Пип-шоу
Шрифт:
— Раздвинь ноги, — прошептал я, и она безжизненно раздвинула ноги, словно была всего лишь куклой, выполняющей инструкции.
Мое сердце разбилось из-за нее, и я тысячу раз проклял себя в своей бушующей голове.
Я достал мочалку и намылил ее мылом, пахнущим клубникой и Бебе. Поместив руку между ее ног, начал медленно мыть ее, мои движения были успокаивающими и приятными. Я сосредоточил свой взгляд на ней, потому что не мог смотреть вниз. Я не мог думать ни о чем, кроме ее глаз, этих прекрасных, прекрасных глаз, моргающих от слез и улыбающихся
— Все хорошо, — снова пообещал я ей, и она кивнула, слегка фыркнув. — Все будет хорошо, Бебе.
Я собирался убить их обоих за то, что они трахали ее без защиты. Я даже не осмелился спросить ее, предохраняется ли она. Знал, что мне придется это сделать, но я проглатывал вопрос каждый раз, когда он возникал.
Вода была приятной и горячей, когда она омывала нас, успокаивая боль и самые сильные рыдания Бебе. Я мыл ее так осторожно, словно она была сделана из фарфора, и одно неверное движение могло разбить ее вдребезги. Знал, насколько это было близко к истине.
— Бебе, — нежно сказал я, откидывая ее подбородок назад и проводя мочалкой по ее подтянутому животу, сиськам и ноющей шее.
Отпечатки пальцев одного из придурков все еще были на ее горле, красные и злые. Они наверняка останутся синяками, и каждый раз, когда я смотрел на них, то ненавидела себя еще больше.
— Бебе, посмотри на меня. Дай мне увидеть эти глаза.
Девушка подняла изможденный, усталый взгляд на меня. Я улыбнулся ей, и она ответила слабой, усталой улыбкой.
— Мне жаль, Бебе, — сказал я ей грубо. — Прости за то, через что я заставил тебя пройти, я не должен был этого делать, я просто…
— Просто что? — прошептала Бебе.
Ее глаза смотрели на меня с обвинениями. Я знал, что Бебе злится, и она имела на это полное право. Просто принес ее тело в жертву собственной неуверенности, как будто она была дешевой гребаной шлюхой.
— Просто знай, что я… — сглотнул. Не мог вымолвить и слова. — Мне было стыдно. Боялся нашей… связи. Боялся тебя. Я хотел отделиться.
— И что из этого вышло? — в ее голосе звучали горечь и усталость, и я не мог ее винить.
— Ничего, — признал я. — Потому что я облажался, когда все, что хотел сделать, это оттолкнуть тебя.
— Почему? — фыркнула она. — Почему ты пытался избавиться от меня? Ты такой же, как и все остальные. Каждый человек, который даже не хочет меня…
— Я не такой, — сказал я, нежно схватив ее и притянув ближе. — Я не такой, Бебе, я…
— Тогда скажи это, — дразнила меня Бебе, ее глаза буравили меня. — Скажи это, ты, гребаный трус.
— Я просто… я… — задыхался.
Стены смыкались. Вода становилась то кипяще-горячей, то ледяной, сначала обжигая мне спину, а затем замораживая раны. Я едва мог дышать. Едва мог держать глаза открытыми. Это был лимб, ужасный, адский лимб, и я был пойман без выхода, единственное решение было настолько невероятно трудным, что я физически не мог представить, как это сделать.
— Я хочу, — прошептал я. — Знаешь, Бебе…
— Скажи это! —
Я не мог.
Она вырвалась из моих рук и выбежала из душа, оставив меня там разбитым. Я, спотыкаясь, побежал за ней, моя мокрая одежда была повсюду, лужи собирались вокруг моих ног.
— Бебе! — рыкнул я, схватив ее за талию и притянув к себе.
— Что? — прорычала она. — Какого хрена ты хочешь? Ты даже не признаешь этого, эгоистичный ублюдок…
— Я… — и снова мои слова застыли в горле. — Бебе, пожалуйста.
Мои губы стремились к ее губам, но она оттолкнула меня.
— Бебе, — прорычал я в ответ. — Прекрати. Бл*дь. Бороться. Со мной. Ты моя.
— Я не твоя! — закричала она.
— Да! — крикнул я. — Моя. Моя. Бл*дь. МОЯ!
Бебе взвыла, и я прикусил ее губы, целуя ее так яростно, что она обмякла в моих объятиях, отчаянно прижимаясь губами к моим, предлагая себя мне.
— Скажи мне, — приказал я ей. — Скажи мне, что ты моя.
— Твоя, — хрипло прошептала она.
— Полностью моя, — поправил я ее. — Я, бл*дь, не делюсь тобой.
— Но ты…
— Я. Не… — я укусил ее за горло, и она вскрикнула. Ее тело содрогнулось. Она, бл*дь, кончала. Мои пальцы пробивали себе путь к ее киске, и я тянул оргазм из ее дрожащей п*зды. — …Делюсь. ТОБОЙ!
Глава 27
Бебе
Prot'eg'e-moi (фр.) — защити меня.
Его взгляд, устремленный на меня, был таким диким, что у меня по спине пробежали ледяные мурашки.
Майлз был неуравновешен, как животное, его руки обвились вокруг меня в тот единственный напряженный момент, прежде чем он атаковал. Наши глаза скользили друг по другу, захваченные танцем, который я не пыталась понять. Теперь это была битва, но она была бесполезной, потому что мы оба хотели одного и того же. Я хотела, чтобы он был внутри меня, а он хотел владеть мной. Это было неизбежно.
— Сделай это, — прорычала я на него, мой голос был хриплым от потребности, а глаза были устремлены на него. — Просто, бл*дь, сделай это, Майлз.
Он издал низкий стон, прежде чем наклонить голову, и его губы встретились с моими. Я открылась в предвкушении, отчаянно желая почувствовать его вкус. Майлз целовал меня так, словно я полностью принадлежала ему. Как будто у меня не было выбора в этом мире. Я была его собственностью, и буду ею, пока он хочет, чтобы я оставалась в его объятиях.
Мое тело откликнулось на его прикосновения с необузданностью, о которой я и не подозревала. Мои руки были подняты в считанные секунды, пальцы запутались в его волосах, и я притянула его к своей шее, заставляя его яростно целовать меня, оставляя синяки.