Пилот мечты
Шрифт:
Смуглый брюнет, кажется, таких штампованно называют «жгучими», бритый налысо, с кинжалом эспаньолки в обрамлении инфернальной щетины. Из-под стола выглядывали свободные штаны военного покроя и дорогущие штиблеты крокодиловой кожи. Великолепие венчала затрапезная белая майка второй свежести. Был он сух, отменно мускулист и в дымину пьян.
Хулиган ни на кого не смотрел. И на него тоже никто не смотрел. Даже мордовороты «Эрмандады» показательно его игнорировали, хотя, казалось бы, должны глаз не спускать.
Какой харизматичный субъект! Я постановил, что мы обязательно познакомимся.
Обед подошел к концу, подошло к концу и время. О чем не преминул напомнить опытный бармен Августин.
— Андрэ,
— А тут далеко?
— Если бегом, за десять минут успеешь. Значит, смотри: выходишь, сразу направо, дуй до восьмой переборки, там лифт. Поднимаешься на три уровня вверх. И прямо по красным указателям до Центральной. Там пройдешь вперед, сразу на лифт не садись, шахту постоянно чинят, до административного блока не доехать. А следующая шахта ведет прямо в офисы. Там и кнопка такая есть: «Офис». А дальше разберешься. Давай, вали! И не тушуйся. Ты им нужнее, чем они тебе!
Офис. Разительное отличие от потерханных помещений рабочих секций. Все такое вылизанное, строгое, модное. Скрытые светильники, встроенные краники для питья с набором стаканов, даже информационные терминалы с голографической клавиатурой!
В приемной сидела умопомрачительная секретарша образцово-показательной модели в костюмчике. Стиль «эро-офис» — минимальная юбка, плюс комбинезонный верх, а спина-то поди голая до самой жо… мидель-переборки.
Так и оказалось. Спина была не просто голая, голыми были и верхние четверти мидель-переборки. И ни намека на трусики.
Я сразу вспомнил, что я — здоровый молодой мужчина, который был вынужденно лишен женского внимания и ласки до-о-олгие два месяца!
«Как же она наклоняется?» — вот что было интересно.
Впрочем, я сразу о ней позабыл, стоило переступить порог начальственного кабинета.
За три метра до двери ноги автоматически перешли на строевой шаг, уставной стук и во всю глотку молодцевато, глаза навыкате:
— Пилот Румянцев для прохождения собеседования прибыл! — пятки вместе, носки врозь, спина пр-р-рямая, подбородок тар-р-раном, мышцы напряжены!
И на кой я так старался?
Длинная полуминутная немота.
— Зачем так орать? Присаживайтесь. Между прочим, вы опоздали на три минуты. Если вы хотите работать в концерне «Дитерхази и Родригес», привыкайте к пунктуальности.
Вот ублюдок, прости Господи! Я не опоздал, а ждал в приемной, пока твоя тупорылая секретарша сообразит, кто я и зачем, блин!
— Меня зовут сеньор Антонио Роблес. Я херенте супериор концерна. Всегда лично тестирую пилотов — это очень важный сегмент нашего бизнеса. Кто вы?
— Румянцев. Андрей Константинович.
— Константинович? — ударение на «о». — Вы что, поляк?
Я сначала не понял. Потом до меня дошло.
— Простите. Моя фамилия Румянцев. Константинович — это отчество. Патроним. Имя моего отца. Я русский. Из РД.
— Имя вашего отца мне абсолютно не интересно… Русский. Русский — это хорошо! Ваши акции только что взлетели! У вас в РД традиционно отменная подготовка пилотов.
— Спасибо.
— Не за что. Я бизнесмен, Румянцев, поэтому сразу к делу. Время — деньги! Не буду ходить кругами. Ваши данные нам подходят. Концерну нужны хорошие пилоты. С завтрашнего дня считайте себя принятым на испытательный срок с половиной оклада жалования. Три месяца мы будем на вас смотреть. А потом мы или распрощаемся, или зачислим в штат. Вы на чем летали? Какой у вас стаж?
