Пионер всем ребятам пример
Шрифт:
Верочка выходит из примерочной с сияющей физиономией. Конечно, за полчаса ей ничего не сшили. Но заказаны два платья, а одно, по-быстрому подогнанное под её фигуру, она уже надела.
– Вот, так будет веселее, хвалю её.
Мы уходим, прикупив пару тройку необходимых, по мнению Веры, мелочей. Теперь, она считает, я буду выглядеть в лагере красавицей. А я в своем прежнем, уже слегка обмявшемся элегантном костюмчике. Милый мальчик из хорошей семьи. Нет уж, мамочку навещать не буду.
– Завтра уже надо быть в лагере.
– А сегодня мы едем в Эрмитаж. У меня встреча с
– Вечно у вас, пионер Смирнов встречи с какими-то подозрительными девками.
Наш образованный таксист хрюкает за рулем. Несчастная рембрантовская Даная еще жива и здорова, прекрасно себя чувствует и ждет своего Юпитера. Я видел то, что от неё осталось в 2032 году. Жалкое зрелище.
Мраморная лестница Эрмитажа, зал, отделанный моим любимым малахитом. Лоджии Рафаэля и, наконец, скучающая в гордом одиночестве Даная. Сегодня посетителей не очень много. Мы долго стоим у картины. Похоже, Верку тоже проняло. Она не совсем безнадежна моя строгая пионервожатая. Просто проклятая жизнь лишает её возможности лишний раз сходить в музей. Просто для себя. Водить по залам музеев стадо учеников это совсем не то.
Не живопись смотришь, а чтобы ученик Иванов не хулиганил, а ученик Сидоров не полез под юбку ученице Савосиной. У нас в лагере у пионервожатых свои радости, свои огорчения. Хотя чего я, пионер, подыскиваю оправдания своему классовому врагу, пионервожатой? Все пионервожатые звери и скрытые крокодилы. И моя прелестная Верочка может при желании изобразить крокодила не хуже прочих.
Мы съедаем по паре пирожных в буфете Эрмитажа. Бутерброды с черной икрой нас не привлекают, у нас еще не съеденная белужья икра ждет в холодильнике. Пожалуй, пора ехать домой.
– Боря. Я хотела подстричься и забыла. Может, заедем, у меня тут есть знакомая хороший парикмахер.
Затащить Верку в какой-нибудь хороший салон теперь не получится. Ладно, согласен и на её знакомую. Заодно она и меня подстрижет. Я не капризен, полубокс меня устроит.
День завершался в прозаических мелочах. Стрижка и маникюр, закупка подарков для той же Тамарки и прочих товарок. Мы отпустили нашего водилу в восьмом часу вечера и договорились о дальнейших совместных поездках. Обрастаю связями, думал я. Скоро познакомлюсь со швейцаром Метрополя и директором ДЛТ.
У нашего подъезда стоял, изрыгая ругань, сосед Витька и требовал у проходящих мзды.
Глава 32
Проверенный прием, заход сзади и удар по почкам, на алкоголика произвел неадекватное впечатление.
– Напали! Бандиты!! Грабят!!!
Удивительно громкий голос у жертвы туберкулеза. Мы прошли мимо, не обращая внимания на мерзавца. Оказалось, напрасно.
Он подскочил к нам и вцепился Верочке в только что сделанную прическу. Я опоздал на долю секунды. Не знаю, что случилось со мною в следующую секунду. Эта тварь исчезла из поля зрения, и я не успел уследить, куда её бросил. Далеко, неизвестно куда, но куда же? Недопустимая шутка, опасная шутка. Слава богу, к окнам, похоже, никто не подошел, Витька всех утомил своими концертами. А вдруг всё же кто глянул?
– Боренька, где он? Где Боренька?!
Вера чуть
– Свалил куда-то. Пойдем скорей Верочка, пока опять не появился.
– Ты его оттолкнул? Какой ты сильный у меня!
Чуть не на руках я втащил её в квартиру и запер дверь. Пусть звонят, пусть стучат. Нас нет дома, до утра мы будем отсутствовать. Выживет этот Витька или сдохнет? Науке это неизвестно. А органы милиции не станут слишком усердствовать, ища пьяного бездельника.
– Боря, завтра опять расстанемся. Ты опять пионер, я твоя строгая пионервожатая. Будешь меня слушаться?
Она сидела на мне верхом и принуждала к послушанию уже десятую минуту. Исключительной выносливости девчонка. Лишний вес её только красит. Хотя, похоже, за последние недели она немного похудела…
Перед тем, как заснуть, я наведался в наш лагерь. Отбой уже прозвучал. Немногие пионеры, остающиеся на вторую смену, уныло болтались по лагерю, не желая ложиться спать. Начальство их особо и не разгоняло. Пересменка, временное безвластие и анархия в лагере. Но ничего, через день, другой начнется заезд, и гайки будут закручены…
Директор играл в домино в коридоре больницы. Уже не морщился от болевого шока. Скоро пойдет на выписку. Точнее пойти то он пойдет, но вот куда и в каком виде. Я всё откладываю решение. Вернусь, надо будет решать.
– Боря, Боря, пора вставать…
Встали мы через полчаса. Вера видимо хотела запастись сексом про запас. Что ж, у неё получилось.
Обратная дорога оказалась скучной и опять утомительной. Поезд полз еле-еле, пассажиры ругались, курили и ругали власти. О Хрущеве я услышал пару новых анекдотов. О Хрущеве на выставке в Манеже не услышал. До выставки еще два года и бедняги художники не представляют, какие неприятности их ждут.
– Верочка, на вокзале расстаемся. Ты едешь автобусом, я добираюсь на попутках. В лагере встретимся.
– Будь осторожен Боренька.
– Это ты будь осторожна Вера Михайловна. Пионер Смирнов не пропадет, он и хулиганов не боится и даже разбойников.
– Вот поэтому и будь осторожен, бесстрашный Мурзилка.
Причем здесь мурзилка, не знаю?
………………………………………………………………………………
Я наведался к уважаемому Лазарю Самуиловичу, передал ему привет от его питерского знакомого. Мой костюм скоро будет готов, вопрос только в том, где его хранить. Договорюсь с Верой, пусть мое одеяние анонимно повисит в её платяном шкафу.
В палате больницы завершились лечебные процедуры. Мой враг дрыхнет себе после уколов. Сосед вышел подышать воздухом в коридор. Подходящая минута. Ну, моя верная финочка, попробуем твою остроту.
Я не стал перерезать ему горло, много крови, слишком дешевое зрелище. Хороший удар финкой чуть пониже левого соска. Нож вошел по рукоять. Больной, перестав храпеть, всхлипнул как-то по-детски и затих. Я вытянул нож и обтер его о простынь. Прощай директор. Возможно, в детстве ты был славным парнем. Но я уничтожаю сегодняшнего человека, вора и развратника. Не самого худшего, не самого лучшего, обычного вора и развратника. Лучше старшая пионервожатая, зануда и старая дева, чем ты, директор.