Писатели США. Краткие творческие биографии

Ковалева Ю.

Широкая популярность Керуака длилась недолго, однако его литературная репутация оказалась устойчивой. М. Каули писал о нем: «Керуак предсказал бурные события 60-х гг. И хотя движение 60-х сошло на нет, „На дороге“ по-прежнему продолжают читать».

Т. Морозова

Кизи (Kesey), Кен [Элтон] (p. 17.IX.1935, Ла Хунта, Колорадо) — прозаик. Учился в университете штата Орегон, Стэнфордском университете. Студентом принимал участие в экспериментах по применению сильнодействующих наркотиков для лечения душевных расстройств. Вмешательство властей положило конец этой рискованной научной программе, однако Кизи остался санитаром и ночным сторожем в госпитале для ветеранов войны, где она осуществлялась, и прослужил там еще полгода. У него были основания заявить, что его роман «Над кукушкиным гнездом» (One Flew Over the Cuckoo's Nest, 1962, рус. пер. 1987), сделавший автора знаменитым,

«воссоздает реальных людей и доподлинные ситуации».

Однако роман завоевал успех отнюдь не достоверностью описания порядков в психиатрической лечебнице. Он, согласно Кизи, представляет собой символ американской действительности, а главные герои воплощают ее антагонистические начала: свободное, бунтарское, игровое (Макмерфи), бездушное, плоско рационалистичное, механическое, авторитарное (Старшая сестра).

Повествование у Кизи ведет один из пациентов, великан индеец, притворяющийся слабоумным и немым, чтобы избежать еще более жестоких травм, которые его ожидают за стенами больницы. События показываются преломленными через сознание этого персонажа, наполовину разрушенное многолетним пребыванием в лечебнице и удерживающее лишь наиболее эмоционально насыщенные фрагменты происходящего. Принцип композиции у Кизи близок комиксу, позволяющему, жертвуя сложностями, впрямую коснуться представлений и мифов, определяющих массовую психологию.

Психологическая многомерность отсутствует, герои — лишь типажи, характерные для изображаемой среды, которая показана резкими контрастами, без промежуточных звеньев. Стеклянная перегородка между помещениями для персонала и палатой оказывается линией размежевания, когда по одну сторону «рациональность», по другую — «безумие». Герои находятся в состоянии постоянной конфронтации, создаваемой прямым столкновением вольной, естественной жизни и агрессивной, маниакальной рациональности, уродующей людское естество.

За этой конфронтацией легко прочитывалось время, когда был написан роман: пора цветения беспочвенных иллюзий насчет всеобщего благоденствия в «потребительском обществе», построенном на тотальной стандартизации и требующем полного обезличивания, которое уже вызывало яростный, анархичный протест, вскоре принявший достаточно экстремистские формы в молодежном движении и контркультуре 60-х гг. Макмерфи, а вслед за ним и сам его создатель стали героями этого движения, поскольку доказывали способность человека и в условиях нарастания всеобщей нивелировки сохранять адекватность личности самой себе, противопоставив диктату бездушной «разумности» не укрощаемое ею свободное игровое начало. Целое поколение росло в 60-е гг. с уверенностью в том, что игры и насмешки достаточно, чтобы беспомощной оказалась вся система насильственной стерилизации духа, метафорически выраженная у Кизи образом Комбината, где распоряжается Старшая сестра. Трагический финал романа, объективно свидетельствовавшего, что жертвой системы в конечном итоге становятся и бунтари, подобные Макмерфи, не изменил общего впечатления от книги, воспринятой как декларация противоборства обесчеловечивающим тенденциям социального бытия.

В 1963 г. в США с триумфом была показана инсценировка, сделанная Д. Вассерманом и впоследствии обошедшая многие сцены мира. Фильм М. Формана, снятый в 1975 г. с Дж. Николсоном и Л. Флетчер в главных ролях, имел еще более громкий успех. Но к этому времени роман Кизи уже давно перестал быть только художественным фактом: появились коммуны хиппи, провозгласившие своим кредо заложенные в нем идеи, а имена героев сделались нарицательными. Одну из коммун, члены которой называли себя «Веселыми затейниками» (Merry Pranksters), возглавил сам Кизи. Периодически ее участники устраивали рейды по окрестным городкам и разыгрывали на их площадях хэппенинги, а затем предприняли поездку в Нью-Йорк, пропагандируя «новую чувственность», свободу от любых табу и притягательность наркотического экстаза. Кизи был обвинен в незаконном хранении героина, бежал в Мексику, но был в 1967 г. разыскан, осужден и провел 10 месяцев в тюрьме.

Он отошел от литературы после того, как в 1964 г. был опубликован роман «А случается, я вдохновляюсь» (Sometimes я Great Notion), где темы, знакомые по его первой книге, развернуты на фоне хроники провинциального городка, сталкивающегося с Угрозой экологической катастрофы. Роман оказался вторичным, не вызвав заинтересованного отклика. Выйдя из заключения, Кизи занялся фермерской деятельностью, редко напоминая о себе как писателе. Появление фильма М. Формана сопровождалось длительным судебным процессом по иску Кизи, обвинившего экранизаторов в искажении его замысла, но не добившегося поддержки в суде.

