Пираты, корсары, рейдеры (с илл.)
Шрифт:
Готовясь к плаванию, Дрейк по-разному информировал различных людей о его целях. Королеву и ее ближайших помощников он хотел соблазнить возможностью найти путь к Молуккским островам и другим землям, до тех пор закрытым для англичан, и тем самым изменить баланс сил в борьбе за будущую империю. Перед людьми, которых он надеялся привлечь к финансированию своего плавания, он выдвигал соблазн сказочной добычи у тихоокеанских берегов Америки. А для всех остальных капитан Дрейк готовился отплыть… в Александрию.
Пайщиков для своего предприятия он подобрал солидных, и надо полагать, что кое-кто из них знал о действительной цели путешествия. Из всех документов, связанных с отплытием Дрейка, до нас дошел лишь обрывок письма, написанного
Сам Дрейк вложил в предприятие тысячу фунтов стерлингов — внушительную по тем временам сумму, практически треть всех расходов. Рассчитывали, что королева отдаст ему один из своих кораблей. Но королева не захотела столь открыто связывать свое имя с «торговой поездкой в Александрию», которая могла закончиться совсем не у берегов Африки. Тогда пайщики приобрели новый восьмидесятитонный корабль «Елизавета». Дрейк снарядил «Пеликана», к тому же ему были приданы маленькая «Мэриголд» и два небольших вспомогательных судна, которые следовало потопить после того, как припасы, погруженные на них, будут использованы экспедицией. Наконец, предусмотрительный Дрейк приказал положить в трюмы кораблей в разобранном виде четыре быстрых бота. Пушки тоже до поры до времени покоились в трюмах. Питание и одежда моряков были заготовлены Дрейком тщательнее, чем обычно. Помимо сухарей и солонины — основы морского рациона — были взяты такие продукты, как чернослив, мед и сыр.
Весной 1577 года, когда приготовления к путешествию были в разгаре, адмирал (в действительности Дрейк еще не был адмиралом, просто так обычно именовали старшего из капитанов эскадры) вдруг исчез из Англии. Мало кто знал, что эти несколько недель он провел в Португалии, где встретился с крупнейшими картографами и штурманами того времени. Ему надо было раздобыть сведения из секретных лоцманских карт португальцев и испанцев и проверить, правда ли, что в Магеллановом проливе существует сильное течение, которое позволяет кораблям проходить из Атлантического океана в Тихий, но вернуться тем же проливом не дает.
Тайных лоцманских карт, связанных с путями через Тихий океан, Дрейку в Португалии достать не удалось, зато он смог встретиться со знаменитым картографом Дураде и приобрести у него новейшую и подробную карту. Достал он и общее руководство для португальских лоцманов, однако о Магеллановом проливе сведения в руководстве были краткими и ненадежными — ведь уже несколько десятилетий никто этим проливом не проходил.
Когда Дрейк вернулся из Португалии, подготовка к плаванию заканчивалась. Его пайщики были деловыми людьми и не впервые снаряжали морскую экспедицию. Загоревший под португальским солнцем, оживленный адмирал вновь окунулся в светскую жизнь, проводил весело время, уверял всех, что отдыхал где-то на юге. Но за весельем скрывалось дело: он подбирал себе спутников. С матросами было сравнительно просто, но вот кандидатов на командные должности было так много, что выбрать нужного человека и не обидеть влиятельного было труднее, чем пересечь Атлантический океан. Дрейк считал, что может полностью положиться на своего брата и на старого друга Тома Доути. Остальные были взяты, потому что их нельзя было не взять; например, как откажешь в месте Уильяму Хоукинсу, племяннику самого Джона Хоукинса, бывшего начальника и одного из пайщиков?
Наконец, Дрейк, полагая, что внешний блеск способствует росту авторитета, приказал тщательно оборудовать и украсить свою каюту, заказал у лучших портных несколько камзолов для торжественных встреч и помимо пажа (своего двоюродного брата Джона), раба-негра и лакея в дополнение к обычным в таких экспедициях трубачу и барабанщику нанял еще трех музыкантов, которые должны были услаждать слух адмирала и поднимать настроение команды.
Всего на борту пяти маленьких суденышек было сто шестьдесят четыре человека, включая ряд знатных офицеров.
На островах Зеленого Мыса, скрываясь от португальцев в тихой бухте, набрали свежей воды. Потом, уже выйдя в открытое море, подстерегли два португальских корабля, и Дрейк с удовольствием воспользовался случаем для того, чтобы вспомнить старое ремесло пирата, а также проверить в деле своих новых спутников. Но главное, на что он рассчитывал, нападая на португальцев, — это найти на кораблях секретные карты или взять в плен хорошего кормчего. Последнее ему удалось. Кормчий да Силва сначала отказывался вести корабли англичан к Бразилии и дальше на юг, но после порки стал более сговорчивым.
Теперь подошло время поставить команды кораблей в известность о цели путешествия. Капитаны получили пароль, набор сигналов, которыми следовало пользоваться, и пункты встречи на случай, если флот разбросает бурей. Основным сборным пунктом было побережье Чили в 30 градусах южной широты. Это, кстати, очевидное указание на то, что Дрейк, хотя некоторые историки до сих пор настаивают на обратном, не намеревался идти на поиски Австралии или к Молуккским островам, не пройдя сначала вдоль берегов Южной Америки и не проверив, насколько хорошо испанцы охраняют эти воды.
А в Англии всего через несколько дней после отплытия Дрейка королева Елизавета возвела в рыцарское достоинство Кристофера Хаттона. И хотя злые языки уверяли, что причиной тому были исключительно хореографические способности ее фаворита, более серьезные люди связывали это и с начинанием Дрейка. Ведь не случайно герб Хаттона был украшен сверху изображением золотой лани, а Френсис Дрейк, как только достиг американских берегов, переименовал свой корабль «Пеликан». Отныне он звался «Золотой ланью» и под этим именем вошел в историю.
Путешествие через Атлантический океан заняло пятьдесят четыре дня. Здесь очень пригодился португальский лоцман: путь на юго-запад, к бразильским берегам, был еще мало знаком англичанам. Дрейк проводил много времени над картами и в беседах с да Силвой, с которым он постепенно сблизился. Он также внимательно присматривался к экипажам кораблей, особенно к офицерам, не гнушаясь при этом и сплетнями. Именно тогда Дрейк узнал, что его старый друг Том Доути имел во время месячной стоянки на Темзе тайную беседу С противником путешествия лордом Бэгли. Вызывал подозрения и капитан «Елизаветы» Уинтер, сын одного из пайщиков, навязанный компаньонами. Когда эскадра достигла берегов Патагонии с их холодом, туманами и дождями, Дрейку донесли, что Уинтер сказал своем кормчему: «Если бы я знал раньше, что так выглядит Александрия, предпочел бы, чтобы меня избили кнутом за дезертирство». Хотя это была шутка — Уинтер с самого начала знал, куда идет эскадра, — Дрейк запомнил эти слова: он не любил сомнительных шуток.