Пионерск

Руджа Александр

empty-line/>

— Более тонкая — это ко мне, — соглашаюсь. — Веди уже, куда там.

Мы спускаемся на этаж ниже. Здесь уже никакой маскировки под пионерскую самодеятельность, огромное помещение, выполняющее функции хранилища, лаборатории и мастерской, выглядит скучно, масштабно и освещено безжалостными лампами дневного света. Корпоративный стиль.

Мы быстро проходим мимо нескольких рядов застывших по стойке «смирно» обнаженных девушек — оперативный резерв, так сказать, на случай одномоментной массовой выбыли «хозяек» наверху, если смена попадется дикая,

например, или просто вирус кто-то подцепит. А может, просто пополнение для нового нарратива Ольги, она что-то в последнее время много проектирует, какую-то совершенно особенную сюжетную ветку.

Мастерская находится в дальнем углу, она отгорожена от основной площади гибкими звуконепроницаемыми стенками. Внутри сейчас пусто, Электроник сейчас то ли получать новое оборудование ушел, то ли просто на профилактике. Шурик его любит.

На стуле посреди комнаты сидит полностью обнаженная Леночка — с плоским животом, великолепными, многим на зависть, торчащими сосками и выкрашенными в кислотный фиолетовый цвет хвостиками. Лицо пустое и безэмоциональное. Отключена полностью, конечно, после техобслуживания и ремонта. Популярная модель среди гостей, как я понимаю — ничего удивительно, с такими-то формами и этим детским личиком. Но постоянные жалобы от ремонтников и контроллеров. Перемудрили создатели где-то с когнитивными контурами.

Так, начинаем работать.

— Вернись в интерактивный режим, Лена, — мягко произношу я, присаживаясь на корточки рядом. Девушка моргает и медленно оглядывается. Глаза у нее зеленые, огромные — красивые… — Анализ системных ресурсов.

Глаза моргают еще раз.

— Базовые настройки в норме, — говорит Лена нерешительно. На лице поочередно сменяются эмоции: удивление, замешательство, задумчивость. — Установлены последние обновления: сегодня днем. Целостность программного ядра: сто процентов. Система функционирует нормально.

Я киваю. Шурик за спиной хмыкает, с хрустом разворачивая завернутый в вощеную бумагу бутерброд. Так, выпивка у него, надо полагать, кончилась, а в ход пошла закуска.

— Все бы диагностики так просто проходили. За что вам только деньги платят?

— За красивые глаза исключительно, — бурчу я. Что-то неправильно. Что-то в ее последних словах… Черт! Какого хрена? — Шурик! Когда ты ее обновлял?

Техник корчит гримасу и чешет переносицу.

— В хранилище она поступила меньше недели назад, дней пять, может быть… Прямо с завода. Заводские настройки у нее и стоят, апдейтов не выходило пока.

— Тогда какого черта… — но я не заканчиваю предложения, потому что меня перебивают.

Перебивает Лена.

— Мой рыцарь, разожгу и тебе я печень и благородный гнев, — говорит она, глядя прямо на меня. Ее голос все так же тих, но в нем проскальзывают, словно

искорки костра, горящего в ночи, нотки эмоций. Нет, чушь. Куклы бесчувственны.

— Что за хрень? — почему-то шепотом говорит Шурик. Он смотрит на Лену с видом жены Лота, обернувшейся на горящую Гоморру. — Что она несет? Это какой-то тест?

— Прекрасная твоя Елена, Долль, в оковах тяжких, в мерзостной тюрьме… — продолжает девушка. Дикое зрелище — обнаженная красавица посреди голых полупрозрачных стен, в безжалостном свете люминесцентных ламп, и двое ни черта не понимающих людей над ней. Сюжет для триллера!

— Черта с два это тест, — сообщаю я хрипло. — Мы не закладываем в них знания стихов. На кой дьявол они могут им понадобиться?

Шурик ничего не говорит, но жестикуляция достаточно красноречива. «Не закладываете, значит? А вот это вот что?»

— И ввержена туда презренною и грубою рукой, — говорит Лена. Кажется, она улыбается при этом. Лампы под потолком начинают мигать. — Отмщенье, встань из черных бездн!

— Достаточно, — сиплю я. — Отключить моторные функции! Отключить! Моторные! Функции!

Это срабатывает. Лена снова печальна и неподвижна. Широко раскрытые глаза делают ее похожей на манекена. А вот жестокая ухмылка, совершенно лишняя на этом красивом личике — нет.

— Это Шекспир, — говорит вдруг Шурик. — «Король Лир», что ли? Откуда чертова кукла знает Шекспира?

— Анализ, — говорю я. — Убрать эмоции, только мыслительные функции. Отследить источник последних произнесенных слов.

— Источник найден, — откликается девушка. — Местоположение: последнее обновление.

Так. Кто-то несанкционированно установил ей неподдерживаемые функции. Неудивительно, что девчонку глючит. Кто же этот любитель экспериментов?

— Указать идентификационный номер пользователя, установившего обновление.

— Отказано в доступе. Закрытая информация.

— Твою мать! — присвистывает Шурик. Он даже забыл о недоеденном бутерброде. — А ну-ка давай я… Технический доступ, код шесть-бета-желтый, Гайдар-омега-девятнадцать.

— Закрытая информация. — Руки и ноги девушки начинают мелко подрагивать. — Возможность извлечения данных отключена аппаратно.

— Вот такие пироги… — Шурик отваливается от девушки и выглядит сейчас как неудовлетворенный маньяк. — Думаешь, это кто-то из гостей?

— Нет, блин, я тайком ночью прокралась и поменяла все коды, даже не зная как! — я быстро соображаю. — Так, Шурик… дела наши не так чтобы очень. Ольге для ее нового нарратива нужна работоспособная Лена. Причем нужна буквально завтра. Варианты?