Пирамида
Шрифт:
— Я ваша «добыча»?
Фай удивленно поднял брови и моргнул.
— Ты — наша гостья. Мы несем ответственность за тебя…
— Фай! — Окрик от двери заставил нас повернуться. Обскур стоял в открытом проходе, перегородив собой весь проем. — Не смей с ней общаться! Немедленно покинь каюту.
— Капля к капле, а-ни. Мы нашли сай, а ты ведешь себя, как варвар.
Я ничего не поняла из их речи, но зато увидела насколько по-разному ко мне они относились.
— Она наш инструмент, Фай. Я не прощу, если ты все испортишь. Выйди отсюда немедленно! — Обскур снова рявкнул, хотя мне нужно привыкать называть его по имени. Хотя значение
Фай плавно поднялся, забрал поднос и вышел, когда Рю соизволил освободить проход. Я думала, что Обскур тоже покинет каюту, но он остался внутри и закрыл дверь. Я подобралась: в его компании мне было слишком тревожно. Он подошел ко мне и навис сверху, явно разглядывая.
— Мой брат мягок и любопытен, «добыча». Он верит, что мы можем прожить и без прощения алулима, но я не так наивен и юн. Я использую случай, выпавший по велению богов. Не надейся на помощь. — Последние слова он говорил мне прямо в лицо, близко склонившись. Рисунок он не убрал, и я не знала, какое лицо у Рю. В этой маске он пугал своей безэмоциональностью, хотя по тому, что он пытался убедить меня (или себя?) в моем безвыходном положении, я видела крохи страха и боли.
Он боялся, что я сбегу? И он потеряет что-то важное?
Вряд ли дар в виде обычной женщины может задобрить их алулима, но, возможно, здесь это считалось за дорогой подарок.
Или, что скорее будет правдой, меня планировали «дарить» не как женщину.
Я решила для себя, что никогда и никто не увидит моего страха. Это чувство самое деструктивное, самое жалкое и самое опасное для человека, который приговорен другими. И есть лишь один шанс изменить ситуацию: стать сильнее.
Для начала я планировала изучить культуру рунитов. Как говорят: «Кто владеет информацией, тот владеет миром».
— Сколько мы будем в пути?
— Хочешь знать сколько осталось до конца твоей свободы?
Я не ответила.
— Хорошо, скажу. Мы летим к дальней планете в нашем квадранте.
— И в каком мы квадранте сейчас?
Рю ухмыльнулся и назвал свою систему:
— Аквариус.
Стоило догадаться, что я могу не знать. Или у рунитов была своя звездная карта.
— Что, капитан Арве, название незнакомо?
Оказалось, что понять с какой интонацией говорит мой Обскур без выражения глаз было невозможно. Мне чудилась усмешка, но потом пришло ощущение боли, а следом — усталость. Странная смесь, которая без настоящего взгляда так и не хотела принимать форму.
— Незнакомо, — в моем голосе тоже была усталость. — Могу я прочитать информацию о вашей системе.
— Капитан Арве, вы просите разрешения использовать информационный архив корабля? — Правая бровь у моего Обскура взлетела вверх.
— Вы легко можете ограничить мне доступ.
Рю не ответил, просто стоял около выхода и не шевелился. Думал. Интересно, какая все-таки должность была у него на корабле? Врач? Возможно, он следил за моим состоянием. Но это также могло значить, что он ксеногенетик, а ксеногенетики пострашнее военных: они могли создать неубиваемый, агрессивный вид организма для борьбы.
Если Земной Союз закрывал глаза на такие опыты, и на Церере было несколько закрытых лабораторий, то что говорить о рунитах, чей технический и генетический потенциал явно превышал человеческий.
Но они не нападали до сих пор, как и не шли торговый контакт. Прилетали только в Пояс Астероидов, а также к
От тревожных мыслей меня отвлек его ответ:
— Хорошо, я дам вам доступ. Думаю, это никому не навредит.
Рю подошел ко мне и взял за запястье. Пульс у меня подскочил, а он криво ухмыльнулся.
— Не нервничайте так, иначе мне придется колоть успокоительное.
Я попыталась медленно дышать, но разум не обманешь — он видел в этом мужчине угрозу и посылал предупреждения телу. Рю нажал на кожу сильнее и от его пальца пошло тепло сотнями мелких вспышек. Я чувствовала, будто что-то горячее проникает в мою руку, и хотела отдернуть, но хватка у него была железная.
— Не шевелитесь, Элия, иначе рисунок не зафиксируется.
Он впервые назвал меня просто по имени, отчего мне стало совсем не по себе. Оно прозвучало слишком лично, слишком интимно, словно мы были партнерами. Ни Фай, никто либо из команды так его не произносил.
Отрицать было бесполезно — я чувствовала странную связь с этим мужчиной с самого первого взгляда.
Видимо, мой Обскур тоже уловил ток между нами и это его безмерно раздражало. Что ж на его месте я тоже бы не радовалась странному притяжению к своей «добыче».
— Все, теперь вы можете запрашивать у архивной системы корабля книжный материал.
Он быстро убрал руку и сразу же отошел обратно к двери. За эту дистанцию я была благодарна сейчас, потому что мой пульс просто взбесился, эхом отдаваясь в голове. Я посмотрела на странную вязь браслета вокруг запястья и тяжело сглотнула, перед глазами начало двоиться.
Я подняла взгляд на рунита и еле-еле выдавила из себя слова:
— Мне… нехорошо.
Дальше все было по стандартному сценарию для меня — сознание провалилось в знакомую тьму.
Глава 2
Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.
## 2
В этот раз я поняла, что мое восприятие изменилось: я будто чувствовала теплые потоки в воздухе. Они обвивали мою руку, обтекали тело, словно кокон. Самое странное началось, когда я решила произвести гигиену тела. Внутри каюты оказался санблок. Небольшой, с хорошей эргономикой, прямо как в буклетах для продажи билетов на лайнерах высокого класса. На обычном корабле, особенно для дальних перелетов, такой роскоши я никогда не видела. Уровень рунитов поражал: такое расточительство пространства, особенно для заложника… Хотя меня назвали гостьей, но я чувствовала давление, которое сжимало со всех сторон.
— Может, они — непростая команда?! — Глянула на свое запястье и вспомнила о доступе к информации. — Пора уже найти хоть что-то, чтобы прекратить накручивать себя домыслами.
— Система, хочу прочитать информацию об этом корабле, — я громко проговорила фразу куда-то в потолок каюты, надеясь, что угадаю с командой с первого раза. Не хотелось просидеть здесь весь цикл в попытке понять принцип подключения. Давать повод для насмешек над человеческой глупостью было не в моих интересах.
Система молчала. Я же села на кровать и вытянула запястье, рассматривая рисунок, из-за которого мне стало так плохо вчера. Теплые потоки медленно оглаживали кожу с вязью, и мне пришла мысль попробовать надавить на него. Может, мне стало дурно из-за внедрения инородного предмета?!