Пишущая судьбы
Шрифт:
В половине первого дня мне стало не по себе. Всеволод в это время должен был проснуться в своей московской квартире, и мне вдруг стало его жалко. Если бы у меня был его телефон, я бы обязательно позвонила и предупредила, чего ожидать, но номера не было, и я стала мерить шагами комнату, постоянно глядя на часы. Когда же пришло время обеда, и его возвращения в офис, я уже испытала страх.
"Мне будет капец! Чем я вообще думала, прописывая ему расстройство желудка? Всё остальное он мне может и простит, но за это мне точно отомстит. Он не раз говорил, что выполняет данные обещания, соответственно быть мне битой.
Бабушка никогда не наказывала меня физически, и сейчас внутри всё сжималось от страха. "Выполнит Всеволод своё обещание или нет?". Я очень надеялась, что он не будет этого делать.
Чтобы хоть как-то отвлечься от этих мыслей я решила почитать новости в интернете и просидела в сети больше часа, просматривая различные сайты и читая последние новости. А потом непонятно зачем задала имя и фамилию Всеволода в поисковике, и начала читать выданную на него информацию.
Через час мне стало реально плохо. Во-первых, оказалось, что Всеволод намного богаче, чем я думала. Во-вторых - судя по статьям в прессе, он был серьёзный бизнесмен, с репутацией очень жёсткого человека. Прочитав, с чего он начал, когда убили его отца, и что успел сделать за десять лет, я невольно испытала восхищение.
"Боже, я вела себя как дурочка. Он серьёзный человек, а я по сравнению с ним семилетний ребёнок. И как он ещё терпел мои выходки? Нет, он точно не простит мне расстройство желудка. Но с другой стороны, после того, что было перед его отъездом, он не должен распускать руки. Я даже готова попросить прощение за свою выходку. Хорошо хоть не стала заставлять его кричать принести туалетную бумагу" - внутри всё похолодело от этих мыслей.
Но самым неприятным было читать светскую хронику. Заметок о Всеволоде было немного, но мне хватило указания на то, что он входит в сотню самых завидных и богатых женихов России, а также пары фотографий с какой-то вечеринки, на которых он был, со своей девушкой Ингой.
Видеть его в деловом костюме было непривычно, но смотрелся он потрясающе. "Да уж, подлецу всё к лицу" - подумала я, рассматривая снимки.
А его девушка, безусловно, была красавицей - с каштановыми волосами, длинноногая, с идеальной фигурой и миловидным лицом, и я почувствовала себя деревенской простушкой, по сравнению с ней.
"Теперь ясно, почему он разозлился, когда я упомянула Ингу" - в одной из заметок было сделано предположение, что они вскоре могут пожениться и Всеволод, по-видимому, не хотел посвящать её в тонкости нашего договора. "Такая красотка вряд ли простит ему измену, и он специально произнёс её имя с отвращением, чтобы сбить меня со следа". Внимательно рассмотрев девушку и отметив, как она холено и стильно смотрится, а потом, подойдя к зеркалу и внимательно посмотрев на себя, я решила встретить Всеволода во всеоружии. "Подкрашусь, сделаю себе приличную причёску и одену что-нибудь женственное. Он привык к ухоженным девушкам, а я выгляжу как пацанка. Может хоть мой внешний вид спасёт меня от расправы. Вряд ли он растает, но может хоть постесняется применять физическую силу, увидев меня, скажем в каком-нибудь лёгком сарафанчике. Я даже готова хлопать ресница и с обожанием смотреть ему в рот, только чтобы он не кричал и не злился на меня".
Ложась спать, я уже и не знала, что мне думать и чего ожидать - прочитанное о Всеволоде впечатлило меня и испугало.
Весь следующий день я занималась генеральной уборкой, чтобы хоть как-то скоротать время и репетировала речь, которую скажу Всеволоду, когда он приедет. "Здесь главное и не унизиться и дать ему понять, что я готова признать, что была неправа, прописывая ему расстройство желудка".
На третий день, проснувшись с утра и отойдя от кошмара, я позавтракала и вывела Хана на луг, а потом залезла в шкаф, чтобы выбрать себе одежду. Вокруг сердца уже сжалось ледяное кольцо, и чем ближе был день приезда Всеволода, тем больше я нервничала, не зная чего ожидать.
Перемерив половину гардероба, я остановила свой выбор на лёгком, шелковом сарафанчике голубого цвета, но когда крутанулось перед зеркалом, и низ раздулся в виде колокола, тут же его забраковала. "Нет, надо выбирать что-то такое, что тяжело задрать. Уж если он действительно решит меня выпороть, пусть помучается, получая доступ к моей пятой точке".
В конце концов, я выбрала светлый льняной сарафан, пошитый по фигуре и, погладив его, повесила на дверцу шкафа. "Четырнадцатого числа накрашусь, распущу волосы и буду изображать жалость. Вернее и изображать её не надо, потому что мне на самом деле жалко, что я так поступила с ним".
Надев шорты и майку, я вышла в большую комнату и, громко включив музыку, критично осмотрела свои руки. "Да уж моя бывшая маникюрша в обморок бы хлопнулась, увидев мои ногти сейчас. Надо ими заняться".
Устроившись в кресле возле окна и поглядывая на долину, я занималась маникюром и подпевала магнитофону. Неожиданно с улицы раздался какой-то непонятный звук и я, убавив громкость, услышала, как возле дома остановилась машина.
"Кого там ещё принесло?" - недовольно подумала я и, поднявшись, подошла к окну, которое выходит во двор. Выглянув и увидев выходящего из машины Всеволода, я растерялась. "О Боже! Мне точно крышка! Сегодня двенадцатое, а он должен был приехать к четырнадцатому. Значит, ему очень не терпелось проучить меня!".
Захотелось где-нибудь спрятаться, но я понимала, что это глупо. "Вообще тогда буду выглядеть как идиотка. Расплата неминуема, и надо хоть переодеться".
Но я успела добежать только до дверей спальни, как за моей спиной раздался елейный голос:
– Мелкая пакостница! Вот я и вернулся. Помнишь, что я тебе обещал?
– развернувшись, я увидела, как Всеволод расстёгивает ремень и вытаскивает его из пояса джинсов.
– Даже не думай!
– угрожающе сказала я и начала отступать в спальню.
– Тронешь меня хоть пальцем, и я сама тебе устрою "райскую" жизнь.
– Да? А я тогда тебя снова поучу уму-разуму, - не спеша приближаясь ко мне, ответил он.
– Я ведь могу и Инге позвонить и рассказать о нашем договоре и том, что ты здесь делал!
– Телефон тебе дать?
– зло прищурившись, спросил он.
От его тона мне стало страшно и, обойдя кровать, я схватила с тумбы настольную лампа и подняла её вверх.
– Только подойди ко мне!
– Я предупреждал тебя? Предупреждал! Дал обещание, что проучу тебя ремнём, если ты меня не послушаешь? Дал! Так что лучше поставь лампу на место. Ты делаешь только хуже себе, - посоветовал он, обходя кровать.