— РОК-14 «Змей Горыныч». Самостоятельный налет шестьдесят пять часов. И двести часов на учебной спарке. На «Хагене» десять часов. И два часа на «Фульминаторе».
Я вспомнил те два часа в кабине толстожопого евробегемота «Фульминатор» и против воли настроение сделалось… испортилось, одним словом.
— Два часа, два часа. — Роблес неторопливо промотал скролы на ультрасовременном планшете, я таких даже в родной Академии не видел. — Это хорошо! Должен заметить, что мы готовим здесь пилотов-универсалов. Вам придется стать универсалом, или мы с вами распрощаемся. Наш бизнес в Тремезианском поясе основан на добыче стратегического сырья. Хризолин, дейнекс, эмпориум. Астероидные скопления — вот наше поле боя. Вы насмотрелись по визору романтических бредней про пиратов? Ерунда! Рабочий флуггер — вот ваш боевой конь! В любом случае, пока истребитель мы вам не доверим… да и нет нужды. Вы будете летать на «Кассиопее». Впоследствии, быть может, будет вам «Андромеда».
«Кассиопея»! Я чуть не прослезился. Это же без пяти минут антиквариат! Я их только в музее видел да на картинках. Неужто где-то такие птеродактили еще летают? Да вот, видно, летают.
Но я же истребитель! Причем — с высшим образованием, пусть и неоконченным!
— Простите, сеньор Роблес, а не расточительно ли использовать пилота-истребителя на…
— Не стоит меня перебивать, молодой человек! Привыкайте к дисциплине!.. Повторюсь, много истребителей нам не нужно. Мы не на войне. Любой пилот-истребитель, если вы не из «Эрмандады», конечно, может получить наряд на транспортник — «Кассиопею» или «Андромеду». При авралах у нас такое сплошь и рядом. Н-да. Зато у нас отличное жалование. Тысяча терро! Для начинающих. Пилот четвертого разряда. Дневная норма выработки эквивалентна обслуживанию пяти автоматических добывающих вышек. Вылетите на астероид. Устанавливаете АДС — автоматическую добывающую станцию, либо забираете наработанный концентрат, либо эвакуируете АДС. За порчу оборудования, ошибочную установку оборудования на пустом астероиде, без полезных ископаемых — штраф, понятно? Разведка ископаемых производится посредством спин-резонансных сканеров. Есть работа поинтереснее: недавно обнаружено совершенно уникальное скопление астероидов, так вот, некоторые из них содержат до тридцати процентов хризолина!
— Тридцать?! Не может быть.
— Может. Еще как может! Такие астероиды мы буксируем на орбитальный завод «Абигаль». В том скоплении на одних премиальных легко можно заработать до десяти тысяч в месяц! Словом, работы очень много. Рост в карьерном и денежном смысле почти неограниченный. Но работа тяжелая. Посменно: трое суток через сутки. За шесть месяцев предоставляется оплачиваемый двухнедельный отпуск. Ну как, вас устраивают условия?
А куда мне было деваться? Денег на дорогу домой всё равно не хватит.
— Я согласен. Спасибо, сеньор Роблес!
— Хе-хе! — Он улыбнулся. Так, знаете, со значением. — Подождите благодарить. Подождите.
Тут он сделал паузу. Тоже исполненную значения.
— Скажите, я вам нравлюсь? Вот так, по-простому: я красивый?
Я опешил. Мягко говоря. Во-первых, что за вопрос? Мне на нем не жениться. Во-вторых, положа руку на: красивым сеньора Роблеса назвать было нелегко.
Он увидел мое замешательство и охотно ответил сам:
— Открою вам правду: я — монстр! Я чудовище, и вы меня возненавидите! Моя работа — трахать пилотов. Трахать так, чтобы они забыли, как их зовут!. И лучше вам со мной не встречаться. Потому что я слежу за всеми, и за вами лично, Румянцев! Стоит вам ошибиться, как вы попадете ко мне. Откройте дверь с надписью «ошибка», и там вас буду ждать я! О, тогда вы пожалеете, что родились на свет!