Пища Мастеров
Шрифт:
В телеге мы громко пели и даже орали песни «Несе Галя воду» и «Я пiду в далекi гори». Девки обращались со мной уважительно, шептались между собой, поглядывая на меня украдкой.
Глубокой ночью мы приехали в деревню. Меня завели в одну из хаток.
– Вот сюда проходите, в горницу,- сказала одна из девок.
– Сейчас я вам постелю.
Я уснула едва коснувшись головой подушки.
А когда проснулась, солнце было высоко и за окном отчаянно щебетали птицы. Я откинула льняные простыни, приподнялась и осмотрелась: простая грубосколоченная мебель из светлого дерева, на деревянной прикроватной спинке нарисованы два петушка,
Мои опасения оказались напрасными. Ванная комната, оборудованная под старинную деревянную баню, была удобной и комфортабельной: пол подогревался, а в кабинке для душа струи воды били со всех сторон. На столике- я нашла новую зубную щетку, мыло, шампунь, пушистое полотенце и прочие предметы туалета.
Умытая и аккуратно причесанная, я вышла из ванной. Дизайн кухни так же был выдержан в деревенском стиле, - деревянные столы и лавки, ложки на стенах, расшитые рушники, крынки и глечики, но оснащение, -я сразу оценила, - было ультрасовременным: встроенные в стену духовки, печки и микроволновка, кухонные комбайны на все случаи жизни, вентиляция и даже огнетушитель.
Я вышла босиком на веранду. На столе, под белой льняной салфеткой обнаружила крынку с парным молоком, свежевыпеченную, еще теплую паляныцю и горшочек меду… Я отломила хрустящую корочку, налила молока в глиняную чашку. Калитка была распахнута- я видела тенистую улицу, низкий плетень, лавочки, клумбу чернобривцев - все было наполнено светом и дышало покоем. И тут я услышала разговор с улицы:
– Этта еще хто? Вроде не местная… Опять Валька одиночку-игреалку себе приволок?
– Не знаю.
– А у Хлашки давай спросим, антиресна же…
– А сам Валька хде?
– Дык на работе… модерит как всехда.
– А она тут долго будет?
– Да не знаю я, гаварю же- у Хлашки спроси.
– И шо ему тут девок мало- вон все как на подбор, а он игреалок таскает.
– Да он только тех, кто без партнера остался… возится с ними, помогает им.
– Дык нельзя же им помогать! Они же сами должны выпутаться, а если не смогут…
Разговор отдалился.
В саду высокая девушка с русой косой до пояса срывала румянобокие яблоки и укладывала их в плетеную корзинку.
Она улыбнулась мне:
– Добрый день. Позавтракали?
– Спасибо, очень вкусно. Давайте я вам помогу укладывать яблоки.
– Ой, нет, что вы, отдыхайте! Велено не тревожить вас.
– А кто велел?
– Валентин.
– А он сам- то где? Когда будет?
– На работе он, вечером придет.
– А вас как зовут?
– Глаша.
– А я- Полина, очень приятно
– Может вам нужно что-нибудь? Вы только скажите.
– Ничего мне не нужно, спасибо, разве что кофе. Да вы скажите где лежит- я сама себе сварю.
Но девушка уже поставила корзинку на скамейку и побежала в дом. Я последовала за ней.На кухне, за занавеской оказалась неизвестная мне конструкции - сложная кухонная машина с множеством кнопок и рычагов. Даша привела ее в действие и через минуту аромат свежемолотого кофе заполнил пространство.
Что я здесь сижу? Время теряю. Мне надо думать о том как выйти из положения, как остаться тут или изменить условия. С Валентином мы вроде бы подружились, он оказался не таким уж и сухим - каким показался при нашей первой встрече, но все же ясно сказал, что правил нарушать не станет и советовать ничего не будет. Я, видимо, сама должна найти выход из положения, а если не найду, то окажусь недостойной Демонета. А просить я не умею и подлизываться тоже.
Глаша поставила передо мной глиняную чашечку с ароматным напитком, который сварила машина.
– Спасибо, Глаша, а вы со мной не выпьете кофе?
Она поколебалась немножко, но потом принесла и себе чашечку.
– А вы, Глаша, в реале где живете?- спросила я для поддержания светской беседы и еще потому, что я не знала о чем говорить.
– Сразу видно, что вы новый игрок. Здесь не принято об этом спрашивать.
– Извините, я не знала.
– Да ладно. Мне велено вам не мешать и на все вопросы отвечать. Просто на этот трудно ответить. Жуиву я …где- то живу…где придется. Хотя и не жизнь это вовсе…Раньше угол снимала, теперь в общежитии, но я стараюсь пореже на себя реальную смотреть- противно мне, стараюсь не думать об этом. Сначала хотела себя от реала отключить вообще, а потом саму себя жалко стало: ведь если здесь чему научишься- оно и в реале пригодиться может. Но как же ненавижу этот реал, чтоб он провалился!
– Но вы же должны где -то существовать?
– Именно существовать. Дома, в поселке Рыжково- места нет мне: отчим- алкоголик, братья меньшие- драчуны и хулиганы, а в Москве- я на консервной фабрике работаю.. Вобщем, живу как-то, хлеб жую. Денег не хватает, и еще надо бабке посылать, она совсем старая у меня, вот сюда бы ее забрать! А парень бросил меня, Вовка … аборт зимой делала… девки злые в комнате, ссорятся- ругаются все время. А Вовка с Нинкой теперь… Если бы точно знать, что я в Демонете останусь если в реале умру, то в тот же миг в окно бы выпрыгнула- так безрадостно.
Мне даже стыдно стало за мои терзания, - мне и жаловаться не на что: живу в Нью Йорке, муж хороший, сын- отличник и работа интересная.
– Почему бабку нельзя забрать?
– Демокодекс запрещает. Сюда можно только самому попасть. А как ей хорошо было бы тут, в садочке и в этой хатке. Она же меня вырастила, жалко ее, бабушку-то…- Глаша смахнула слезу.
– А здесь вам хорошо, значит?
– Да, очень, я учиться тут буду скоро, у самого Майского.
– А кто это?
– Как вы не знаете Майского? Художник он, великий. Я все деньги на Интернет-кафе просаживала в реале, смотрела его картины, на выставки ходила, а потом написала ему- послала свои рисунки. Майский меня сюда перетащил, в реале- невозможно учиться мне, а здесь- в самый раз, - он так сказал.
– О, Глаша, так вы художница!
– Ага, вот гляньте, -девушка убежала куда-то и вернулась с большим альбомом, села рядом и открыла его, гордо улыбаясь. На карандашном рисунке была изображена танцующая под дождем женщина с венком из лилий на голове, - руки подняты вверх, мокрые волосы - по плечам и груди, глаза сияют, а лица зрителей набросками за завесой дождя.
– Это же я… вчера!
– Да, вы такая красивая. Вам нравится?
– Да. Очень.
– Возьмите себе,- Глаша протянула мне листок.