Пираты. «Скат» принимает вызов
Шрифт:
– События в этом регионе не могут не наводить на размышления, – согласился Торин, догадываясь, куда клонит Махтаров.
– Я не о пиратах. Меня сейчас интересует еще одна появившаяся сила, которая находится в противостоянии с пиратами. Сами понимаете, что тот институт, который я здесь представляю, не может оставить этот факт без внимания.
– И что же известно представляемому вами институту?
– То, что ни одна из известных спецслужб не причастна к освобождению наших моряков на Сокотре, освобождению «Карины» в Сомали, захвату и передаче властям Мухаммада Абу-Машара, разгрому банды Ибрахима Абу-л-Хайра, по прозвищу эль-Музафир. Сегодня ночью неизвестное спецподразделение очень профессионально перебило
– И? – поинтересовался Торин.
– Я, естественно, навел справки по своей линии и выяснил, что вы действительно ушли со службы в ГРУ.
– Я этого и не скрываю, – пожал плечами Торин.
– Трещев сделал большие глаза, когда я пытался прозондировать почву. По его словам, он и представления не имеет, что вы раньше служили в очень серьезных органах.
– Очень возможно, что и не имеет.
– Не юлите, Торин. Зная о вашей подготовке и размерах финансирования этих операций, я догадываюсь, кто стоит за всеми этими делишками.
– Борьба с пиратством – святое дело. Долг, так сказать, и обязанность каждого честного человека, – с усмешкой ответил Торин.
– Но только не такими методами. Вы там у себя, в компании, что, создали частный спецназ? Вы отдаете себе отчет, что ваши действия незаконны и их можно квалифицировать как элементарный бандитизм?
– Вы, собственно, на чьей стороне, Махтаров? – вздохнув, устало спросил Торин и повернулся к своему собеседнику.
– На стороне закона и международного права, – раздраженно ответил Махтаров, – и вы эти школьные вопросы оставьте. Я не приемлю позиции, что в борьбе со злом все средства хороши. У всего есть границы!
– А что вы так горячитесь, – поинтересовался Торин, – нервы сдают?
Махтаров промолчал. Опустив голову и сцепив пальцы рук за спиной, он прошелся по палубе. Торин наблюдал за разведчиком с усмешкой. То, что Махтаров его вычислил, было неприятно, но неизбежно. Те, кто держит руку на пульсе Юго-Восточной Азии, рано или поздно должны были прийти к таким выводам, к которым пришел Махтаров, сотрудник российской службы внешней разведки. Но у Торина, опытного разведчика, был в запасе козырь для Махтарова или кого-нибудь другого. Этот кто-нибудь другой тоже неизбежно окажется опытным разведчиком, и козырь сработает. Просто сейчас этим человеком оказался Махтаров.
– Вот что, Махтаров, – прервал Торин размышления своего собеседника, – я понимаю, что вы сейчас в сложном положении. С одной стороны, вам, как порядочному сотруднику, предписывается доложить по инстанции о своих выводах и полученной информации.
Махтаров прекратил свои хождения по палубе и выжидающе посмотрел на Торина.
– Вы представляете себе эту ситуацию иначе? – осведомился он.
– Естественно, – кивнул Торин, – и к обоюдной пользе. Я здесь работаю уже несколько месяцев. И мое нелегальное положение, а мы с вами понимаем, что фактически это так и есть, дает мне больше возможностей, чем ваше полулегальное положение псевдопредставителя мифической организации, ведающей международными перевозками. Наше с вами сотрудничество, обмен информацией, взаимная поддержка в работе по пресечению пиратской деятельности могут принести большую пользу. Согласитесь, что для сбора информации, агентурной работы у меня возможностей на порядок больше, чем у вас. Так что оцените плюсы от нашего с вами сотрудничества.
– Значит, вот так? – задумчиво проговорил Махтаров. – Вы предлагаете мне нарушить мой долг, скрыть оперативную информацию от моего начальства и развязать вам руки?
