Пипец Котенку! 4
Шрифт:
Я серьёзно, если что. Готов взять Жанну замуж хоть сегодня. Со Светой и Алисой договорюсь, не проблема. Настолько красивую девушку с невероятно сильной магией нечасто встретишь. Упускать нельзя.
— Пришли, — бормочет Огурцова. — Внутрь не пойду, князь желает побеседовать с тобой наедине.
— Хорошо, — поворачиваюсь к ней и улыбаюсь. — Далеко не уходи, моя хорошая. Ты вообще теперь никуда от меня не денешься.
— Много думаешь о себе, граф Котов! — фыркает
— Ты его плохо знаешь, — говорит Люсиль. — Если Ярослав что-то решил, так и будет.
— Тебя забыла спросить, мелочь лохматая.
— Ах ты! — скалит зубки Люся.
— Тихо обе! — приказываю я. — Пойду поговорю с князем. Люсиль, спрячься, пожалуйста. А с тобой, красавица, мы ещё поговорим. Подумай, какую свадьбу ты хочешь.
— Сумасшедший…
— Сказал же — это ты свела меня с ума, — подмигиваю и захожу в комнату.
Так, всё. Оставляю Жанну за порогом. Мне предстоит серьёзный разговор. Надо убедить князя в том, чтобы он назвал меня своим преемником. Если получится — сразу избавлюсь от множества проблем.
Честно говоря, я ожидал увидеть беспомощного старика в постели. Типа как в той иллюзии, что создала моя новая невеста, хе-хе. Но князь Корсакин выглядит совсем иначе.
Подтянутый на вид, жилистый мужчина с длинными седыми волосами. Нос клювом, строгие черты лица. Он сидит за большим столом, заставленными книгами, и что-то пишет.
Плотно закрываю дверь и кланяюсь.
— Здравствуйте, ваше высочество.
— Здравствуй, Ярослав. Меня зовут Павел Егорович. Можно просто «князь».
— Рад познакомиться, князь.
Корсакин поднимает на меня глаза.
Ого! Это глаза не старика, которому скоро в могилу. В меня втыкается взгляд хищника. Раненого и ослабшего, спору нет. Но всё ещё готового порвать глотку любому противнику.
— Сядь, — говорит Павел, откладывая ручку.
Оглядываюсь. Сесть в комнате не на что, здесь только стеллажи до потолка и столы. Повсюду книги, свитки, пачки листов. Никакого беспорядка, всё разложено и даже помечено разноцветными бирками.
— А куда?
— В кресло.
Чувствую всплеск магии за спиной. Оборачиваюсь и вижу что? Правильно, кресло. Князь призвал его из другой комнаты или типа того.
Да уж. Раньше я пренебрежительно относился к магии призыва. Типа подумаешь, такие маги могут только вызывать разных чудовищ и прочую хрень из других миров. Сами-то вы кто?
Но, оказывается, подобное волшебство способно на многое. Схватка со Смородиным многому меня научила, а сила князя вообще поражает воображение.
Падаю в кресло. Корсакин встаёт из-за стола, выходит вперёд и садится
Офигеть.
Впрочем, от меня не укрылось, что князю не так просто даётся сотворение магии. Мелькнуло что-то на его лице, похожее на скрытую боль. Так обычный старик чуть кривится, чувствуя, как стреляет в пояснице или колено ноет.
Если то, что рассказал Сурков, правда, то у Павла Егоровича проблемы посерьёзней радикулита.
— Я знаю, зачем ты пришёл, Ярослав, — начинает князь.
— Зачем, по-вашему?
— Хочешь занять моё место, когда я умру.
— Вы правы, — киваю я. Ну а зачем скрывать?
Корсакин медленно кивает и складывает пальца домиком.
— Та схватка в парке была лишь для того, чтобы проверить вашу решимость. И магическую силу тоже. Я считаю, что правитель должен обладать большой личной силой. Если же он хочет быть великим правителем, то и сила должна быть великой.
— Полностью поддерживаю.
Князь практически цитирует меня из прошлой жизни! Помню, я говорил что-то подобное, когда принимал титул правителя Эренда.
— Ты хорошо показал себя, Ярослав. Но это не значит, что из-за победы в одной схватке я готов назвать тебя наследником.
— Само собой. Что нужно сделать?
— Какой ты торопливый, — чуть опускает брови Павел. — Выслушай для начала мою историю.
— С радостью, — пожимаю плечами я.
Князь задумчиво оглядывает моё лицо, затем прикрывает глаза и начинает:
— Меня называют затворником. Это правда, но я терпеть не могу это слово. Я исследователь. А для исследований нужно уединение. Я изучал саму природу магии — откуда она берётся, почему люди могут ей владеть. Можно ли сделать слабого мага сильнее? Можно ли открыть доступ к силе тому, кого считают безнадёжным?
«Можно», — думаю я про себя. — «Правда, у меня получилось лишь однажды, на остатках силы из прошлой жизни».
— Я посвятил свою жизнь изучению этих вопросов. Поэтому не озаботился тем, чтобы завести семью.
— А как же наследие? — вмешиваюсь я. — Разве вы не хотели, чтобы титул перешёл по наследству вашему сыну?
— Если бы хотел, то у меня был бы сын, — хмурится князь. — Но меня это не волнует. Я посвятил свою жизнь более важным вещам, чем попытка удержать эфемерную власть в руках потомков.
Как же я понимаю князя! В прошлой жизни я тоже уделял всё время тому, чтобы толкать вперёд магическую науку. Изобретал новые печати, развивал техники магического обучения и так далее. А семьи так и не завёл.