Пиранья
Шрифт:
–Какие же вы сволочи.
–Мы спасли тебе жизнь, сынок.
–Вы что, кичитесь тем, что, может быть, раз в жизни сделали доброе дело?
Руперт вздохнул.
–Мы много раз делали добрые вещи. Например, я до сих пор никого не наказал за смайлик на лестнице.
–Я останусь.
–Я знал наперёд, – улыбнулся капитан.
–Кое-что меня привлекло в твоей философии.
–Но ведь привлекло не только это, верно?
Я промолчал.
–Тогда добро пожаловать в экипаж «Пираньи», кси-лингвист.
–Погоди, почему вы во мне так уверены?
–Во-первых,
Руперт загнул палец:
–Ты выходил в гипер. Значит, не трус.
Затем загнул второй:
–Сумел от нас бежать, выбросившись в космос – хватает духу рисковать.
И капитан загнул третий палец:
–Ты психологически устойчив, раз ещё не свихнулся.
– Знаете, вы не мародёры. Вы первоклассные клоуны. Слушай, а Гарри тоже не было?
Руперт вкусно расхохотался и поскрёб рыжую бороду механическими пальцами.
Глава 9. Великое дело.
Великое дело – самоотверженно вести страну в бой, поднимать с колен, а потом быть проклятым потомками. Великое дело – делать то, что во что веришь во все времена. Великое дело – без запинки переводить выступление членов Совета, когда в твоём скафандре вышел из строя клапан кислородного баллона. Так погиб блестящий кси-лингвист Джекоб Ли, участник первого переговорного процесса Конфедерации с Советом Старших Рас.
По окончании переговоров стороны подписали соглашение, по которому люди перестали быть третьесортной расой и стали средней. С того момента мы получили доступ к технологии прокола гиперполя, а наши кси-лингвисты стали пользоваться спросом по всей Галактике. Совет перестал использовать фактически рабский труд людей и убрал наблюдательные посты с наших планет.
Но разве разборка и починка робота-уборщика, а затем надсмотр за тем, как этот пенсионер драит нутро старого грузовика, могут считаться великим делом? Меня использовали как наживку, чтобы нагло похитить крон-принца, чьи апартаменты сейчас располагались в грузовом отсеке глайдера.
Бочкообразный чистильщик с надписью «Galaxy cheese fast-food restaurant», жужжа и кружась, проехал по коридору между каютами. Железный ребристый пол словно вылизывали языком. Я сложил руки на груди и прислонился к стене. Можно бесконечно смотреть на две вещи – как трудятся роботы и как женщина накладывает макияж.
Мне вдруг пришло в голову, что мы, кси-лингвисты, главный ресурс человечества. Это же ясно, как восход трёх солнц над Кассини. Мы нужны Галактике, и именно поэтому с нами считаются. А что было бы, не разработай человечество психосистему создания разделов мозга по Соколову? С наших планет вывозили бы тритий, платя мизерные налоги, и у нас не было бы гипера, а значит межрасовой торговли. Вообще, что бы у нас было?
–Молодец, Игорь, – хлопнул меня по плечу незаметно как подошедший Зигфрид. Его серая майка липла к телу – дайвер только что закончил менять отражатели гипердвигателей.
–Что? – устало спросил я.
–Ну, ты починил эту железяку. Вот бы не подумал, что кси-лингвист на это способен.
–А что тебя смущает?
Зигфрид почесал затылок.
–Ты ведь башковитый слишком. Вы ведь мозги себе наизнанку выворачиваете, и до остального вам плевать.
Я только прищурился на пару секунд и глубоко вдохнул. Лет пять назад, после Фобоса, я бы дал любому, кто сказал бы неосторожное слово про мою профессию в зубы.
–Я тренировался по психотехнике Соколова, – объяснил я. – У нас в голове образуется многоядерный подраздел, который почти мгновенно расшифровывает язык. Этим алгоритмам невозможно обучить компьютеры. Для меня работа кси-лингвиста так же сложна, как и синхронный перевод. А хозяйственных роботов чинить я научился, подрабатывая во время учёбы работой в мастерской.
–Что, прямо так и подрабатывал?
–Разумеется. Стипендии хватало на недельную пачку стимуляторов, а этого явно было недостаточно, чтобы не сойти с ума. Мои родители к этому времени два года как погибли – крушение лайнера Марс-Земля. Теракт колонистов-повстанцев…
–Мне жаль. Поверь, не все колонисты такие.
–А работы я не гнушался никакой – не стыдно работать, стыдно не работать. Именно поэтому я и ненави… не люблю колонистов. По статистике, каждый третий из них иждивенец, живёт на дотации Солнечной системы.
–Не всё так просто, кси-лингвист. Где, к примеру, работать? Это у вас в метрополии всего завались. Кстати, извини, что я тебе тогда двинул за сломанную модель. Надо было, чтобы ты поверил, что всё взаправду. Ну и… я действительно расстроился.
–Понимаю.
–Я видел, что ты не ком биомассы и не развалишься. А хочешь, ударь меня. Ну?
Зигфрид завёл руки за спину.
–Что здесь происходит? – строго спросила Даша. Она была в камуфляжных штанах, армейских ботинках и майке.
–Хочу, – быстро ответил я Зигфриду, и тот понуро кивнул.
Я поднял руку, сложил пальцы в кулак и сделал быстрое движение, задев костяшками кончик носа здоровяка. Девушка рассмеялась первой, а здоровяк с облегчением покачал головой.
Робот, жужжа, въехал в каюту Даши. Та настороженно посмотрела на меня.
–Ты что, робота сумел починить? Я на него детали месяц по всем базам ищу.
–Всё будет в порядке, – успокоил я. – Там надо было снять один чип памяти.
И пол ушёл из-под ног. Робот, отчаянно жужжа, выкатился по накренённому полу из каюты и врезался в стену. В коридор выбежал Санёк в шортах, футболке и шлёпанцах. Волосы на голове хакера растрепались.
–Нас атаковали!– крикнул программист.
–Занять места по боевому расписанию! – рявкнул в динамиках Руперт.
Завизжала сирена.
–Как атакуют?! – опешил я. – Мы в гипере!
Зигфрид ударил меня по плечу и бросился вместе с Дашой в конец коридора, где рядом с камбузом находилась лестница.
–Что случилось?! – спросил я у Санька, перекрикивая шум сирены.
–Икс-ксены!
–Кто?!
Но Санёк уже скрылся в каюте. Я подбежал к роботу и отключил его.
Сирена вырубилась, проревел Руперт: