ПинКод Пелагея
Шрифт:
– Мама, кто подарил нам эту картинку? – снова спросила Пелагея. – Это очень-очень важно, пожалуйста, вспомни.
– Не знаю, но явно не мои знакомые. Ее купил человек совершенно не разбирающийся в искусстве, – ответила мать. – Может быть, кто-то из друзей отца?
– Может быть, – согласилась Пелагея.
– Пока-пока, с собой не приглашаю, иду с подругами. Целую, меня уже ждут. – Поцелуй был лишь на словах. Целовать дочь-подростка она перестала пару лет назад, в ее арсенале были лишь поцелуи для мужа и мимолетные поцелуйчики в щеку для подруг.
Мать вышла
Пелагея быстро подавила в себе порыв, броситься следом. Теперь она точно знала, что в любом месте, куда бы ты ни пошел, встреча с тролоками неминуема. А если кто-нибудь из подруг ее матери тоже окажется тролоком? Если они почуют ее? Не хотелось бы на собственном опыте узнавать, как тролоки расправляются с прозревшими. Дома безопасней!
Пелагея села на подоконник. Тролоки и люди спешили по своим делам, надо же, она уже почти привыкла к из звериным оскалам. Мимо то и дело проносились машины, каждый раз заставляя ее сердце на мгновение замирать, на какой машине сегодня приедет отец, она не знала, он слишком часто менял их. И вот серебристая машина остановилась перед их парадной. Из машины вылез тролок-директор.
О, нет, все, как и говорил Даниил! Он действительно прочитал мысли Чижикова, и решил проверить ее.
Пытаясь унять дрожь в руках, Пелагея слушала, как зазвонил домофон, звонок, второй, третий. Ну уж нет, открывать она не собирается. Тролок пришел проверить свои подозрения, он поймет, что дома никого нет, и уйдет.
Но тут возле парадной остановилась вторая машина, машина ее отца.
Звонки домофона прекратились. Легко можно представить, как отец радостно кивает и пожимает руку тролоку (радостно кивать и жать руки он умеет лучше всех на свете). Затем отец говорит, что безумно рад подговорить, очень благодарен за визит и приглашает подняться в квартиру.
Зашумел лифт!
Пелагея поняла, что не должна показываться, во всяком случае, пока тролок не уйдет. Она огляделась. У нее меньше минуты, чтобы спрятаться.
Двенадцать секунд ушло на то, чтобы спрятать в кладовку куртку, сапоги и сумку.
Примерно три секунды заняло отключение звука на телефоне.
Двадцать четыре секунды она пыталась придумать, куда можно спрятаться. Под кровать – глупо, на балкон – холодно, да и там она ничего не услышит, в ванну, ведь тролоки боятся воды.
На полпути в ванну Пелагея замерла. Ее не должны обнаружить, пока тролок не уйдет, а если вдруг отец зайдет помыть руки!
Лифт перестал шуметь. Послышался скрежет ключа в замке.
Две секунды ушли на то, чтобы влезть в кладовку.
Отец с тролоком-директором вошли в квартиру. Шарканье ботинок о коврик, стук барсетки об столик, восхищенные возгласы директора:
– Ну надо же, вы я погляжу неплохо тут постарались!
– Только в прошлом году очередной ремонт закончили, – подтвердил отец.
– О, вы как я погляжу, увлекаетесь живописью! Какой интересный сад!
Пелагея ужаснулась, но как она могла забыть картинку в прихожей. Спрятала все, кроме нее.
– Моя жена искусствовед! Закончила МГУ! – гордо заявил отец. – Впрочем, она специализировалась на живописи восемнадцатого века. А эта картинка совсем не в ее имидже. Наверное, Поля с Интернета распечатала.
Пелагея поняла, что и отец тоже ничего не знает про эту картинку. Не прикидывается перед директором, а в самом деле ничего не знает. Наверняка, на один из ее дней рождения, родители созвали своих друзей. Все дарили подарки, пытаясь перещеголять друг друга в великодушии, щедрости и утонченности. Родители просто забыли о том, кто подарил эту картинку. Очень дешевую картинку на фоне остальных подарков.
– Наверное-наверное, – поспешно согласился тролок-директор, и Пелагее почудилась угроза в его голосе. Как же, ведь он пришел развеять свои подозрения, и тут наткнулся на такое. – Где сейчас ваша дочь?
– Поля! – крикнул отец.
Пелагея съежилась. Казалось, что существует обратная связь: она слышит этот крик, а отец понимает, что она сидит здесь. А может тролок сейчас сканирует пространство и чувствует ее, скрючившуюся тут на расстоянии всего в пару метров. Наверняка он сейчас раздувает ноздри, вращает глазами. А отец ничего этого не замечает, он видит перед собой тщательно выбритое ухоженное лицо с чуть приплюснутым носом и добрыми глазами.
– Не знаю, может, пошла к подругам, или ходит по магазинам с женой. Ей можно позвонить, – сказал отец. – Так что вы мне хотели сказать?
– Звонить ей пока не стоит, – ответил тролок.
– Что-то произошло в школе? – догадался отец.
– Вначале я не был уверен, но теперь уже стало точно известно, что да, произошло!
Пелагея поняла эти слова иначе. Тролок теперь он не сомневался, что она прозревшая, она человек опасный для всех них. Теперь ее будут устранять. Для этого попытаются использовать ее родителей.
– Чашку кофе, – предложил отец, на деловых переговорах он всегда предлагал кофе, и к разговору с директором школы, он тоже отнесся как к деловым переговорам.
– Да, спасибо, – тролок поддерживал имидж «своего парня», который никогда бы не отказался от приглашения.
Они прошли в гостиную, приглашать гостей на кухню у них в семье было не принято. Впрочем, гостиная рядом, она отчетливо слышала, как расставляют чашки, наливают кофе, и самое главное, она слышала каждое слово. Пелагея даже приоткрыла дверцу кладовки, чтобы получить доступ свежего воздуха, все равно из гостиной этого не видно.
– Да-да, но новости приятные. Видите ли наша школа участвует во всероссийской олимпиаде по химии, мы даже спонсора нашли, – сказал тролок. – Мы провели проверочные работы, отобрали лучших учеников, готовых представлять нашу школу. А из них отобрали лучшего ученика, точнее будет сказать ученицу. И догадайтесь, на кого мы возлагаем надежды, кто будет представлять нашу школу?
Пелагея понимала, что каждое слово ложь. Не было никаких проверочных, и не существует такого конкурса. Тролок говорил все это, прекрасно понимая, как далек отец от школьной жизни дочери. Пелагея не видела его, но догадывалась, как сейчас разошлась в ухмылке его пасть, но отец видит не ухмылку, а добродушную улыбку.