Пилот вне закона
Шрифт:
Блад подошел ко мне и вкрадчиво спросил:
— Значит, контракт?
— Значит, контракт, — ответил я.
Он повернулся к залу, воздел руки и завопил, а послушная аудиосистема превратила вопль в рокот горной лавины:
— Соискатель согласен!!! — Зал отозвался дружным ревом, не затихавшим минуту, а то и больше. — Введите нечестивцев, братья!!!
Каких еще нечестивцев? А как же контракт?!
Четверо мордоворотов с автоматами и почему-то с масками на лицах вывели двоих. Сильно те люди были не в порядке, так что «вывели» выглядело почти как «вынесли». Процессия остановилась под крестом, и тех двоих, надо полагать нечестивцев, уронили на колени.
— А вот и контракт! — провозгласил Кормчий, указывая на них рукой. — Как я и говорил, ты должен очиститься кровью! А мы… мы запишем твое очищение! Для памяти! Событие торжественное! Твое новое рождение! И ручательство хорошее! Если у тебя возникнут ненужные идеи, мы это видео просто перешлем туда, куда ты сбежишь. Понятно?!
Надо ли говорить, насколько я оторопел? Что же это выходит… товарищи?! Что же это выходит?!
— Не понял, я что… должен их?..
— Не их. Одного, на выбор. Тот, что справа, — конкордианская собака из нечестивой конторы «Кармаил». Мы его захватили в космосе. Второй — прихвостень зажравшихся и погрязших во грехе Объединенных Наций, которого прислали за нами шпионить. Но не вышло! Видишь, даже не отпираются! Возьми нож и убей любого. Это и будет самая лучшая подпись в контракте. — Блад улыбнулся, все его худое лицо излучало злорадство и нескрываемую радость. — Эй, парни, дайте соискателю нож!
Я не помню как, но в руке оказался стандартный десантный нож — страшная штука с пятнадцатисантиметровым клинком. Может, его поднесли конвоиры, а может, передал Блад. Я был холоден, как лед кометы, и почти при смерти от переживаний. Еще бы!
Два человека стояли передо мной на коленях, два ни в чем не повинных человека, которых я даже не знал! И кого-то мне надо было лишить жизни… чтобы остаться в живых самому. Остаться в живых и служить проклятому «Синдикату». Навсегда.
Зал выл. От восторга и предвкушения. Но звуки долетали, как сквозь вату. Я ничего не слышал и ничего не соображал, я стоял на непослушных ногах перед двумя коленопреклоненными людьми. Конвоиры разошлись в стороны, за спиной где-то возле кафедры вещал Блад, но я не понимал даже к кому он обращается.
И вдруг один из обреченных «нечестивцев» поднял голову и тихо сказал на чистом русском, чистом настолько, что он мог быть ему только родным. И голос его проник в меня вместе со взглядом сквозь рев толпы и вопли Блада.
— Режь меня… это проверка… если клона, тебя самого порешат… Меня режь… Я обратно на стол к Скальпелю не хочу… не выдержу… на органы разберет… живьем… Ты понял?.. Меня! Пока это зверье не слышит… все, они идут! Меня режь! — И он замолк. Невзрачный человек, непонятного возраста, среднего телосложения, неизвестного имени… Русский человек.
Слух вернулся в норму, и руки окрепли. Сзади послышались шаги — это был Блад.
— Ты выбрал, соискатель?
Я выбрал. Я знал, что значит кличка Доктор Скальпель. Да и предупреждение недвусмысленное, насчет проверки. Черт возьми, я просто не могу завалить Дело, которое одно у меня и осталось! Ведь если я откажусь, мы умрем оба! И Дело останется несделанным.
— Этот! — сказал я твердо. — Но, может, лучше пистолет? Я ножом не умею. Совсем.
— Врешь! — заорали из зала. — Джо Мафию на перо поставил красиво!
— Ты колеблешься и боишься, — ответил Блад, пригладив русоволосый пробор в обильной пудре седины. — Это естественно. Все мы были вялы и слабы! Нет, мой друг. Нож, холодная сталь — это благородно! Ты должен убить его своими руками… Ну-с, приступим! Этого увести! А этого поставьте так, чтобы все видели!
Пара конвоиров уволокла клона, который что-то кричал на фарси, а другие вывели оставшегося на передний край сцены. Туда же меня сопроводил Блад, взяв под локоток.
— Начинай! — повелел он.
Тысячеглазый зал замер. Тишина оглушала. Вы не знаете, но тишина оглушает не хуже самых громких децибел. Ни скрипа, ни шепота, ни слова, ни звука.
Я подошел к нему, моему русскому брату. А он, он вдруг зашевелился и встал, хотя и не сразу у него это получилось. Встал и повернулся ко мне лицом, и глаза его смотрели в мои глаза. Твердо смотрели. Без страха.
Когда придет мой час, хотелось бы мне встретить его так же.
— Ну куда вы смотрите? — начал было Блад. — Поставьте его на колени, а ты отрежь ему голо…
Сейчас! Солдат имеет право умереть стоя.
Я коротко, без замаха, всадил нож прямо в сердце. Кровь брызнула в долы, и через секунду он был мертв.
Тело скользнуло с клинка на пол. Надеюсь, ты сможешь простить меня, брат. По крайней мере, ты не достался живодеру Скальпелю.
— Во имя Вечности! — закричал Кормчий.
— Именем Вечности! — вторил ему зал.
— Андрей Румянцев! Новый пилот «Синдиката TRIX»! — Блад взял мою руку с окровавленным ножом и поднял ее вверх. — Брат А-а-андре-э-эй!!!
«Синдикат» вцепился в меня крепко, мои внимательные читатели. Так крепко, что я даже не знал, как вырваться, и смогу ли я вырваться вообще.
Глава 2
КОВЧЕГ
Август 2621 г.
База «Последний Ковчег»
Система Шао, астероидный пояс Дун-шань, планетоид Кровавая Мэри
Периэксон-1 — Главкому: В соответствии с полученными указаниями подключился к поиску утерянного объекта программы «Сталь-2» в районе Лукреция-Иштар.
Главком — Периэксону-1: Прошу сообщить мне план поисков и надеюсь на быстрый, конкретный результат.
Мое грехопадение отметили прямо там. В Храме Воздаяния.
Тело шпиона еще не унесли (его вообще убрали только под утро), а Иеремия Блад принялся метать в зал какие-то таблетки и пакетики, которые он извлекал из ящичка за кафедрой.
— Праздник, братья! — орал он. — Рождение нового брата!!!
Сперва меня, конечно, привели к присяге. Всегда и везде, сражаться за, способствовать и помогать, защищать и отстаивать, а если я предам эту священную присягу, да покарает меня, где бы я ни был.