Пиппа ищет неприятностей
Шрифт:
Главного, того, чем мэтр Риверс дорожил сильнее всего, в тайнике не было. Шара-артефакта, уникального творения двух известнейших архемагов современности. Он достался учителю по случаю, и тот берег вещицу от посторонних взглядов, как девица – исподнее. Но теперь шара на месте не было. Зато были конвертик и пузырек, очень важные для меня. На конвертике был адрес, а в пузырьке то, за что заклятый враг мэтра сделает всё, о чём я попрошу. Так говорил учитель.
Я плотно прикрыла тайник, всего на секунду опустилась у тела учителя и поцеловала его в ладонь.
Задерживаться дольше было опасно. Я и так рисковала. Тем же путем, через тайный лаз в крыше, я выбралась наружу и по лесу, вдоль дороги, освещенной полной луной, потопала в город. В поместье мэтра мне больше делать нечего.
Даже если теперь это моё поместье.
Глава 2. Пиппа
Тетушка Магда не была в восторге, когда с рассветом я постучала в дверь. Но, во-первых, она – целительница. Работа у нее такая: на помощь людям приходить. А ко мне даже приходить не нужно. Вот она я, сама припёр… добралась.
Во-вторых, я лично никогда не отказывала, когда помощь была нужна ей. И травы собирала, если она вырваться не могла в подходящую фазу луны. И артефакты заряжала. И новые делала, когда была необходимость. «Жезл Твердой Решимости» при мужском бессилии, ветрогонную «Сферу Полуночного Грома» или «Кровавый Посох в Печень» от колики. Ну понимаете, да? Всякое такое… на что приличный маг десять раз подумает, прежде чем согласиться. И всё равно откажется.
А в-третьих, после нескольких часов пешком по ночному лесу меня не очень интересовали чужие проблемы. Я хотела только снять, как обувь, сбитые о коряги ноги и поспать. И мне даже удалось отбиться от расспросов и немного вздремнуть. Совсем чуть-чуть. Было ощущение, что я только-только закрыла глаза, а в следующий момент по мне уже носился бодрый шорёк. Он свои обязанности выполнил: всю ночь проспал в тепле и уюте. И теперь скакал по мне горным козленочком, требуя поесть.
Я села, потирая глаза. Из коридора послышались шаги, и Шорька рыжей молнией взмыл на полки со снадобьями.
– Ку-уда, мля! – заорала у меня над ухом тетушка Магда.
Росточком она была невысоким, сухенькая такая старушка, чисто полевой одуванчик. Но голосом своим зычным даже самых стойких избавляла от запоров.
Испуганный зверек подскочил на месте, стукнулся головой о верхнюю полку и сбил хвостом фиал с маслом моршанки. Сон из глаз как ветром сдуло. Через мгновение я была под полками и ловила склянку.
Магда, размахивая кулаком, устремилась за Шорькой:
– Ах ты, нешьесс хвостатый! Я тебе сейчас хвост-то выдеру, как поймаю!
Шорька, вдохновленный такой перспективой, промчался от полок по натянутой веревке, на которой сохли веники синецветика, к другой стене. Там стояли фолианты с рецептами примочек и растираний. Книжная полка с обеих сторон была ограничена стенками, и шорёк в панике заметался. Два фолианта я поймала у самого пола руками, и еще один – макушкой. Целительница споткнулась об меня и выдала несколько неприличных выражений. Потом уточнила, что они не предназначались для моих ушей, и помчалась дальше, потому что Шорька уже скакал по другой веревке, в сторону двери.
– Тётя Магда! – окрикнула я, потирая поясницу, которой досталось острой «одуванчиковой» коленкой. – Оставь его в покое. Его еще никто не поймал, из тех, кто пытался.
– Вредитель же! Не могла кого-нибудь полезного завести? – покряхивая и растирая коленку, заворчала Магда, возвращаясь. Шорьки и след простыл.
– Он полезный. Сейчас отловит у тебя пару мышей и с десяток тараканов. Ты же его завтрака лишила. Возвращаться пока он не рискнет, а жрать хочется. Я бы тоже не отказалась.
– Так иди налови, – целительница сделала невинное лицо. – Чего ты явилась-то ни свет ни заря? – вспомнила она.
– У меня есть две плохие новости и одна хорошая. С чего начинать?
– Давай с плохих. – Тетушка Магда присела на тахту для осмотра больных, где я спала, и повернулась ко мне правым ухом, которое у нее лучше слышало.
Я тоже села, смахнула слезу и сказала, глядя в окно на противоположной стене «смотровой»:
– Мэтра ночью не стало.
– Как?! – всплеснула старушка руками.
– Не знаю. Грабитель уб… – я поняла, что не могу произнести это слово, – ударил его по голове чем-то тяжелым.
– И что же теперь будет? – целительница растерянно уронила руки на колени.
– Гадкие Беннеты хотят забрать поместье и всё, до чего дотянутся их жадные ручонки.
– А как же ты? Что будет с тобой? – тетушка Магда подняла взгляд на меня.
– Что со мной будет? Не знаю. Я подслушала разговор Беннетов. Мэтр сделал меня единственной наследницей.
– Это та самая «хорошая новость»?
– Нет, тётушка. Это вторая плохая.
– Что ж тут плохого?
– Я теперь, тётушка, для Беннетов как бельмо в глазу. Они к мэтру совсем с пустым карманом приехали. Теперь пока всё до последнего энзоле не вытрясут, не успокоятся.
– Да уж. Удружил братец мэтру с родственничками, ничего не скажешь…
Мы помолчали.
– А хорошая новость какая? – наконец заговорила тётушка.
– Я еду в столицу. Искать защиту.
– С ума сошла?! Нечисти, говорят, полно на подъездах к престольной. Опасно. А молоденькой девушке ехать одной – вообще искать себе неприятностей на одно место.
– А я не как девушка поеду. Я пока сюда шла, всё обдумала. Я поеду как парнишка. Послушай! – прервала я возражения, которые были готовы вырваться из нее, как клубы пара из-под крышки кипящего котла. – Подожди. Для Беннетов я – единственное препятствие между ними и деньгами учителя. Им нужно либо объявить меня женой гадкого Чейза, что меня не устраивает, либо прирезать где-то тихонечко, что не устраивает меня еще сильнее. Единственный способ – сбежать прямо сегодня, так, чтобы никто не узнал.