, Мая просто распахнула глазки.
— Потихоньку, но да. Но у меня достаточно сил чтобы прожить как минимум год без дома, я ведь один из старших! А потом да. Так что не переживайте на этот счет.
— Да мы не переживали, — отмахнулась Ная.
— Да. Как бы мы папе сказали, что потеряли его домовика? — хлопая пальчиком по своим губам протянула Мая.
— Кхе…
— Да, Печкин. Они неисправимы, — хихикнула Лейла.