Пилигримы проклятых земель
Шрифт:
Когда повстречавшись с Автодорожной улицей, Курзенкова плавно отвернула вправо и рядом с проезжей частью замаячила первая многоэтажка, я на целый миг позабыл о «сумраке», тенях, Проклятых землях и даже о спасении мира.
– Дом… – взгляд прикипел к высокой кирпичной стене здания.
– Девятиэтажка, – Загребельный расслышал и счел своим долгом уточнить.
– Это мой дом. Жил я здесь, – мне с трудом удалось проглотить ставший поперек горла комок.
– Иди ты! – с неподдельным удивлением воскликнул Андрюха. Похоже, подполковник ФСБ уже основательно подзабыл о том, что у человека должен быть дом. А может и не знал никогда.
– Четвертый этаж, – я пробежался взглядом по исчерченной известковыми наростами, заляпанной пятнами черной плесени стене. – Сейчас окна видны будут.
– Зайдешь? – неожиданно поинтересовался Леший.
Зайти? О таком я даже не мечтал, да не то что не мечтал, даже боялся подумать. Ведь это риск, лишний риск, который нам вовсе ни к чему. Это было понятно как дважды два, и тем не менее нога словно сама собой нащупала педаль тормоза.
– У меня атлас автодорог был. Хороший такой, новый. Небольшим тиражом издали. Прямо перед войной купил. Нужная, а главное надежная вещь. А то ведь помнишь, тогда все на спутниковые навигаторы переключились. Ну, и где они теперь эти самые спутники? – я словно оправдывался. – Может и впрямь сходить?
– Без карты туговато нам придется, – согласился чекист, и тут же добавил: – В округе вроде пока спокойно. Так что вполне… Можешь и слетать по-быстрому.
Андрюха, конечно же прекрасно понимал, что дело тут не столько в карте, сколько лично во мне. Хоть на мгновение прикоснуться к прошлому, вспомнить, почувствовать связь с тем миром, в котором жило счастье, уют, спокойствие и любовь. Кто же из нас, оставшихся в живых, не мечтает о таком? Подумав об этом, я в сомнении закусил губу. А надо ли мне это прошлое, то, которого не вернешь? Несколько секунд я вслушивался в себя, а затем резко повернул руль, словно под руку кто толкнул. Нет, все-таки надо. Надо, черт возьми! Ведь без прошлого нет будущего. И они связаны между собой. Забудем прошлое, потеряем себя, превратимся в бездушных тварей, не достойных жить в новом мире, который мы построим, обязательно построим!
Предаваясь таким рассуждениям, я свернул на улицу Войкова, а с нее во двор родной девятиэтажки. Прошлое, о котором я только что думал, тут же напомнило о себе болезненно накренившимся силуэтом некогда белой «Волги» ГАЗ 3110. Это была моя машина. В компании пары еще таких же авто-бедолаг она так и осталась стоять на парковке возле дома. «Волга» как верная собака, дожидался прихода своего хозяина. Хозяин пришел, только вот поздно, слишком поздно. Раньше него сюда добралась смерть.
– Приехали, – я остановил БТР возле своего подъезда.
– Сам не ходи, – в приказном тоне прогудел Загребельный. – Возьми с собой… – он оглянулся назад, подыскивая подходящую кандидатуру. – Возьми с собой Нестерова. – Не дожидаясь моего ответа, Андрюха обратился к милиционеру: – Как, майор, не против побывать в гостях у Ветрова? Он приглашает.
– А ничего что мы вот так запросто отправимся гулять по Проклятым землям? – сощурился милиционер. – Сам ведь говорил…
– Ну, говорил, – перебил я Анатолия. – Только до подъезда всего-то ничего, метров десять. А внутри зданий аномалий всегда на порядок меньше, чем снаружи. Да и к тому же тут знающие люди ходили и пешком… раньше…
– И где эти люди теперь? – невесело хмыкнул пожилой милиционер, но все же стал медленно подниматься со своего сидения. – Не слышал я что-то о них уже давненько. Похоже один ты
– Не хочешь, не ходи, – буркнул я и принялся открывать люк у себя над головой.
– Чего уж, схожу, – смилостивился Нестеров, – а то вляпаешься еще куда-нибудь. Выручай потом…
– А можно и мне с вами? – голос Лизы прозвучал из глубины десантного отсека.
Нестеров поглядел на девушку, хотел было что-то ответить, да передумал, уступая это «почетное» право мне. Я прекрасно понимал, что Лизе очень хочется увидеть мой дом, но с другой стороны… Тоже еще нашла время и место для экскурсий!
– Максим, ну пожалуйста… – взмолилась моя подруга.
– И я тоже хочу пойти, – Пашка хотел было оправиться прицепом вслед за сестрой, но та решительно и без всяких вариантов сказала ему «нет».
На удивление суровый взгляд Лизы возымел действие, и пацан заткнулся. Нахохлившись, он уселся на свое место и отвернулся, даже не желая глядеть на сестру. Сразу стало понятно, что такое неожиданное послушание является следствием какого-то давнего разговора с Лизой. Какого? Неужели меня делили? И, судя по всему, девушка взяла вверх и запретила брату встревать между нами. Цирк-зоопарк, неужели ее влюбленность так сильна? Или может она уже успела перерасти в любовь? Тут мне стало стыдно. Вспомнилось как вчера вечером я опустил девчонку, как удовлетворил свою похоть, совсем позабыв о ней. Сразу же захотелось сделать для Лизы что-нибудь хорошее, загладить, так сказать, искупить…
– Ну, пожалуйста…
Моя подруга вновь повторила свою просьбу. В ее глазах было столько мольбы, что я сдался.
– Ладно, пойдем втроем, – сказал и тут же подумал: «Вот же черти что получается! Прогуляться в смертельно опасном «сумраке», это так теперь называется развлечь девушку».
Но отступать было уже поздно, и я с тяжелым вздохом полез в люк.
Когда уже выбрался наружу, то вдруг вспомнил об одной мелочи. Ну, мелочь не мелочь, а знать о ней Зегребельному вовсе не помешает.
– Андрей! – я заглянул внутрь бронетранспортера.
– Чего? – Леший пересел на место механика-водителя.
– Мы там, наверху шумнем чуток. Так что вы имейте в виду и не дергайтесь зря.
– Ключи, небось, посеял? – сразу догадался чекист.
– Выкинул. Давно уже, – чистосердечно признался я. – Чтобы не напоминали и не искушали.
– Ты там гляди, не раскисни. – По лицу подполковника ФСБ промелькнула тень раскаяния. Похоже сейчас Андрюха очень и очень пожалел, что проявил слабость и поддержал мое идиотское желание посетить родные пенаты. Чтобы хоть как-то исправить положение, Загребельный очень серьезно попросил, почти приказал: – По-быстрому давай. Одна нога здесь, другая там.
– Не учи ученого, – пришлось возмущенно хмыкнуть и с показушным проворством, вообще-то не очень рекомендованным в моем возрасте, сигануть с брони.
Оказавшись на земле, я потер предательски занывший от перенагрузки сустав ноги и огляделся по сторонам. Вокруг все было еще более пасмурно, чем внутри бронетранспортера. Там хоть горела пара светильников, а тут… Тут казалось, что почернел, основательно прогнил сам воздух. И это ни какая-то там пыль или газ. Он по-прежнему оставался прозрачным, только превратился в некий жутковатый фильтр, через который теперь все предметы выглядели несколько иначе. Они приобрели другие оттенки, слегка исказили свои формы, стали отбрасывать странные, очень странные тени.