Пират
Шрифт:
– Так, отдых откладывается. Идём, Сан Саныч по пустякам дёргать не будет. Заодно с командой познакомлю.
Кают-компания на «Реновеле» была в два раза меньше, чем на корвете Грола, но при этом гораздо комфортнее, я бы даже сказал, уютнее. Этакий маленький мирок, созданный из едва заметных мелочей вроде солонки на столе.
– Пётр, я понимаю, захотел познакомить новичка с командой, но животину-то сюда зачем тащить? – возмутился капитан, отвлекаясь от большого экрана в половину стены, на котором шла трансляция какого-то видео.
– Это не животина, а боевой товарищ,
– Да, а ещё он разговаривать может, ага, – с сомнением ответил мой работодатель, а потом вскочил со стула. – Чёрт, а ты и правда на русском говоришь!
– Я тоже говорю, – прорычал мой питомец, вводя присутствующих в ступор.
– Чёртова генная инженерия! – капитан наконец обрёл дар речи. – Она же запрещена в содружестве!
– Это мутант из аномалии А-один, – едва сдерживая смех, произнёс механик, усаживаясь за единственный в каюте стол. – Кэп, ты чего звал всех?
– Так, а ну-ка все сели и рассказали мне всё по порядку. Ты первый! – указательный палец капитана уткнулся мне в грудь. Ну, я и рассказал. Правда, утаил большую часть того, что со мной произошло в зоне А-один, отговорившись запретом о неразглашении. Мол, военная тайна.
– Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд, – произнёс задумчиво Пётр, когда я закончил свою историю. – Значит, в аномалии полная, хм, эта самая? Вот нисколько не удивлён, учитывая, что мне рассказывала про корпорацию мать. Суки они, эти аурумцы, и всё их государство. Здесь, на границе исследованного космоса, гораздо спокойней.
– Надо рассказать нашим. – Капитан поднялся из-за стола. – Михей, подготовь шифрограмму, пока мы в прыжок не ушли. Мало ли что может случиться.
– Надеюсь, вы не станете упоминать меня? – уточнил я на всякий случай, посмотрев в глаза третьему члену команды – щуплому невысокому мужичку с изъеденным оспинами лицом и серыми грустными глазами.
– Да мы уже поняли, что у тебя секретов больше, чем у брошенной колонии, – усмехнулся Михей, он же инженер «Реновела». – Не переживай, про тебя и слова не скажем. Кэп, ты нас за этим собрал или ещё что сказать хотел?
– Да нет, по другой причине. Вовремя мы свалили со станции, смотри, там после нашего отлёта такое началось. Парамон, воспроизведи видео сначала.
– Кэп, я могу вырезать выступление служителей порядка? – прозвучал из динамиков мужской голос.
– Разумеется, вырежи, на кой нам этот бред.
– Тогда запускаю видео, – ответил искин корабля, и на экране появилось изображение малого дока станции. На грузопассажирском трапе стояла группа из пяти таможенников и двое гражданских, облачённых в какую-то странную броню – позолоченную, с многочисленными самоцветами по всей поверхности. Богатые, что сказать. Или просто идиоты.
Там же, на причале, располагался малый корабль, не превышающий в длину и сотни метров. Не корвет, нет, потому как на обшивке не было видно ни орудийных портов, ни турелей. Какое-то гражданское судно.
Пара мажоров что-то обсуждала между собой, таможенники ожидали, переступая с ноги на ногу, и в этот момент со стороны шлюзовой что-то сверкнуло. Я не сразу понял, что это вырванная с корнем гермодверь, или как она там называется. Здоровенная, метра три в диаметре, эта хреновина шарахнулась о стенку трапа и, оставшись в вертикальном положении, покатилась к кораблю, расшугав всех присутствующих. Миновав открытый корабельный шлюз, створка грохнулась на пол.
Пока все с изумлением смотрели на происходящее, из шлюзовой вышел человек в техническом бронескафе и со здоровенным топором в руках. Твою Эмао, это ж Сан!
Дальше события начали развиваться стремительно. В несколько шагов добежав до таможенников, абориген одним мощным ударом буквально разрубил двух бойцов напополам. Второй удар прикончил ещё одного, и только последний служащий станции попытался что-то сделать. Два сгустка плазмы, угодившие в грудь Сана, не смогли остановить охотника. Подскочив к таможеннику, он поднырнул под ствол плазмомёта, одновременно ударив обухом своего страшного оружия. Вспышка, и противник полетел на пол, выронив ствол и хватаясь за обрубок бедра.
Дальше произошло вообще что-то невероятное. Те два сверкающих каменьями чудака опустились перед Саном на колени и начали отбивать поклоны. Звукового сопровождения у видео не было, но я не удивился бы, если бы парочка возносила молитвы моему недавнему напарнику. Твою же в пекло, что там вообще происходит?
Сан что-то коротко приказал чудакам, и они уже втроём поднялись на борт своего судна. А затем произошло совсем необычное: корабль тронулся с места и тут же исчез.
– Чёртовы Саннэ, – произнёс Пётр, когда видео закончилось. – На хрена им демонстрировать своё превосходство здесь, в нашем секторе освоенного космоса?
– А с чего ты решил, что они что-то демонстрировали? – с сомнением произнёс капитан. – Мне кажется, что третий прибыл на станцию не с ними.
– Да? Тогда зачем весь этот маскарад? Пригнали бы сюда крейсер, и никто бы не посмел вякнуть. Здесь, считай, свободный, ничейный космос. А то выглядит всё как дерзкий побег. Земляк, ты ничего не зна… Стоп, ты ж вообще дикий, сегодня только прибыл. Ладно, давайте поедим, да я пойду в реакторную. Скоро прыжок, надо проконтролировать всё.
Лёжа на узкой койке в своей каюте, я вполуха слушал запись, на которой скучный мужской голос монотонно пересказывал всё, что случилось с переселенцами за последнюю сотню с лишним лет. Увы, но какой-то информации, касающейся непосредственно самой Земли, у русскоговорящих эмигрантов не было. Так только, рассказы матери Петра, которая сама покидала родную планету ребёнком.
Печальная история. Миллиард душ разделили по одним корпам понятным признакам на шесть частей и раскидали их по слабозаселённым колониям. Агрессивные планеты, плохое снабжение – для большинства людей из нормального безопасного мира такие изменения стали смертельным испытанием. Это была не помощь Земле, страдающей от перенаселения, а холодный и практичный расчёт. Эмигранты знали, что связи с родной планетой не будет, а потому некому сообщить, что землян бросили в ад.