Пища Мастеров

Горац Евгения

– Это Ахх?
– спросила я неуверенно .

– Это Ахх.

– Ахх, как странно, что ты мне звонишь? Но почему ты так резок со мной?

– Потому что у меня нет другого способа остановить тебя: приблизиться к тебе реально невозможно и компьютеры твои он заблокировал, причем оба, до телефона добраться не смог. Полина, детка, ты ничего кроме хорошего от меня не видела, мало кто может похвастаться таким… зачем до таких перфид опускаешься?

– До чего опускаюсь?

– Перфиды- самые грязные пакости.

– О каких пакостях ты говоришь? Кто

компьютеры заблокировал?

– Казадор твой. Это он тебя прислал?

– Нет. Я сама пришла, к Хьюзу. Мне нужна его помощь.

– И это после того, что ты нам всем устроила?

– Ахх, я не знаю, что произошло, я бы сама хотела бы в этом разобраться. Знаешь что? Мне холодно, ветер сильный поднимается, я хочу войти. Попроси Хьюза открыть, мы поговорим и выясним все недоразумения. Ну, пожалуйста, позови его к телефону.

Голос Джеффа:

– Полина, тебе мало показалось, что ты изжила меня из медицинского центра, где у меня была столь успешная практика, а теперь еще сюда пришла? Учти, ты не только меня наказала, но и ни в чем не повинных пациентов, которым я не могу теперь помочь.

– Джефф, - мой голос задрожал от волнения и обиды, - Я клянусь, что никому не хотела причинить неприятности, здесь какое-то недоразумение.

Он помолчал немного, будто просчитывая что-то, потом сказал:

– Ну допустим. Тогда постарайся его устранить. Сама.

– Ты впустишь меня?

– Только при одном условии.

– Каком?

– Сними с себя все.

Я подняла глаза. В окне появился Хьюз с телефонной трубкой в руках.

– В каком смысле?

– В прямом. Всю одежду, обувь, белье, украшения, а так же вытащи все шпильки и булавки.

– Зачем?

– Чтобы устранить недоразумение, конечно. Давай, раздевайся.

– Здесь? Во дворе?

– Да. Перед моим окном.

– Ты шутишь?

– О, плохи дела тех, с кем я шучу. А сейчас я серьезнее обычного.

– Совсем раздеться? Я не ослышалась?

– Если понадобится- то совсем. И то- никаких гарантий не даю, это, всего лишь, попытка исправить ситуацию. Если в тебе самой нет того, что ты называешь недоразумением, значит- оно в твоей одежде или принадлежностях,- сними все, и может быть я тебя впущу, и то, скажи спасибо Залесски, если бы не он- ты бы даже не нашла мой дом сегодня. Демоны бы постарались, чтобы ты его не увидела, как мой медицинский центр в Манхеттене.

– Я не понимаю… Джефф…

– Полина, я устал повторять: если хочешь войти- то раздевайся, а я открою дверь в момент когда увижу, что можно.

Мерзавец. И ведь никто кроме него мне не может помочь. Каков наглец!

– Ты издеваешься надо мной? Пользуешься моментом?

– Горе тем над кем я издеваюсь, над тобой- и не думал и даже не уверен смогу ли воспользоваться моментом. Если смогу, то воспользуюсь, впрочем. Ну?

Я колебалась.

– Это так необходимо?

– Более чем. Последний раз повторяю: в тебе есть проблема, в твоей одежде или обуви, точно не знаю в чем.

– Проблема? Для тебя?

– Да. Для меня, Ахха, для всех! Видишь сколько искр от тебя летит? Поэтому, чтобы не гадать- сними с себя все, до нитки.

– И оставить здесь?

– Я после скажу, что с этим делать.

– Ну, допустим, что во мне есть проблема и ты не шутишь и не издеваешься, но я тебя стесняюсь. Отвернись тогда.

– Полно, Полина, стесняются когда есть недостатки, брось ты это. Ты прекрасно знаешь, что хороша.

Я в нерешительности расстегнула пальто и положила его на скамейку.

– Вот так, -сказал голос Хьюза в трубке, - хмм…если бы не холодная погода, я бы попросил тебя это сделать ме-е-дле-енно-о, душа моя, Полина.

Я раздевалась перед окном. Не слишком быстро, потому что у меня дрожали руки от неожиданности ситуации, но холода я почти не чувствовала. Пожалуй, он захочет переспать со мной за помощь. В конце концов, мы с ним больше не коллеги, - я подумала так и сама подвились своей готовности сделать все, чтобы вернуться в то счастливое состояние единения с Демонетом. Похоже, для меня это действительно очень важно.

– Снимай все, - потребовал голос в трубке, а в окне он жестом показал мне , чтобы я продолжала, -и не забудь вытащить все украшения: серьги, пирсинг, и вообще все, что есть.

Я складывала одежду на скамейку: свитер, юбку, вынула заколку из волос, сунула ее в карман пальто,- волосы рассыпались по плечам, медальон и кольцо положила в секретное отделение сумки. Сережек на мне не было, пирсинга тоже. Туфли сняла в последнюю очередь и ступила босыми ногами на траву, потому что плиточная дорожка была леденяще-холодной. Я осталась в одном белье.

– Достаточно, - сказал Хьюз в трубку, - кажется все.

Я боялась поднять глаза на окно, поэтому молча кивнула.

Искры исходили теперь от кучи одежды на скамейке, а я больше не светилась.

– Теперь сложи все в колодец и сама отойди от него.

Колодец был не настоящий - скорее декоративное украшение двора с небольшим углублением, в котором сиротливо мокло несколько опавших листочков..

Как только я положила туда одежду, вокруг колодца образовалось густое плотное свечение,- голубые и зеленые искорки плясали и подпрыгивали в белых лучах.

Сияние усилилось, теперь я была полностью освещена как на сцене под лучами прожекторов.

– Отойди от колодца, Полина, - скомандовал Хьюз.- Похоже, в тебе самой и впрямь нет перфиды. Ну иди к дому. Стой! Мобильник тоже оставь на скамейке, на всякий случай.

Я кивнула.

– В средние века тебя бы сожгли на костре за такие штучки, и я бы и не подумал вмешаться, чтобы спасти тебя, - сказал телефон голосом Ахха, несмотря на то, что я его выключила.

И я пошла. Не ежилась, не горбилась, не прикрывалась руками, а наоборот, шла прямо, даже покачивала бедрами при ходьбе, чтобы казаться привлекательнее: красота- мое главное и самое мощное оружие, как Тим когда-то сказал, вернее, подумал. И да, - стесняться нужно если есть недостатки. Я, кажется, была даже немного разочарована, что Хьюз меня остановил.