Пираты. Тетралогия
Шрифт:
Это был Мадагаскар, далекий, опасный и очень удобный для пиратских баз с тех пор, как португальцы вошли в Индийский океан, и началась морская торговля. Впрочем, морской грабеж тоже пришел сюда с ними. Португальцы атаковали все арабские суда без разбора, а те поначалу оказались не готовы к такому количеству пушек. До европейцев путешественникам здесь угрожали в основном стрелы и копья. Но все давно изменилось. Где-то на западном побережье прямо сейчас существовали прекрасные, удобные пиратские базы, и береговое братство чинило там свои корабли. Только нам туда дорога была заказана.
— Сколько нам понадобится
— Почем мне знать? Я вообще не уверен, что смогу надежно закрыть такую дырищу! Да и остальные пробоины требуют заботы. Все ведь латали на плаву, а это не работа! — Бен нервничал и злился. — Ты хочешь просто посадить «Ла Навидад» на мель во время отлива? Ну, значит как прилив — так конец работе. Много уйдет времени. Тем более, что нужно подходящее дерево, а его неплохо бы слегка подготовить…
— Хватит! Иди работать, — я уселась за стол и опять принялась изучать карту. — Джон, ты помнишь, о чем мы говорили? Карты надо постоянно пополнять и уточнять. Все, что ты здесь видишь, может оказаться неверным.
— Помню! Я с удовольствием, Кристин, это же интересное дело.
Джон и Устюжин сидели напротив меня, что-то высчитывая. Иван посмотрел исподлобья.
— Мы совсем недалеко.
— От чего? — со всеми хлопотами я и забыла, что Бенёвского и его людей волнует только таинственная бухта, ведущая к Храму. — Ах, да! Вы же видите, не до вас.
— Дельфин донесет нас туда так же легко, как донес сюда, — стоял на своем Устюжин. — Зачем останавливаться? Если есть бухта, наверняка можно заняться починкой прямо в ней. А она должна быть рядом.
— Должна — не должна! Я вижу удобный для нас берег, а в бухте вашей могут оказаться одни скалы! Или вы думаете, что с дельфином на шее можно ходить по морям на решете?! Всему есть предел. — Бенёвский уже пытался приставать ко мне с таким предложением и был послан ко всем чертям. — Тем более, что у вас не карта, а какие-то каракули!
— Я рисовал по памяти, — развел руками штурман Бенёвского. — Копировал когда-то с настоящей карты, из канцелярии Петра Великого. Но при обыске у меня все бумаги забрали. Однако память у меня хорошая! И то, что я нарисовал, очень похоже вот на этот кусок карты.
Он приложил свой клочок бумаги к побережью Мадагаскара. Да, что-то общее было, хотя были и расхождения.
— Может да, может нет. Сначала починка, — я сделала паузу. — Потом ищем бухту.
Устюжин жалобно вздохнул, но настаивать не стал, Сейчас время прилива, и я подводила корабль к песчаному пляжу до тех пор, пока нос не ткнулся в песок. Тогда мы опустили якоря. Не слишком надежное положение, да и бухты здесь никакой не было, просто океанский берег, но я надеялась, что дельфин не подпустит к нам шторм. Плотник сразу отправился смотреть лес, искать подходящие деревья. Охранять его я отправила сразу десять человек с Робом во главе, нога у него быстро заживала.
— Не слишком опрометчиво? — спросил Клод, когда мы с ним стояли на палубе и наблюдали за удаляющимся отрядом. — Тут живут воинственные племена, а кобра одна.
— Вот пусть эта кобра и выполняет свое предназначение! Плотник у нас тоже один, и если потеряем его, хорошей починки не будет.
Первым делом мы как могли укрепили корабль. На ближайшее время он должен был стать нашей крепостью. На баке установили пулеметы Бенёвского, хотя зарядов к ним осталось совсем немного. Постоянным дежурным при них я назначила Отто — судя по всему, он был единственным, кто умел их чистить и смазывать. И, в конце концов, должен он приносить хоть какую-то пользу? Тем более, что в комплекте с ним шла вечно печальная Моник, которая действовала мне на нервы сильнее, чем когда была всюду лезущей стервой.
Мы открыли пушечные порты и приготовились вести огонь по берегу. С ядрами дело тоже обстояло не слишком хорошо, но я надеялась, что пары залпов хватит, чтобы отучить дикарей высовываться из леса большими группами. Приготовили и шрапнель, которой разжились на «Доне».
Судьба этого корабля почему-то беспокоила меня. Сбив португальцам мачты, я, скорее всего, обрекла их на гибель. Но и гибель их будет напрасной — шкатулка теперь у меня. По пути к этому пустынному с виду берегу я так и не собралась с ней «поговорить», и, закончив приготовления по обороне, решила этим заняться.
Бенёвский отдал мне вещицу без споров. Он явно уже потерял всякую надежду разгадать ее тайну, и вернулся к мечтам о своей Республике Либерталии. Впрочем, он и его люди вооружились и держались вместе.
Получив минуту покоя, я заперлась в каюте, достала из рундука лягушку, согрела ее в руке и прислушалась к шкатулке. Сперва она молчала, будто просыпаясь, но потом понемногу «разговорилась». Я видела дворец, где во дворе гуляли павлины, видела полуобнаженных женщин с опахалами и сурового раджу с бровями гуще, чем у Устюжина. Я видела его воинов, слуг, секретарей… Но не понимала ни слова из их странного для моего уха языка. Мне уже казалось, что тайна так и не будет раскрыта, но шкатулка вдруг будто решилась, и показала мне свое рождение. О, ей было больно, когда мастер наносил резьбу! И все же она гордилась своей красотой. Самым же интересным было то, что время от времени мастер смазывал узор краской и прижимал к листу бумаги. На нем оставалось множество точек. Мастер отходил с этим листом куда-то, а вернувшись, вносил коррективы. Так происходило со всеми шестью сторонами шкатулки. Показав мне, как это было, вещица, будто прикрыла глаза и задремала.
Я выпустила лягушку из пальцев и опять осмотрела шкатулку. Нет, никакой краски на ее боках не осталось. Но отчего бы не попробовать? Краску или что-то в этом духе мне не хотелось разыскивать в трюме без Бена — это его хозяйство. Зато у меня были чернила! Я пожертвовала платком и натерла им один из боков шкатулки, а потом прижала его к листу бумаги. Что ж, у меня получилось примерно то же, что показывала мне лягушка: набор точек и черточек.
Я сидела над этой непонятной картинкой, рассматривая ее так и эдак, когда в каюту ввалился Джон.
— Там, в лесу какое-то движение!
— Ну и что? — мне вовсе не хотелось отрываться от своей головоломки из-за каких-то пустяков. — Это люди или животные?
— Не знаю, — опешил Джон. — С корабля не рассмотреть. Это, правда, не в той стороне, куда пошли Роб и Бен, но хорошо бы их предупредить.
— Пушечный выстрел в случае опасности, ты же знаешь. Опасность есть?
— Не знаю, — вздохнул он. — Но нельзя, же совсем ничего не делать?