– Я предлагаю вам помощь в выполнении вашего профессионального долга. И не надо говорить со мной такими напыщенными фразами. Сколько раз нам с вами при выполнении нашего профессионального долга приходилось идти вразрез с определенным установившимся порядком, искусственными правилами, придуманными политиками для собственного самоутверждения. У нас с вами своя специфика и своя цель. Ваш долг – использовать любую возможность для достижения поставленной цели. Вы что же, сразу побежите сдавать властям любого своего информатора, как только получите доказательства его противозаконной деятельности? Или, может быть, вы соотнесете ту пользу, которую даст получаемая от него информация, с той пользой, которую даст арест и суд над отдельно взятым мелким преступником, каких сотни тысяч? Мне ли рассказывать вам, что ликвидировать преступную деятельность можно, только ликвидировав возможность ее ведения? Или вы это сами, как профессионал, знаете? Переловить всех преступников нереально, а убрать, в том числе и физически, лидера и организатора – это уже половина дела. Вас этому не учили?
– Будет вам, Штирлиц! – ответил с усмешкой Махтаров. – Вербуете меня?
– Предлагаю честное сотрудничество. Ваши официальные контакты и каналы с местными властями плюс мои неофициальные в разрабатываемой среде, мои спецоперации с моим же их финансированием.
– Ну и лис же вы, Торин!
– Работа такая, – ответил Торин. – Можно подумать, что у вас она другая.
Махтаров оперся руками на ограждение палубы судна и стал молча смотреть на воду. Торин был прав, причем на все сто процентов. Да, действительно, его деятельность была, с одной стороны, противозаконной, но весь риск он брал на себя. С другой стороны, Махтарову не возбранялось, а наоборот, предписывалось использование агентуры в своей деятельности в регионе. В разряд агентуры попадал и Торин. Пока его деятельность совпадала с интересами Махтарова, это сотрудничество было целесообразным по всем правилам всех разведок мира. И, опять же, у любого разведчика мира было право хранить в тайне свои источники, в том числе и от своего же руководства. Пока Махтарову не поступит конкретный приказ выяснить, найти, нейтрализовать и тому подобное, руки у него развязаны и никакими профессиональными нарушениями здесь и не пахнет.
– Черт с вами, Торин, – наконец сказал Махтаров, – вы правы. В конечном итоге рискуете здесь вы, а я могу только пользоваться плодами ваших трудов.
– У меня такое ощущение, что с ваших уст готово было сорваться слово «незаслуженно», – с улыбкой ответил Торин. – Не корите себя – вы же меня вычислили, а это уже заслуга. Так что имеете полное право.
– Договорились. – Махтаров протянул Торину руку. – Что вы теперь намерены делать дальше?
– Искать лодку с остатками груза.
– Если мы с вами правильно мыслим по поводу личности, которая стоит за всем этим, то она пойдет на материк.
– А конкретно – в Пакистан, – добавил Торин.
– На том и порешили. Только вашим людям…
– Естественно, – согласился Торин, – на связи с вами только я.
Неожиданно заработал мотор катера группы, и он двинулся в сторону сухогруза. С борта Доронин махал Торину руками.
– Что-то случилось, – проговорил Торин и двинулся к трапу.
Катер, рыкнув в последний раз мотором, легко ткнулся о борт сухогруза. Доронин ухватился за трап и собрался подняться вверх, но увидел склонившегося через борт командира.
– Что? – спросил Торин.
– Лодка уходит! – ответил Доронин, поняв, что ему разрешено говорить открытым текстом.
Спецназовец видел, что между шефом и Махтаровым состоялся какой-то важный разговор и, судя по всему, они до чего-то договорились. Значит, Махтаров, решил Доронин, тоже из органов и теперь на нашей стороне. В определенных пределах, конечно. Торин повернулся к Махтарову:
– Значит, мои ребята нашли ее и поставили спутниковый маяк.
– Оценил финансирование, – усмехнулся Махтаров. – Я свяжусь с военными и попробую организовать преследование. Если удастся, то загоним ее назад.