А. Зверев

Килленс (Killens), Джон Оливер (р. 14.1.1916, Мейкон, Джорджия) — романист и публицист. Родился в рабочей семье, учился в нескольких университетах, принимал участие в профсоюзном движении, воевал на Тихом океане в подразделении амфибий. После демобилизации служил в Национальном совете по трудовым соглашениям в Вашингтоне,

был деятелем Фронта культуры в США, в конце 50-х гг. — председатель объединения писателей в Гарлеме. Дебютировал романом «Молодая кровь» (Youngblood, 1954, рус. пер. 1959) — историей двух поколений негритянской семьи Янгбладов. Грузчик Джо, олицетворяющий неразбуженные силы народа, гибнет от рук расистов. Ему на смену приходит сын Роберт, который обещает вырасти в стойкого защитника интересов своего народа. Рядом с молодым Янгбладом — его наставник, школьный учитель Ричард Мейлз, в уста которого автором вложены важные для него мысли о необходимости единения всех угнетенных. Выразителен образ Лори Ли Янгблад, особо отмеченной П. Робсоном в предисловии к русскому изданию романа, — стойкой женщины, вырастившей достойных детей, яркое олицетворение многотрудной доли матери-негритянки.

Многозначительна фамилия протагониста: в Роберта словно бы влилась свежая «молодая» кровь, он освободился от робости и приниженности. В ключевой сцене умирающему от ран Янгбладу дает свою кровь белый рабочий Джо Джефферсон, решительно отвергающий расизм. Гуманистический пафос романа, не лишенного, правда, дидактичности, выражен и в словах врача: «Кровь всех людей красная… Она не знает цветных барьеров».

Антирасистская тема продолжена в романе «И тогда мы услышали гром» (And Then We Heard the Thunder, 1963, рус. пер. 1965), сюжет которого — прозрение героя, расставшегося с буржуазными иллюзиями. Поначалу протагонист Солли Сондерс — характерный представитель негритянской элиты, чурающийся своих бедных собратьев по цвету кожи. Оказавшись в армии, Сондерс, однако, перестает верить в «великую американскую мечту». Под аккомпанемент лозунгов о «войне во имя демократии» в вооруженных силах США процветает неприкрытый расизм, что ведет к взрыву, к схватке между черными и белыми солдатами. Разочаровавшись в мифе о «равных возможностях», испытав на себе дубинки военной полиции, Сондерс, старавшийся быть «нейтральным», поддерживает других негров в их яростном протесте. Однако, верно показав нравы в американской армии, заострив роман против белого расизма, Килленс несколько деформировал общую картину, когда превратил едва ли не всех белых в носителей антинегритянских предрассудков. Расизм вызывает в Солли Сондерсе рецидив националистических настроений, которые, как это показала эволюция Килленса в 60-70-е гг., не чужды самому автору.

В 60-е гг. Килленс сближается с движением «Власть черным». В книге статей «Бремя черного человека» (Black Man's Burden, 1966) Килленс, развивая идеи Л. Хьюза, настаивает на ценности для негров героического примера таких поборников свободы, как Гарриет Табмен, Фредерик Дуглас, Нат Тернер и др. В то же время он во многом разделяет концепцию «культурного национализма» (cultural nationalism), настойчиво акцентирует противоположность и несовместимость черного и белого миров.

Фоном романа «Сиппи» (Sippy, 1967) стала реалистически изображенная жизнь глухого южного штата Миссисипи, борьба негров за свои избирательные права, в процессе которой выявились трения между сторонниками умеренных (в духе М. Л. Кинга) и экстремистских (в духе М. Икса) взглядов. Перед героем Чарлзом Чейни, пользующимся покровительством белого помещика Уэйкфилда, открывается перспектива преуспеть, «вписаться» в истэблишмент. Однако он становится образцовым, с точки зрения Килленса, негритянским политическим лидером, все подчиняющим идее «черного превосходства».

Интерес к истории черных, вера в их нравственную стойкость отразились в романе «Рабы» (Slaves, 1969), действие которого происходит в начале XIX в. В романе «Котильон, или Один хороший бык стоит полстада» (Cotillion; or, One Good Bull Is Half the Herd, 1971) критически изображены негры, стремящиеся приспособиться к белому истэблишменту.

Б. Гиленсон

Кингсли (Kingsley), Сидни (p. 18.X. 1906, Нью-Йорк) — драматург, актер, постановщик. Театром начал увлекаться еще во время учебы в Корнеллском университете, где играл в спектаклях студенческого клуба и сочинял для него пьесы. После окончания университета (1928) становится профессиональным актером небольшого театра в Бронксе, получает второстепенные роли на бродвейской сцене и продолжает писать, хотя его драмы не находят постановщика. Наконец в 1933 г. пьесу Кингсли «Кризис» (Crisis) принимает недавно образовавшийся леворадикальный «Групп тиэтр». Спектакль по ней, выпущенный под названием «Люди в белых халатах» (Men in White, Пулитц. пр., рус. пер. 1935), становится заметным событием в культурной жизни США и получает широкую известность. Пьесу экранизируют (1934), переводят на иностранные языки, ставят в лучших театрах мира. Кингсли удалось уловить потребность эпохи в новом герое и в новой, точной подаче бытового материала. Отнюдь не тривиальная любовная интрига привлекала зрителей на спектакль, а подчеркнуто заземленные характеры главных персонажей — скромных врачей, бескорыстно служащих великому делу. Пьеса явилась откликом на обострившееся социальное сознание американской интеллигенции и оказалась созвучной умонастроениям «красного десятилетия».